В.А.Чудинов

Расшифровка славянского слогового и буквенного письма

Октябрь 29, 2013

По поводу этрусских чтений. Гаршин и Тимофеев

Автор 06:50. Рубрика Рецензии на чужие публикации

По поводу этрусских чтений. Гаршин и Тимофеев

Чудинов В.А. 

Понятно, что каждый из современных исследователей читает этрусские надписи так, как он считает нужным. И представляется вполне естественным, что с его позиций каждый другой исследователь читает не так.

Некий обзор по этрускологии сделал Игорь Гаршин под названием «Этрускология и тирренские языки» под более общим названием «Культурология в институте УНИК, который написал статью по адресу http://www.garshin.ru/linguistics/languages/isolated/paleo-european/etruscology/index.html. В частности, там имеется интересный раздел по этрусским чтениям.

Этрусские чтения по Гаршину. Этот раздел называется у него «Попытки чтения этрусских текстов и любительские сравнения». Он отмечает: «Здесь приводятся ресурсы с гипотетическими (и совсем сказочными) сравнениями этрусского лексикона с тюркскими и славянскими словами и "чтениями - текстов на их основе».Этрусско-тюркские чтения:

«Этруски-тюрки? Смешно, но приводятся этрусские слова». Гиперссылка приводит к отсутствующей странице. «Этрусская надпись BU 899 на каменном вкладыше придорожного обелиска вблизи г. Санта-Маринелла. Другая попытка протюркской расшифровки. Но сама надпись (поэтическая?) очень интересна: Halusi cnas snuti. Par-ax pat-eri snuti. Ath-ex ashl-ax snuti. Stvi leithrm-eri len. Fan-eri ur-thui ur-thari-n. Ei thrie van mert-ari th. Thr. ithr. Esi». Однако гиперссылка приводит к странице с нечитаемыми значками. «Reading of the Lemnos island inscription. Предложен вариант чтения Лемносской стелы на тюркском». Это чтение действительно существует по адресу http://members.storm.ca/~cm-tntr/lemstelea.html.

«Этрусско-славянские чтения: «Пояс мира. Сергей Дарда.». Об этом исследователе я уже писал [1]. Там я, в частности, писал: «Что же мы видим? Действительно, автор надёргал цитат из самых разных авторов, относясь к каждому из них с равным доверием, поскольку сам не является специалистом и поскольку не может своими методами проверить ни одно их положение. Да, он следовал за античными писателями, которые, однако, не являлись античными историками. Насколько они античные - это самостоятельный вопрос. С точки зрения А.Т. Фоменко, античность - это средневековье. Так что перед нами - некий обзор литературы неспециалиста по многим темам, каждая из которых оказалась скорее упомянута, чем всерьёз исследована.

Вместе с тем, даже при таком поверхностном анализе автор смог подметить ряд интересных моментов, неясных самим профессиональным историкам. Так, он честно процитировал ложное мнение о том, будто бы этруски шли через Лемнос. Я этими мнениями прежде не интересовался. Однако после прочтения надписи на Лемносской стеле я показал, что никакого Лемносского происхождения этрусков не было и не могло быть, ибо на надписи говорится о том, что он пришел из Малой Азии. Тем самым я бы смог расширить раздел о существовавшей до меня ложной историографии происхождения этрусков. В принципе, этот раздел пока у меня отсутствует.

Затем, опираясь на его слова: я рискнул провести читателя к материку прошлого по фарватеру, проложенному Гомером, Геродотом, Страбоном, Павсанием, и многими другими, я могу сказать, что для меня цельной картины этрусской письменности и языка по С. Дарде не сложилось. Однако сам он придерживается другого мнения:  Я попытался собрать черепки человеческой памяти вместе, постарался собрать из них нечто целое, и был сам поражен тому, как все эти кусочки сошлись друг с другом.  С моей точки зрения, эти кусочки вместе так и не легли.

Собственно говоря, ничего другого ожидать и не приходится, ибо данный автор впервые в жизни решил заняться историографией. Поэтому с точки зрения большой науки его вклад невелик, но он весьма любопытен в двух аспектах. Во-первых, Дарда показывает, что, даже опираясь на классическую науку, можно сделать вполне славянские выводы о происхождении этрусков. И, во-вторых, что недовольство современной историографией, не учитывающей славянского следа в истории, уже достигло такой стадии, что за ее разработку берутся даже не вполне подготовленные люди. Так сказать, берутся защищать историографию своими обзорами».

И в заключение я написал: «Здесь мы сталкиваемся с еще одним проявлением народного творчества - народной историографической концепцией, которая, однако, не вводит новые факты, теории или методы, но обыгрывает уже существующие историографические концепции в пользу конкретного этноса. В данном случае, историю этрусков трактует как историю части славян».

Вернёмся, однако, к Гаршину. Кроме Дарды он выделяет Вячеслава Тимофеева, ссылаясь на его труд «Древняя Русь и этруски», а также на работу "По кому плачут этрусские надписи". Комментарии к некоторым переводам этрусских текстов [Zip 1,1 Мб]. Гаршин по поводу Тимофеева пишет: «Лично я не согласен с предлагаемыми здесь "славянскими дешифровками, хотя Вячеслав и делает огромную кропотливую работу. По моему мнению, автор выдает желаемое за действительное, большинство сравнений "натянуты". Тем не менее, знакомство с любым искренним и глубоким исследованием даёт полезную пищу к размышлениям. Кроме того, даже фантастические и "бредовые" сравнения можно проверить на наличие отдаленного ностратического или "заностратического" родства».

Могу заметить, что наиболее  огромную и кропотливую работу в своё время проделал Сизиф, вкатывая камень в гору, однако ни себя, ни человечество он тем самым не осчастливил. К откликам по поводу Тимофеева я еще вернусь, а пока замечу, что Гаршин заметил только двух лиц из тех, кто пытается читать этрусские тексты по-славянски и ни одного, кто читает их по-русски.

Я хотел бы перечислить их, хотя бы бегло.

Геннадий Климов. Ему я посвятил статью [2]: «Вообще говоря, обсуждать тут почти нечего. Геннадий Андреевич Климов не показал себя человеком, хорошо изъясняющимся на русском языке, что вполне простительно автору малограмотного Живого Журнала против лингвофриков, но совершенно не соответствует уровню компетенции редактора любого органа СМИ. Он не владеет даже правилами проставления русской пунктуации, не говоря уже о путанице в родовой соотнесённости существительного «мёд» и в метафорах к слову «душа», которая, конечно же, не бывает ни «верной», ни «урной», и которой никто не приносит в дар ни «великие яровые семена», ни «варёный мёд», ни «варёное вино». К тому же, ни насекомые, ни человек не могут «родить мёд». Это уже - такие ляпы, которые Климов должен был бы устранять в речи других людей, и, разумеется, ни в коем случае не делать самому. Так что в качестве редактора он показывает полное служебное несоответствие.

Г.А. Климов не показал себя дешифровщиком, то есть, не пытался определить ни количество этрусских букв, ни их звучание, ни определить  особенности этрусской орфографии, ни дать собственную методику определения реального значения каждой этрусской буквы, ни показать достоинства и недостатки своих предшественников (все эти моменты имеются в моей книге об этрусках). Так что он просто воспользовался результатами деятельности Тадеуша Воланского. Ясно, что для квалифицированного мнения о других эпиграфистах этого мало.

Но его собственная попытка уже не дешифровки, а простого чтения текста на камее № 3 привела к целому букету произвольных слов, мало связанных друг с другом и по смыслу, и по грамматике, и стилистически. К тому же метод, каким он перешел от подстрочника Воланского к своему сумбуру, он не показал. Всё это не позволяет считать его даже последователем Воланского. На самом деле мы видим попытку заинтересованного, но малограмотного человека, не имеющего представления ни о русском языке как языке перевода, ни о других языках, ни о письменностях, но зато с места в карьер способного судить о качестве дешифровок (равно как и обо многом другом) с позиций мэтра, опытнейшего профессора, дающего мастер-класс для новичков. Печально!»

Радивое Пешич. В работе [3] я писал о нём: «Из всех известных эпиграфистов Пешич был, видимо, единственным, жившим в Италии, который пытался читать этрусские тексты по-славянски. Это вызывает моё глубочайшее уважение, поскольку, вероятно, он сталкивался с непониманием своих коллег. Во всяком случае, другие этрускологи на него не ссылаются, и понятно почему.

Однако мне, вопреки своему желанию, приходится критиковать его уже с другой стороны - как недостаточно славянского и недостаточно опытного эпиграфиста. Вероятно, потому, что я попытался прочитать гораздо больше этрусских текстов, чем это сделал Радивое Пешич. А еще потому, что я старался как можно лучше оттенить замечательные наработки, которые смогли сделать мои предшественники - этрускологи славянского и русского направления. К сожалению, в кратком обзоре развития этрускологии Пешич о них не упоминает. Допускаю, что они ему просто не были известны. Именно поэтому он оказался просто чуть более славянским, чем его коллеги из числа немцев и итальянцев, но много менее славянским по сравнению с ними.

Поэтому мои критические комментарии следует рассматривать скорее как критику классической этрускологии вообще, чем критику конкретно профессора Радивое Пешича. Последний был лучшим среди них, но все-таки, представителем именно того направления. Так что становится вполне понятно, что он разделял взгляды на составленность этрусского алфавита всего из 26 букв, что не могло вместить все славянские звуки. Отсюда - совершенно неясно, откуда у него все эти шипящие - Ч, Ш, и даже ДЖ. Они никак не ложатся в это прокрустово ложе латинского алфавита. Так что требуется либо полагать, что один знак имеет разное чтение, например, S - то С, то З, или С - то К, то С; или же что существует новое значение комбинации знаков, что у Пешича тоже присутствует. Это - опять-таки не классическая, а чисто славянская трактовка, хотя и весьма непоследовательная. Так что классические этрускологи придут к неудовольствию от такого понимания скорее всего не потому, что оно продиктовано интересами славянского фонетического многообразия, а именно из-за непоследовательности чтения.

Так что теперь, когда я имею возможность посмотреть, как был дешифрован Пешичем хотя бы один этрусский текст (а правую колонку создал я, подписав слова Пешича под этрусскими буквами), причем сопоставив транслитерацию Пешича с первоисточником наглядно, я понимаю, насколько неуютно чувствовал себя этот этрусколог в кругу своих коллег в Милане и вполне ему сочувствую.

Рассмотрение творческой лаборатории эпиграфиста любого уровня всегда чрезвычайно полезно. Оно дает возможность понять его уровень как общего знания отрасли, так и конкретных профессиональных секретов. И даже отрицательные моменты бывают полезны в том плане, что, будучи высвеченными, они позволяют их избегать в деятельности других исследователей».

Матей Бор. О нём я писал так [4]: «Этот словенский исследователь совершил большое дело: показал, что венетский язык, а также, частично, этрусский и ретский можно читать по-славянски, и, прежде всего с учетом словенского языка. Тем самым словенцы с его точки зрения являются прямыми потомками венетов. Кроме того, славянами на его взгляд являются и этруски, и реты, и яподы, так что славянская культура отодвигается не только в раннюю античность, но и по отдельным параметрам до 1300 лет до н.э. В этом смысле он сделал больше, чем любой другой исследователь до него.

Но «показал» еще не означает «доказал», а возможность чтения еще не доказывает его необходимости. Иными словами, на наш взгляд, данная работа представляет собой предельно высокий образец научной продукции непрофессионала, который вполне может возбудить положительные эмоции широкой научной общественности, но вряд ли будет высоко оценен специалистами.

Чего же он не сделал и что сделал не так? Попробуем разобраться. Прежде всего, отсутствует так называемый «обзор литературы» - вещь рутинная и малоинтересная сама по себе, поскольку автор обзора перечисляет, казалось бы, давно известные и потому уже не актуальные вещи. Однако обзор показывает, насколько автор владеет историей вопроса и, более того, кто он в своих пристрастиях; иными словами, его оценка предшественников позволяет понять уровень подготовки и его самого. Таким образом, Матей Бор не показывает читателю, кто и как пытался прочитать надписи на венетском, этрусском и других языках до него, Бора. А отсюда оказывается неясным, с какого же места стартовал сам Бор, и что в его дешифровках идет от него, а что - от предшественников.

Далее, Бор не показывает, чем он руководствуется при разбиении сплошного массива текста на отдельные слова; этого вопроса не было бы, если бы не выделялись в большом количестве однобуквенные слова, не являющиеся предлогами, например, К, С, Б, а также на основе каких соображений он читает одну палочку как I, а другую как J. При этом очень часто выделенные им К, С, Б понимаются в одном предложении совсем не так, как в другом. Наконец, Матей Бор не делает никаких грамматологических или грамматических выводов из своих дешифровок, не показывает, для чего их могли бы использовать венетологи. Иными словами, дешифровки были нужны только для того, чтобы показать, что с помощью словенского языка венетские надписи читать можно. Но можно ли читать их иначе, Бор промолчал».

Другие исследователи. Я комментировал чтение этрусских надписей Г.С. Гриневичем, Тадеушем Воланским, П.П. Орешкиным, Светиславом Бильбией, Ярали Яралиевым и рядом других исследователей, о которых Гаршин не сказал ни слова. Поэтому считать его знатоком современного состояния дел в этой области весьма трудно.

Что же касается его положительной оценки творчества Вячеслава Тимофеева, то, увы, на мой взгляд, оно такой оценки совершенно не заслуживает.

Написать отзыв

Вы должны быть зарегистрированны ввойти чтобы иметь возможность комментировать.






[сайт работает на WordPress.]

WordPress: 7.11MB | MySQL:11 | 0.199sec

. ...

информация:

рубрики:

поиск:

архивы:

Март 2024
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
« Июнь    
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

управление:

. ..



20 запросов. 0.362 секунд