В.А.Чудинов

Подтверждение со стороны историков

Чудинов В.А.
Долгое время (примерно в течение пяти лет) историки обходили молчанием мои дешифровки. Полагаю, так и должно быть, поскольку новое далеко не сразу пробивает себе дорогу. Однако такие работы постепенно появляются.

Вот мнение профессионального историки, кандидата исторических наук, опубликованное на сайте его института http://vdonskrsu.narod.ru/stat.html.

Этрусская загадка решена. Привожу статью [1] целиком.

Непреступные бастионы исторических загадок сдаются одни за другими. Почти двести лет назад стало открытием ключа к расшифровке забытой более двух тысяч лет древнеегипетской письменности французским ученым Жаном Франсуа Шампольоном. Одной из самых сложнейших систем клинописи шумеро-аккадской положил начало немецкий учитель Георг Гротефенд, а полностью расшифровал английский офицер королевских войск Генри Роулинсон. Европейские ученые Ж. Опперт, Э. Хинкс и другие внесли значительный вклад в дешифровку аккадской клинописи на материале текстов глиняных табличек из Месопотамии. В результате этого в исторической науке выделились: египтология, шумерология, ассирология, эламитология, урартология, хеттология. Дешифровка шумерской письменности, ввиду больших трудностей и постепенного накопления материала, была осуществлена много позднее, в XIX - первой половине XX века усилиями таких ученых, как В. Андре, Д. Брэстед, Г. Бругш, Л. Вулли, А. Даймен, Х. Грапов, К. Зете, Б. Грозный, О. Мариетт, Г. Масперо, Э. Мейер, А. Море, У. Петри, Ф. Тюро - Данжен, А. Пебель, А. Парро, Э. де Сарзен, Д. Смит и А. Фалькенштайн.

Однако крепким орешком для ученых явился этрусский язык, находившийся в центре Европы и сравнительно с шумерами и египтянами живший не в столь отдаленные времена в конце II - начале I тысячелетия до н.э. на большей части Апеннинского полуострова. Этот язык как заколдован, все ученые мира безнадежно заявляют: «Этрусское не читается». Интересно, что этруски создали развитую цивилизацию, именно они создали Рим. Они оказали сильное влияние на культурное развитие древней Италии, особенно римлян, в архитектуре, строительном деле и искусстве, в особенности политической организации, структуры и вооружения армии, влияние на римскую мифологию и религию.

Генетическая принадлежность этрусского языка не выяснена, наиболее близкие к нему надписи, найденные на острове Лемносе, на известной Лемноссой стеле. Болгарский ученый В. Георгиев пытался обосновать родство этрусского языка с хетто-лувийским языками, что у специалистов вызывает серьезное возражение. В XIX веке польский ученый Тадеуш Воланский подошел к данной проблеме со славянских позиций, он пытался читать этрусские тексты, но научная общественность восприняла его как фантаста-эпиграфиста.

Первый русский этрусколог А.Д. Чертков еще в середине XIX века в вопросе о происхождении этрусков, являлся решительным сторонником их прихода в Италию из Малой Азии. Он считал, что это явились пеласги, и они двигались из Средней Италии на север. Как известно в древности, особенно в Египте, писали о «народах моря», в том числе о пеласгах, финикийцах, особенно венедах (венетах). Именно венеды являлись праславянами, о них в античности писали Страбон, Полибий и другие авторы. Поэтому А.Д. Чертков предлагал также ключ к этрусской загадке в славянском языке. Но естественно, что инициативу по этой проблеме захватили ученые-европейцы. Уже в 1789 году Л. Ланц знал практически весь этрусской алфавит, именно и его окрестили «отцом этрускологии», несмотря на то, что он не расшифровал ни одного текста древних этрусков.

Более двух веков развития этрускологии пытались прочитать этрусские тексты на основе классического подхода ученые немцы и французы, англичане и итальянцы, но гора, то есть фолианты монографий, родили мышь. Среди всех этрускологов особенно отмечают французского ученого Закари Майяни доктора наук Парижского университета, опубликовавшего книгу с многообещающим названием «Этруски начинают говорить». Но метод Майяни, к сожалению, основанный на близости слов албанского и этруского языков, является натянутым и далеким от истины. В ходе этих исследований Майяни пришел к выводу, что этрусский язык принадлежит к числу индоевропейских, и что на основе этрусских надписей можно различить два течения: одно - с берегов Дуная, второе - из Анатолии. Но вряд ли можно считать, что данный исследователь совершил удивительные открытия.

Современные итальянцы очень хотели видеть в этрусках своих предков-латинян. Много в этом направлении поработал Массимо Паллотино, закрепивший за этрускими надписями их латинского образца, но это явилось тупиковым направлением этрускологии. Один из видных этрускологов, перефразируя название работы Освальда Шпенглера, посчитал, что можно было бы сказать о «Закате этрускологии», но разумеется не всей, а лишь классического направления. Причина неудач коренилась не в самом этруском языке, а в упорном желании европейских этрускологов найти в нем черты латинского. Следует сказать, что латинское чтение этрусских надписей являлось не странной прихотью этрускологов, а следствием их общей, весьма политизированной картины мира.

Подобно немецкой исторической школе, сформировавшейся на рубеже XIX и XX веков, которая утверждала, что кто первым пришел в Европу, тот ее и владеет, и вопреки исторической истине полагали, что в Германии первым населением было германское. Но видеть в этрусках славян означало такое же разочарование в историческом прошлом, которое пережили немцы, обнаруживая в ходе археологических раскопок в 1935 году пласт более древних, чем германские, славянских поселений. Общеизвестно, что еще в XVII - XVIII веках существовали русские предки в античности, и положение об этом разделялось большинством славянских историков, однако затем было изъято, под давлением западно-европейской и, прежде всего, германской историографии.

Таким образом, позорное фиаско на классическом фронте дешифровки этрусского языка подвел итог немецкий этрусколог Эрнст Добльхофер: «Принимая во внимание то немногое, что известно о языке этрусков, мы вынуждены рассматривать его как язык, совершенно изолированный, не находящий ни в Италии, ни в других местах... В руках ученых не оказалось, стало быть, универсального инструмента - ключа, который так или иначе, но всегда неизменным успехом, при всех важнейших дешифровках открывал доступ к тайнам, сокрытым в письменах. Таким ключом является знание того,  какой именно язык был, или мог быть родственным языку, подлежащему объяснению, или хотя бы простое предположение относительно этого языка», - сокрушается совершенно притворно немецкий ученый, поскольку общеизвестно, что родственный язык этрукому, есть русский, но как претит этому ортодоксальному европейцу неприятный русский дух, что вопреки истине и науке, он искусно уходит от данной проблемы, льет лишнюю словесную воду: «В руках Шампольона это был коптский язык,  в руках Гротефенда - авестский; Ганс Бауэр и Эдуард Дарм вооружились исходными предположениями из области семитского языкознания. Но даже и там, где тайна языка открывалась дешифровщикам внезапно, озаренная молнией догадки, как это было с индоевропейским языком клинописного хеттского у Грозного, с греческим языком  кипрских надписей у Смита или крито-микенской письменности у Вентриса, - даже и там этот ключ, раз уже попадавший в руки исследователя, оказывал решающую помощь в продолжении и завершении работы.»