В.А.Чудинов

Деятельность Н.А. Константинова. Весьма интересно в рецензируемой книге читать места, посвященные двум названным исследователям. О Н.А. Константинове говорится лишь в плане исследования им так называемых "причерноморских знаков" (скорее всего сарматских), то есть о работах 1953 и 1957 годов, но не о работе 1963 года, где он перешел к исследованию "приднепровских" знаков (КО2) и где предпринял первую попытку слогового чтения действительно русских надписей. Странно, что статьи этого автора в общественно-литературных журналах типа "Нева" А.А. Медынцевой замечены были, а вот его статья в "Вестнике ЛГУ", гораздо более интересная и к тому же в научном журнале, прошла мимо нее. Однако ларчик открывается просто: сама А.А. Медынцева этого автора не читала, и отсылает читателей к критическому обзору Т.А. Ивановой 1963 года (ИВА). Но обзор кончается 1960-м годом и, следовательно, данная статья Н.А. Константинова в него не попала. По той же причине не упоминается и весьма интересная статья того же автора о письменных знаках в народных резных календарях 1961 года (КО1). Хотя данное исследование было инициировано "кипрской" гипотезой Н.А. Константинова, однако приведенный им материал обладает самостоятельной эпиграфической ценностью. Но и с ним автор монографии не знакома. С водой А.А. Медынцева выплеснула и ребенка.

Деятельность Н.В. Энговатова. «Столь же сенсационной и недолговечной была гипотеза Н.В. Энговатова... Материалом для гипотезы послужили загадочные (неопределенные) знаки в легендах древнейших русских монет (Владимира Святославича, Ярослава и Ярополка Х-XI веков). Н.В. Энговатов заметил, что в надписях на монетах традиционного содержания часто встречаются вместо обыкновенных кирилловских букв другие знаки и черточки. Это отмечалось и ранее, но объяснялось неграмотностью чеканщиков. Н.В. Энговатов, использовав однотипность знаков, предположил, что знаки, иногда заменявшие кирилловские буквы, являются буквами древнейшего протоглаголического письма. На первый взгляд эта гипотеза выглядит убедительно. Нужно отметить, что сенсационный характер был придан ей не самим Н.В. Энговатовым, а авторами журнальных и газетных публикаций. Но и эта гипотеза также не выдерживает критики, так как ее автор работал не с самими монетами, а с их публикациями и не был знаком с техникой монетного производтва в Древней Руси. При сравнении оригиналов оказывается, что "загадочные" знаки являются по большей части "не пропечатавшимися" буквами монетных штемпелей, быстро стиравшихся от употребления. Использованием старых штемпелей объясняется и их повторяемость (РЫБ, с. 239-240)», - объясняет А.А. Медынцева (МЕД, с. 235). Здесь я не стану оправдывать Н.В. Энговатова по конкретному случаю киевских монет, где нетрадиционный вид печатных знаков, вероятно, действительно объяснялся сносившимися штемпелями. Однако я хотел бы обратить внимание на то, что именно этот исследователь заметил систему там, где до него этого никто не замечал, и не его вина, что на киевских монетах надписей руницы не было. Однако если бы со своим острым взором он смог бы исследовать монеты тверские или старицкие, то там он наверняка нашел бы то, что искал. Так что стратегия его была верной, хотя на начальной стадии исследования трудно избежать ошибок вследствие неопытности. Что же касается работы с самими монетами, а не с их публикациями, то при всей очевидности данного тезиса я отношусь к нему весьма скептически: неалфавитный знак выглядит и на самой монете точно таким же, но для получения доступа к подлинной монете подчас приходится затрачивать уйму времени на преодоление разного рода бюрократических препятствий, что совершенно не окупается разглядыванием подлинника. Да и многие монеты числятся уже утерянными. В данном случае А.А. Медынцева просто пересказывает содержание обвинений Б.А. Рыбакова и В.Л Янина из их совместной статьи (РЫБ, с. 239-240), не добавляя ничего от себя, как если бы взгляды уважаемых исследователей являлись истиной в последней инстанции. Важно то, что Н.В. Энговатов занимался изучением различных видов тайнописи, причем довольно успешно (ЭНГ) и, если бы его деятельность не прервали эти самые уважаемые исследователи преданием его остракизму, то рано или поздно он, разумеется, вышел бы на след славянской руницы. Видимо, статья Н.В. Энговатова 1962 года (ЭНГ) А.А. Медынцевой тоже не известна, ибо ссылок на нее нет.

Упоминание прочих исследователей. Продолжу цитирование автора монографии: «Такими "открытиями" в 40-е-50-е годы полнятся страницы популярных журналов, а иногда они проникают и на страницы научных изданий (СЛО; ЭПШ)» (МЕД, с. 235). Странно читать слова "проникают на страницы научных изданий": Т.А. Словачевская защитила кандидатскую диссертацию, то есть убедила в своей правоте и Ученый совет своего института, и ВАК, а это означает, что она нашла аргументы для ученых, но не для А.А. Медынцевой; что же касается Е.М. Эпштейна (в ссылке на него А.А. Медынцева ошибочно указала его инициалы как Э. И.), то он был первым, кто понял, что докирилловское славянское письмо имело слоговой характер. На самом деле без предположения Е.М. Эпштейна вряд ли возникли бы гипотезы Н.В. Энговатова и Н.А. Константинова, а без них не смог бы внести свой вклад в дешифровку руницы Г.С. Гриневич. Каждый путь на длинную дистанцию начинается с первых шагов, возможно, еще неумелых, но если запрещать учиться ходить только по этому основанию, то людям пришлось бы сидеть сиднями на одном месте. Так что А.А. Медынцева, судя по ее высказываниям, полна благородного негодования не по сути предложенных новаций, а по форме сенсационной подачи самых начальных действий их авторов, полных мелких недочетов. Но, к сожалению, такова природа СМИ. Сюда же причисляется ей и работа В.Н. Петрова 1963 года (ПЕТ) (тут в библиографической ссылке у А.А. Медынцевой возникают проблемы с правописанием в украинском тексте букв "i" (с одной точкой) и "ї" (с двумя точками), что для эпиграфиста странно. Объяснить это можно тем, что небрежность в отношении работ авторов критикуемого ею направления показывает ее весьма предвзятое отношение к ним). Хотя издание последнего доклада было сугубо научным, А.А. Медынцева пишет: «... В докладе Петрова ... наряду с известными надписями приводятся знаки на пряслицах из Воиня, Надпорожья и других мест как "черты и резы", которыми славяне писали до крещения. Автор считает, что одни и те же знаки - "черты и резы" употребляли русские и хазары. При этом наряду с бесспорными материалами включаются и весьма сомнительные (вероятно, орнаментального характера) и недостоверные, такие как знаки на лопатке барана из Черной могилы. К тому же знаки на пряслицах сравнительно поздние (как правило, они датируются XI и XI-XIII веками). Трудно ожидать, что в это время все еще использовались в качестве письменной системы "черты и резы" » (МЕД, с. 235-326). Я не понимаю, почему знаки руницы, которую автор неточно называет "черты и резы" (а до определенного периода, пока было неизвестно слово "руница", эпиграфисты этого направления называли ее "чертами и резами"), нельзя упоминать в научном издании, почему домонгольский период для них является слишком поздним (они встречаются на самом деле и гораздо позже, на памятниках ХХ века) и почему орнамент не может читаться и объявляется Медынцевой сомнительным источником. Короче говоря, всё новое направление русской эпиграфики отвергается исследовательницей по разным причинам, даже если в него входят на ее взгляд "бесспорные материалы".

Есть в ее книге и скрытый выпад против моих исследований. А.А. Медынцева замечает: «Новый всплеск подобных гипотез приходится на последнее десятилетие. Воскрешается и обрастает новыми деталями история пресловутой "Велесовой книги", гипотезы о слоговом письме славян. Авторы их идут по пути удревнения и расширения славянского письма значительно дальше предшественников: "расшифровывают" исходя из позиции славянского языка уже не только знаки, но и рисунки, начиная с эпохи палеолита и мезолита, не говоря уже о надписях этрусков, знаках Фестского диска и т.д. Славянскими считаются тюркские рунические надписи, давно уже переставшие быть "загадочными"» (МЕД, с. 236). Как видим, здесь в одну братскую могилу свалены все авторы гипотез, не удостоившиеся даже упоминания. На мою долю приходится "расшифровка" не только знаков, но и рисунков эпохи палеолита и мезолита, ибо этим кроме меня никто не занимался, а вот Фестский диск я читать и не пытался. Тюркские рунические надписи пытался прочитать Г.С. Гриневич, но безуспешно. Кстати, А.А. Медынцева ошибается, полагая, что тюркские рунические надписи давно перестали быть загадочными. Как следует из работы И.Л. Кызласова, прочитаны только орхонский и енисейский тип тюркских надписей, однако из той же азиатской группы не прочитаны надписи верхнеенисейского и таласского типа; что же касается надписей европейской группы, то не прочитаны надписи всех типов, в том числе донского и кубанского (КЫЗ). Иными словами, на сегодня большинство типов тюркских рунических надписей все еще "загадочны". Странно, что А.А. Медынцева не знакома с работой своего коллеги по Институту археологии.