В.А.Чудинов

Расшифровка славянского слогового и буквенного письма

Октябрь 1, 2007

Катехизис Подвижного баланса сущего.

Автор 09:08. Рубрика Рецензии на чужие публикации

А.А. Котенёв. «Катехизис Подвижного баланса сущего.

Попытка истолкования». Рукопись.

Рецензия В.А. Чудинова

 

Современная философская литература демократической России, воспитанная на категориях диалектического и исторического материализма, все еще пытается продолжить актуальный для XIX века спор между материализмом и идеализмом, метафизикой и диалектикой. Между тем, в новую историческую эпоху появляется новые набор философских проблем, которые требуют своего решения. Одним из ответов на вызов эпохи является и рецензируемая работа Александра Александровича Котенёва.

Каждой эпохе соответствует определенный философский категориальный аппарат. К весьма древней философской категории сущего автор книги добавляет новый философский термин - баланс. Этот термин взят из современной экономики, из бухгалтерского учета, где высшим проявлением бухгалтерской деятельности является такое соединение доходов и расходов, когда разница, сальдо, равно нулю. Это и есть идеальный баланс. Вместе с тем, таким будет баланс за длительный промежуток времени; тогда как в каждый конкретный момент имеется либо превышение доходов над расходами, профицит, либо превышение расходов над доходами, дефицит. Иными словами, на каждый момент существует отличный от нуля подвижный баланс сущего, что автор и кладет в основу своей концепции. Полагая по умолчанию, что любой читатель знаком с таким популярным пониманием, автор не дает специального определения этой основополагающей категории, а характеризует ее функции - компенсации, гармонии и т.д.

Конечно, название той или иной категории, особенно если оно выходит за рамки традиции, может вызвать несогласие какой-то части читателей, однако именно из-за своей необычности. Но название никоим образом не должно отрицать философского смысла вводимого понятия. В данном случае категория подвижного баланса имеет свою параллель в физике, хотя там название несколько другое: флуктуации. А именно: хотя средние значения какого-то параметра в течение длительных промежутков времени сохраняются (в физике имеется несколько широко известных законов сохранения), однако в каждый данный момент они могут либо превышать, либо не достигать данного среднего значения. Существует целый раздел физики, изучающий именно флуктуации вокруг среднего значения - статистическая физика. Статистика как часть математики возникла в XVII-XVIII веках, статистическая физика - в XIX веке, статистический подход как основа всех остальных разделов физики, в частности, квантовой механики - в ХХ веке; так что нет ничего удивительного в том, что в качестве философского обобщения он начинает развиваться в данной работе в начале XXI века. Для сравнения могу привести такие важнейшие философские категории Нового времени, неизвестные античной философии, как движение и развитие; они были основаны на прогрессе классической механики, которая в XVII-XVIII веках исследовала механическое перемещение, показав, что оно должно стать ядром новой механики (античная физика больше исследовала статику), а в XIX веке такая часть физики, как астрономия, в лице И.Канта показала эволюцию солнечной системы, что внедрило в естествознание концепцию развития. Философское осмысление развития состоялось только в середине XIX века, подняв философию на новый уровень. Полагаю, что и философская концепция флуктуаций, или Подвижного Баланса Сущего, с каждым десятилетием будет всё более востребовано современной наукой. Философские обобщения всегда несколько запаздывают относительно естествознания, такова уж интегрирующая функция философии, но зато они становятся методологическим фундаментом науки будущего.

Другой важной отличительной стороной данной книги является инфинитная точка зрения, то есть, позиция бесконечного. Парадоксы бесконечности в начале ХХ века исследовала математика в лице Г. Кантора. Бесконечность не только не имеет конца, она, например, не имеет середины, центра; фигура, образуемая истекающими из центра лучами, каждую секунду меняет свою форму, в зависимости от скорости перемещения своей границы, и потому среднее значение формы здесь не определено. Но это означает, что на некоторых направлениях распространение следствия может превысить по скорости распространение причины, то есть, причина и следствие поменяться местами. Существует и ряд других парадоксов, которые и изложены в данной книге на первых же страницах.

Следующее положение - это единство пространства и времени. Оно сформулировано в таких терминах: Время появляется тогда, когда появляется Пространство Его Реализации (с. 10). Вероятно, по умолчанию предполагается и обратное положение: Пространство появляется тогда, когда появляется Время Его Реализации.

Однако это положение является частным случаем выражения холизма, или целостного подхода к сущему, когда часть определяет целое, а целое - свою часть. Отсюда - взаимопроникновение категорий философии природы и философии человека, то есть, проникновение таких категорий, как форма, размер, энергия в область гуманитарных знаний, и категорий смысла, этики и эстетики в область естествознания (с. 10). Более подробно диалектика соотношения части и целого излагается в разделах 12 и 13.

Следующее важное положение рассматриваемой концепции - принцип относительности, из которого, в частности, вытекает и принцип соотношения неопределенностей. В данной книге этот принцип изложен такими словами: «Своим принципом неопределенности она дает одновременно несколько точных результатов состояния (движения) материи, тем самым, показывая Подвижный Баланс Сущего какого-нибудь физического явления» (с. 11). Простейшим примером такой относительности является относительность пространственного расположения: если собеседники стоят лицами друг к другу, то предмет, находящийся слева от одного собеседника, будет находиться справа от другого. Оба этих результата одинаково точны и нисколько не противоречат друг другу. Столь же точны и временные отношения: детство внука приходится на период старости деда. Вопрос о том, стар ли объект или молод, невозможно решить вообще, его необходимо соотносить с каждым конкретным объектом, а это и есть принцип относительности.

Десятый пункт данной книги формулирует принцип детерминизма: Подвижные Балансы Сущего являются многовариантными и в то же время неслучайными и взаимосвязанными (с. 11). Иными словами, случайность здесь понимается как весьма сложная и многовариантная обусловленность. И в этом же десятом пункте имплицитно содержится осуждение научных и религиозных догм. В самом деле, если речь идет о Подвижном Балансе Сущего, то он должен отражаться и в Подвижном Балансе Научных и Религиозных взглядов, чего, однако, не наблюдается. Поэтому важнейшие научные открытия и религиозные прозрения, переводя человеческую культуру на новый, более высокий уровень развития, со временем начинают тормозить другие открытия и откровения, становясь догмой. Из формы охраны научных и религиозных знаний от ненаучных и псевдорелигиозных, эти положения становятся формой окостенения науки и религии, и из охранников превращаются в оковы. Отсюда представляется весьма справедливым и вывод: «Борьба вер в познании Целого Сущего - основа конфликтов человеческого познания. Исторически они приобретали самые жесткие формы и становились причиной как религиозных, так и идеологических форм войны» (с. 11).

Весьма интересным представляется и положение 15, затрагивающее редкое для философии понятие катастрофизма. Автор отмечает: «Баланс Материи - это её состояние, при котором не может произойти ее коллапса» (с. 13).

Не менее интересно и положение 16, принцип саморегулируемости, который автором понимается, прежде всего, как резонанс. Действительно, философская разработка очень важного для  естествознания понятия резонанса пока отсутствует. В общественном сознании резонанс связывается с катастрофическими последствиями, например, разрушением моста, когда проходящие по нему солдаты шагают в ногу. Однако это - выход резонанса за определенные рамки. В гораздо большем числе случаев резонанс дает весьма положительные примеры его использования человеком. Так, почти неслышимые ухом колебания натянутой струны становятся не только слышимыми, но даже громкими при соединении струны с резонатором - деревянной коробкой гитары или скрипки. При этом резонируют каждый раз разные участки деки, в зависимости от высоты звука. Человек тут не является регулятором - звуки сами находят нужные участки пространства, которое на них резонирует. Поэтому резонанс действительно является саморегулирующимся аспектом бытия.

Весьма смелой, но верной новацией является положение о том, что сдвиги на одном плане мироздания могут быть компенсированы сдвигом на другом плане, так что перекосы в человеческой этике или эстетике могут воздействовать как на очеловеченную природу (урбанистический ландшафт), где могут иметь место техногенные катастрофы (пожары, наводнения, взрывы бытового газа, отключения электросетей, выброс в атмосферу отравляющих веществ, разливы нефти и т.д.), так и на неочеловеченную природу (землетрясения, ураганы, цунами, глобальное потепление, эпидемии и т.д.).  

 Несколько противоречиво изложение пункта 18: он дается с инфинитной точки зрения: нет истины или лжи. С этим возможно согласиться только в одном пункте: это - в среднем. На каждый данный момент действует принцип относительности: истина или ложь существуют в данной системе гносеологических координат. Любая научная парадигма и любое конкретное вероучение задают такую систему гносеологических координат, так что в ее рамках подавляющее большинство положений либо истинно, либо ложно, и лишь крайне небольшое число положений не может быть аттестовано ни так, ни иначе (принцип неполноты формализованных систем, открытый в математике Гёделем). Автор не анализирует возможный деструктивный характер подобного декларируемого гносеологического релятивизма.

Не вызывает возражения и идея создания более полного знания, «с его полной гаммой космического и земного существования, с его Ликом вечного и бесконечного Подвижного Баланса Сущего» (с 14), но лишь как лозунг, призыв. Понятно, что «полную гамму существования», имеющую бесконечный характер, за конечное время человеческого познания реализовать не удастся. В данном пункте философских рассуждений проявляется уже давно отмеченная математиками противоречивость конечного и бесконечного. Полагаю, что и получение не актуального, но исключительно потенциального научного знания, как раздувание одной противоположности в ущерб другой, приведет к перекосу в сторону преобладания теории над практикой. Скорее всего, для науки была бы полезнее гармония в данном отношении.

Таким образом, исходные положения данной философской концепции впитывают основные достижения предшествующей философской мысли и дополняют их новыми и весьма важными положениями современного естествознания.

Второй раздел несколько менее отточен, и эмфазис, то есть акцент на определенных положениях иногда оформлен как выделение только одной стороны явления. Так, в пункте 23 утверждается: «Всё, что написано в науке, да и не только в науке - это мысли. Мысли, которые приходили в головы определённых людей (мыслителей, поэтов, учёных, теологов) приближали людей к пониманию Реальности, к представлению о Сущем» (с. 18). Так было, вероятно, на заре развития науки. Позже, особенно в прикладных науках, мысли стали воплощаться в различные инженерные конструкции - постройки, станки, транспортные средства, радио и телевидение, вычислительную технику, новые лекарства, генную инженерию и т.д. Получается, что «понимание реальности» со временем становилось самой социальной реальностью, входя в человеческий быт. А это уже - не чистая Мысль.

Столь же односторонне и следующее 24-е положение: «Реальность не может быть изучена Человеком, потому, что он сам - часть этой Реальности. Все мы, её изучающие, только что-то предполагаем в отношении её. И только по этой простой причине мы все находимся в равных условиях. Поэтому наше предположение о Реальности - это мысли о мыслях, которые пытаются представить всё существующее» (с. 18). Предположения непременно проверяются на практике. Например, введение Единого Государственного Экзамена по всей стране действительно вначале рассматривалось как интересное предположение. Однако его реальное введение в течение нескольких лет в качестве эксперимента выявило такое количество побочных отрицательных эффектов, что в данном виде он вряд ли будет принят правительством РФ.

Иными словами, это и следующие положения, не будучи лишены логики и ограниченной истинности, даны нарочито абсолютизировано. Гимн человеческой мысли был бы справедлив, если бы не было разного рода Геростратов и Сизифов, которые ее обессмысливали. Кроме того, принижается деятельность генетического аппарата животных и растений (а это тоже аппарат управления, аналог человеческого мышления). А ведь они освоили огромные некогда безжизненные пространства поверхности земли, а также толщи воздуха и воды.

Очень интересным является пункт 27 о том, что мысли продолжают жить и без нас - как, впрочем, и наши тела, костяк которых может сохраняться в земле тысячелетия. Однако и здесь не проводится корректирующая мысль о том, что общество после нас становится уже другим, и, как сказал поэт, «нам не дано предугадать, как наше слово отзовется». Подвижный Баланс Сущего меняет не только общество после нас, но и его отношение к нашим мыслям. 

В краткой рецензии нет возможности остановиться на всех моментах рецензируемой книги. Как видим, книга не бесспорна, что, на наш взгляд, является скорее ее достоинством, чем недостатком, показывая, что автор не держит готовую истину  в своем кармане, а стремится ее найти. И в этих поисках он полемически может заострить одну из противоположностей, что, однако, не снижает научной ценности предложенного материала, но заставляет читателя испытывать сильные эмоции. Практика показывает, что как раз очень уравновешенные в эмоциональном смысле книги, написанный сухим и бесстрастным научным языком, плохо воспринимаются читателями - те засыпают, как водитель на ровной и прямой дороге. А данная книга пробуждает мысль - не только когда она демонстрирует уже известные истории философии положения в новой словесной форме, но и той новизной, которая, несомненно, и в большом количестве, в ней содержится.

Поэтому мой вывод будет однозначен: монография в целом представляет интересную попытку создания нового философского учения на базе как существующей философской традиции (которая в ней учитывается в полной мере), а также новейших достижений естествознания, и потому непременно должна быть опубликована. При этом степень ее близости положениям диалектического и исторического материализма отнюдь не должна быть мерилом ее философского содержания.


Написать отзыв

Вы должны быть зарегистрированны ввойти чтобы иметь возможность комментировать.






[сайт работает на WordPress.]

WordPress: 7.05MB | MySQL:11 | 0.208sec

. ...

информация:

рубрики:

поиск:

архивы:

Март 2024
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
« Июнь    
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

управление:

. ..



20 запросов. 0.367 секунд