В.А.Чудинов

Пряслице из Лепесовки. Эту надпись (рис. 116 справа и внизу) я уже читал. Читала ее и Е.А. Мельникова, но только верхнюю грань. Боковые поверхности у нее отсутствовали как в прориси, так и на фотографии. Сначала я приведу ее описание пряслица: «Лепесовка (Украина, Белгородский район Хмельницкой области), пряслице. Место хранения: Гос. Эрмитаж, инв. № по описи раскопок ДВ 1958/Леп 4116. Литература: ТИС, с. 15-16; ТИХ // СРН № 126, с. 141; ANT, р. 288. Глиняное пряслице диаметром 3,4 см, высотой 1,8 см с отверстием диаметром 0,8-0, 9 см найдено при раскопках М.А. Тихановой поселения черняховской культуры у с. Лепесовка в 1958 году. Оно находилось к югу от дома, где был обнаружен фрагмент керамики с руническими знаками (надпись № 1). На одной из уплощенных сторон вокруг отверстия на расстоянии 0,2-0,3 см от него тут прочерчен круг, который использован в качестве строки для начертания серии знаков. Как в статье 1976 года, так и при публикации находки М.А. Тиханова не усмотрела оснований видеть в знаках скандинавские руны. По ее мнению, «это скорее декоровка, в которую включены символические, имеющие апотропеическое значение знаки» (СРН, с. 141)». Сразу же соглашусь с тем, что скандинавских знаков на данном пряслице нет, так что предчувствие в этом смысле М.А. Тиханову не обмануло. Но считать надпись декором у меня тоже нет ни малейшего основания.

Продолжу цитирование: «В рецензии на издание рунических надписей (СРН) американский рунолог Э. Антонсен на основании приведенной в книге фотографии предположил, что надпись состоит из двух частей: орнаментальной (серия неправильной формы зигзагов) и буквенной, в которой он усматривает четыре руны старшего ряда: DKUW. При ознакомлении с пряслицем при подготовке данной публикации были уточнены расположения и характер рез и выполнена прорись граффито. Прочерченное вокруг отверстия кольцо, служащее основанием для знаков – своего рода линейкой, образующей строку, – как представляется, указывает на то, что эта серия знаков, часть из которых, как и указывал Э. Антонсен, действительно по графике идентичная старшим рунам, является надписью. Более того, очевидно, что и те знаки, которые Э. Антонсен счел орнаментальными, на самом деле являются руническими, поскольку графика их различна. Линии, образующие знаки, довольно глубоки и четко выделяются на темном фоне обожженной глины. Следует учитывать и то обстоятельство, что поверхность, на которую нанесена надпись, не строго горизонтальна, а поката, поэтому в некоторых случаях можно предполагать соскальзывание инструмента, которым нанесена надпись. Поверхность испещрена мелкими царапинками и выемками. Предположительно надпись состоит из 11 знаков, которые могут быть прочитаны слева направо (ветви знаков, наиболее сходные с рунами, расположены справа от стволов) следующим образом: H(?)-U-?-E-p-E(I)-K-U-W-I-NG(J)» (СРН, с. 97). Далее следуют различные предположения о том, какая именно руна начертана под тем или иным номером на пряслице, но общее истолкование смысла отсутствует, как если бы задачей эпиграфиста было только определение букв, но не понимание текста надписи. Так что вся предварительная работа Е.А. Мельниковой отсутствием заключительной фазы чтения в известном смысле обесценена.

Я тоже публиковал свое чтение данное надписи, показанное здесь на изображении 6А: СЬВОКРИНЬ РУНОВЬ ПЪРЯСЬЛЕНЬ, СВОЙ (ЧУЧ, с. 28-29). Имелось в виду, что сначала это пряслице было подарено молодой женщине свёкром, а потом оно стало своим. Слово СВОЙ было начертано в центре надписи. Я и сейчас полагаю, что надпись была прочитана в целом верно. Однако поскольку в книге М.Б. Щукина была помещена более точная прорись, это дало возможность уточнить чтение надписи.

Теперь я читаю, рис. 3 Б: РУНЪВЪ ПЪРАСЬЛЕНЬ СЬНОХИ, СВОЙ С РУНА. Практически надпись я читаю так же, только вместо СВЕКОРА здесь фигурирует СНОХА, слово СВОЙ читается кириллицей на круговой надписи, а в центре написано не СВОЙ, а С РУНА. Так что уточнение в данном случае незначительно, оно не меняет общего характера владельческой надписи, а также того факта, что сначала пряслице принадлежало кому-то (в данном случае уже не свекру, а снохе), а теперь принадлежит его настоящей владелице.

Более подробное изображение пряслица позволяет читать надписи и на его кромке. Там я читаю: …РСКАЯ МАСТЕРА РУН. Ясно, что первое слово, если его написать полностью, будет словом МАСТЕРСКАЯ. Таким образом, написана формула ремесленника. Из этого следует, что если нам повезет, то можно будет обнаружить его фамилию, а возможно даже, и имя. И действительно, если прочитать более жирную часть ободка, то там читается слово ТОКАРЕВА. Заметим, что Токарев был не мастером по производству пряслиц, а мастером по нанесению рун. Обнаружение выходных данных изготовителя пряслица оказывается ценным дополнением к предыдущему чтению основной явной надписи.

Но весьма интересно чтение надписей на цилиндрической поверхности боковинок, которые раньше не были опубликованы Е.А. Мельниковой. Ясно, что там она наличие надписей не усматривала. Я же читаю на общем боковом виде слова МАСТЕРА, а на развертке – РУН; кроме того, ниже, видимо, проступает еще одна надпись СВОЙ. Все эти надписи процарапаны кирилловскими буквами и совпадают с нашим чтением основной части, написанной руницей, что подтверждает наше чтение. Так что вместо некой абракадабры якобы германской надписи мы видим подтверждение именно русского чтения основной надписи данного пряслица. Справа на боковине имеется жирная надпись, которую я читаю как слово МАРА. У самого низа развертки можно прочитать имя мастера Токарева в родительном падеже – АНДРИАНА, причем ниже слова РУН написано АНД, а много левее – РИАНА. Так что полное наименование мастерской будет: МАСТЕРСКАЯ МАТЕРА РУН АНДРИАНА ТОКАРЕВА.

Наконец, остались надписи на другой боковой проекции. Здесь слева можно прочитать надпись в столбик РУНОВ, в рамке слово ХРАМ, а внизу – слово МАРЫ. Это – очень ценное добавление. Храм изначально был не только посвящен Маре, но и являлся ХРАМОМ РУН, то есть, БИБЛИОТЕКОЙ. И у этого храма существовала своя мастерская по прядению нитей, в которой использовали данное пряслице.

Как видим, опять не только нет ничего похожего на готские надписи, но наша атрибуция построек Лепесовки как храма Мары, затем храма Марии, и, наконец, Николо-Мариинского монастыря вообще начисто исключает такого рода находки.