В.А.Чудинов

Мои недруги мне часто приписывают занятие лженаукой. Но что такое лженаука? Попробуем рассмотреть этот вопрос сначала с точки зрения Википедии.

Определение Википедии. «Псевдонау́ка (от греч. ψευδής - «ложный» + наука; синонимы: лженау́ка, паранау́ка, квазинау́ка, альтернати́вная нау́ка, неакадеми́ческая нау́ка) - деятельность, умышленно или ошибочно имитирующая науку, но по сути таковой не являющаяся. Главное отличие псевдонауки от науки - это использование не проверенных научными методами и просто ошибочных данных и сведений, а также отрицание возможности опровержения, тогда как наука основана на фактах (проверенных сведениях) и постоянно развивается, расставаясь с опровергнутыми теориями и предлагая новые».

В качестве методолога науки хочу подчеркнуть, что тут неявно (имплицитно) заложены два критерия, о которых знает каждый методолог, но не знает рядовой читатель. В начале ХХ века критерием научности был принцип верификации, то есть возможность опытной проверки научных знаний, или хотя бы принципиальная возможность этого (в случае, если на данный момент развития общества еще отсутствовали необходимые приборы или методики). Позже, в работах Карла Поппера появился более тонкий критерий - принцип фальсификации, то есть принципиальная возможность опровержения знания. По этому критерию знания, принципиально не опровержимые (например: моя мама - лучшая в мире мама) не могут считаться научными.

Понятие лженауки в западной методологии науки отсутствует. Вместо этого там употребляются более точные понятия: сменяющих друг друга парадигм (по Томасу Куну) или конкурирующих научных программ (по Имре Лакатошу). Иными словами, в терминах лженауки, каждая новая парадигма по отношению к старой, или каждая неактуальная на сегодня исследовательская программа по отношению к господствующей и успешной может быть названа лженаукой. Так что термин «лженаука» оказывается не операционным, а просто бранным со стороны науки, признанной обществом в конкретный момент развития знания.

Автор статьи в Википедии  дал несколько синонимов лженауки - псевдонаука, паранаука, квазинаука, альтернативная наука, неакадемическая наука, которые являются синонимами только в первом, самом грубом приближении. Так, под «псевдонаукой» следует понимать не науку, а некое знание, имитирующее некоторые научные формы деятельности. Сюда, например, можно отнести философию, которая с одной стороны, имеет те же внешние формы защиты диссертаций, публикаций, теоретических исследований, но не обладает одним, очень существенным атрибутом науки - собственной эмпирической базой. Ни в одном НИИ философии мы не найдем философского оборудования, работающего от электричества, или от гидравлики, или от распределительного вала; не существует философских датчиков, приборов контроля, блокировки, защиты и т.д. Философская лаборатория - это просто столы и стулья. Да и сами философы справедливо полагают, что философия является просто научным (по форме) мировоззрением (по содержанию). А мировоззрение - это вовсе не наука, а иная форма общественного сознания.

Философия может быть прогрессивной или реакционной, но она не может быть точной или приблизительной, как наука, поскольку она выражает не какие-то законы природы, а лишь взгляд на мир общественного человека, который в каждую эпоху будет иным. А вот, например, закон Ньютона во все эпохи будет одним и тем же.

Научная пародия как псевдонаука. Точно так же иной формой общественного сознания является искусство. Оно отражает разные стороны действительности, в том числе, естественно, и науку. При этом в комедиях такое отражение, естественно, является комическим, а потому гротескным и часто неправдоподобным, что и создает этот комический эффект. Например, в фильме «Весна» главная героиня, актриса, пытается изобразить свою героиню, женщину-ученого, и очень комично выглядит, как она вышагивает по лестничной клетке и повторяет: «Масса Солнца составляет столько-то квинтильонов тонн». Реальная исследовательница, задача которой - аккумулировать солнечную энергию, скорее всего, этих цифр не знает, они ей ни к чему. Но как пародия новичка на ученого, новичка, не знающего сути научной работы, актриса ведет себя комично. Хотя, впрочем, и реальная исследовательница, нагревающая в гелиостате пробирки, выглядит с точки зрения ученых не менее комично. Равно как и один из персонажей фильма «Сердца четырех», который ходит в академической шапочке и не расстается с теллурием - школьным прибором, объясняющим затмение Солнца и Луны. Я себе могу объяснить этот парадокс только одним - во времена Сталина реальная наука была настолько засекречена, что показ настоящих ученых и упоминание реальных научных проблем грозили деятелям кинематографа ссылкой или расстрелом.

В последние год-два против меня стало работать несколько сайтов так называемых «чудинологов». Но вместо того, чтобы вести со мной полемику по принятой в науке традиции - рассматривать мои аргументы, приводить свои контраргументы, в чем-то соглашаться, в чем-то возражать по существу, они избрали иную форму - пародию. Иногда эта пародия бывала смешной (мне очень понравились рисунки, где египетские статуи играют на балалайке и на гармошке, или подпись под фотографией «Александр Асов пишет узелковое письмо Валерию Чудинову), но чаще всего - грубой и просто невежественной. А когда она доходит до «языка подонков» или, тем более, до мата, ни о каком сходстве с наукой даже по форме речь уже не идёт, и из жанра псевдонауки она опускается в жанр пасквиля бульварной прессы. Или - сетевого хулиганства.

Полагаю, что термин квазинаука является практически полным синонимом к термину псевдонаука.

Паранаука. Этот термин ведет своё происхождение от парапсихологии, то есть, области знаний, изучающей паранормальные явления. А область паранормальных явлений двойственна: часть эффектов идёт от расстройства психики, тогда как другая - от вхождения человека в тонкий мир. Где кончается одно и начинается другое - знают только специалисты в области психологии, да и то не все. Опять-таки, мы здесь имеем дело с пограничной областью. Область тонкого мира во все века принадлежала религии, опять-таки иной форме общественного сознания по сравнению с наукой. Какая-то часть феноменов данной области действительности регистрируется современными научными методами, какая-то - нет.

Альтернативная наука. Альтернатива никогда не считалась признаком отсутствия научности. Скажем, в течение нескольких веков в физике господствовали две взаимоисключающие точки зрения - корпускулярная и волновая. Нельзя сказать, что каждая из них была ошибочной, поскольку хорошо описывала свой круг явлений, но была весьма плохо применима к другому кругу явлений. И только в ХХ веке учёные поняли, что альтернативная с точки зрения любой из этих концепций наука всё-таки является наукой. Появился принцип дополнительности, и оба подхода были объединены в единый корпускулярно-волновой подход.

Неакадемическая наука. В разных странах центрами научных исследований являются разные учреждения. В большинстве западных стран научно-исследовательских институтов с государственным содержанием имеется очень мало, а научные разработки за счёт частных фирм ведутся главным образом в университетах. Поэтому там разницы между академической и университетской наукой практически нет. Иное дело в России. За годы Советской власти были созданы десятки, если не сотни НИИ с государственным финансированием, поскольку нам предстояло в кратчайшие сроки занять передовые рубежи по ряду направлений - создать, например, отличную оборонную и связанную с ней тяжелую промышленность. В то же время и в те же кратчайшие сроки нам требовалось подготовить в массовом порядке и выпускников с высшим образованием. Поэтому, именно для того, чтобы решить первоочередные задачи, университетские кадры преподавателей освободили от крупных научных разработок, оставив за ними исследования по менее затратным научным темам. Поэтому сложилось два уровня науки - академический и университетский. Каждый, кто защищал кандидатскую или докторскую диссертацию в НИИ знает, насколько непредсказуемым может быть результат, тогда как в вузах аналогичные защиты проходят, как правило, без эксцессов.

Учебный уровень науки. Между тем, существует и еще два уровня существования науки - учебный и популярный. При написании  учебников авторы стремятся представить науку как последствия строго направленной и осознанной деятельности, где результат однозначен, окончателен, не зависит от каких-либо привходящих причин, и оформлен в такой терминологии, что сразу не воспринимается во всей его полноте, и этот ореол таинственности заставляет читателя относиться к научным выводам с должным почтением. Читатель часто и не догадывается, что такая красота выводов учебника достигается путем игнорирования многих фактов и предположений, не совместимых с основными утверждениями данной науки, что на огромное число фактов учёные наткнулись совершенно случайно, проверяя свои собственные, не относящиеся к делу догадки. Автор учебника своей волей сглаживает ряд противоречий, игнорирует остающиеся лакуны, где наука ничего кроме общих фраз сказать не может, замалчивает и имена учёных, и результаты альтернативных научных парадигм. Чаще всего авторы оказываются не в ладах и с историей собственной науки, и потому склонны преувеличивать достижения последней пары десятилетий и очень поверхностно относятся к трудам классиков. Именно поэтому с точки зрения самих учёных учебники с трудом можно отнести к категории научных работ. Никаких престижных премий в науке за учебники не дают. (Единственное исключение - Нобелевская премия академику АН СССР Льву Давидовичу Ландау, однако его учебник по характеру изложения мало отличается от научной монографии и в этом смысле весьма труден для студентов).

Именно потому, что учебник огрубляет, обедняет, упрощает и в определенных частях искажает научную реальность, многие крупные учёные читают собственные авторские курсы лекций. Казалось бы - зачем это нужно, если существуют хорошие учебники? Но в том-то и дело, что даже самый лучший учебник никогда не охватывает всей научной дисциплины со всей полнотой и глубиной. Зато у студента возникает ложное убеждение в том, что сдав экзамен по соответствующей дисциплине, он стал в ней корифеем. На самом деле, он лишь получил в ней «ликбез».

Так что когда мои оппоненты предлагают мне «почитать учебник», они расписываются в своем незнании методологии науки. Читать следует монографии, если стремишься быть в курсе научных достижений. А еще лучше - их рецензировать, что я и делаю периодически, и чего совершенно не умеют делать мои оппоненты. Так что еще раз остается повторить: если следовать Википедии и считать, что всякая неакадемическая наука является лженаукой, то таковой является уже университетский уровень, и тем более уровень учебников. Имеются в виду, конечно же, прежде всего учебники для вузов. А учебники для школ - это уже следующий, популярный уровень, еще более низкий.

Популярный уровень науки. На учебном уровне всё-таки, хотя и не в полной мере, но используется специфический научный язык данной отрасли знания. Что же касается популярного уровня, то там остаются разве что ключевые термины и ключевые формулы; всё остальное является вольным пересказом научных результатов. Именно этот уровень и плодит дилетантов, которые, уяснив себе основные проблемы конкретной научной дисциплины, пытаются дать свои решения, не понимая все сложности проблемы и не владея арсеналом известных на данный момент в науке методов. Мне пришлось столкнуться с массой таких «научных предложений» от пенсионеров, агрономов, геологов, студентов, когда я в 70-е годы ХХ века занимал пост секретаря группы философских проблем физики отделения физики (которое тогда возглавлял Лев Александрович Дружкин) Московского общества испытателей природы при МГУ (президентом МОИП был тогда академик Александр Леонидович Яншин). Естественно, что мне приходилось прилагать массу усилий, чтобы показать, но весьма деликатно, что у этих людей отсутствуют элементарные знания и физики, и философии.

К сожалению, и мои оппоненты в последние несколько лет ничем не отличаются от перечисленных дилетантов: заглянув в популярные справочники или энциклопедии, они пытаются судить о весьма сложных научных проблемах. А в ряде случаев они вышучивают принятые в науке термины, показывая и вовсе дремучее невежество.