В.А. Чудинов
На сайте http://www.expert.ru/printissues/expert/2009/48/6mifov_akademii_nauk?esr=2 была помещена статья «Шесть мифов Академии наук». Ее авторами выступили: Сергей Гуриев, ректор Российской экономической школы, доктор экономических наук;
Дмитрий Ливанов, ректор Национального исследовательского технологического университета МИСиС, доктор физико-математических наук; Константин Северинов, профессор Университета Ратгерс (США), заведующий лабораториями Института молекулярной генетики РАН и Ин-ститута биологии гена РАН, доктор биологических наук. Как обычно, я привожу текст статьи курсивом и даю свои комментарии обычным шрифтом. Часть подзаголовков - моя.
Введение. «Российская фундаментальная наука все больше отстает от конкурентов. Представители Минобрнауки и руководство РАН уже не первый год спорят о путях выхода из кризиса. Мы попытались собрать наиболее распространенные мифы о российской науке, которые часто используются в этих дискуссиях
Борьба за научное и технологическое лидерство - тяжелая работа. Советский Союз и Россия справились с ней не слишком хорошо. Почему - один из самых будоражащих вопросов для современных экспертов и аналитиков НТП. Часто вспоминают в связи с этим главную экспертную систему страны - Академию наук СССР и ее преемницу РАН. Мы далеки от того, чтобы давать ей однозначные оценки, все-таки большей концентрации человеческого интеллекта на одной шестой суши, может быть, и не было. Тем не менее, в течение двадцати постсоветских лет этот великолепный институт развития научно-технического прогресса деградировал, но лучшие его представители молчали. Сегодня крыть нечем. Опубликованные в нашем журнале материалы, в том числе последнее интервью с выдающимся представителем нашей научно-технической диаспоры Максимом Франк-Каменецким, вызвало бурю эмоций у эмигрантов, предпринимателей, политиков, но только не у представителей РАН - они, как всегда, предпочли оказаться над схваткой».
Полностью согласен с утверждением авторов и о том, что фундаментальная наука всё больше отстаёт от конкурентов, и с тем, что РАН в последние 20 лет деградирует. Могу сопоставить результаты археологических раскопок на мысе Пьёмбино в Италии и в Аркаиме России. В Италии после прохождения за ограду археологического комплекса посетитель идёт постоянно вдоль ограды и видит результаты раскопок, причем рядом на стенде можно прочитать историю самих раскопок и узнать, кто их производил, а также подъехать к удалённым точкам на автобусе, в Аркаиме (Россия) археологи снова закопали то, что они раскопали и виден только верхний пласт земли под снятым дёрном, никакие маршруты не огорожены, экспонаты не подписаны, автобусы на место раскопок не ходят. После Италии работы РАН в Аркаиме выглядят как набеги черных археологов.
Призыв авторов. «Уважаемые академики! Если вы и дальше будете хранить свою политическую девственность и делать вид, что все эти политические и экономические игры вас не касаются, вы проиграете. Вспомните, что в свое время пришлось пережить Бруно, Галилею, Вавилову и Капице. По крайней мере, при достойной позе вы останетесь в истории науки».
Речь идёт о том, что у перечисленных учёных была твёрдая научная позиция, которую они отстаивали и перед религией, и перед взглядом обывателей, и перед своими коллегами. И чем сильнее были их научные новации, тем более яростные атаки на их учения им приходилось отбивать. Галилей едва не поплатился жизнью, Бруно сожгли, а Вавилова расстреляли.
В наши дни наука России стала конформистской. Ни один из археологов не находится в конфликте ни с властью, ни с зарубежными коллегами, ни с мнением многочисленных форумов обывателей. И это не удивительно: академики РАН получают неплохую зарплату от государства, и им есть, что терять в случае строптивости. Лишь исследователи новых, общественных АН России, не получающие никакой поддержки от государства, пока еще способны отстаивать истину.
Судьба фундаментальной науки. «В последние месяцы оживилось обсуждение судьбы фундаментальной науки в России. Фундаментальная наука в течение десятилетий была законным предметом национальной гордости. Но в последнее время по количеству научных статей и индексам цитирования Россия опустилась в глубину второго десятка научных держав, пропустив вперед Индию, Корею, Нидерланды, Австралию. Ядро российской фундаментальной науки, потребляющее около двух третей государственных средств на фундаментальные исследования, - Российская академия наук. Поэтому претендующее на полноту обсуждение настоящего и будущего российской системы фундаментальных исследований невозможно без анализа деятельности РАН. Зачастую такое обсуждение основано не на фактах, а на стереотипах. Эти стереотипы, в свою очередь, либо базируются на данных, имеющих отношение к реалиям позапрошлых лет, либо попросту неверны».
И это тоже правильно. Помимо материальных стимулов РАН в советское время еще подчинялось партийному руководству, которое требовало с руководителей НИИ выдачи научной продукции гораздо мощнее, чем государственный административный аппарат. Невыполнение партийных установок грозило исключением из КПСС, а это означало конец не только научной карьеры, но и полное отсутствие доступа к любой приличной работе. После исключения из КПСС академик лишился бы не только всех материальных и прочих льгот, но мог бы рассчитывать разве что на место дворника в своём НИИ. А когда партийный прессинг исчез, можно было получать приличные деньги и иметь моральное уважение за повторение уже сделанной работы, но чуть в ином ключе. Например, раскапывать новые улицы того же Великого Новгорода, благо таких раскопок хватит на столетия существования института археологии РАН и кафедры археологии МГУ. И при этом не заниматься, например, раскопками Кольского полуострова, ибо данные по этому объекту могут перевернуть сложившиеся в археологии представления.
«Многие мифы о российской науке основаны на незнании ее истории». - Верно. И я очень рад, что авторы статьи делятся с читателем этой историей.
Миф 1. РАН была создана Петром Первым. «С формальной точки зрения историю РАН можно действительно проследить до Петербургской академии наук, созданной Петром Первым в 1724 году. Но, по сути, Петербургская академия была не «министерством науки», а «клубом ученых». В «министерство науки» академию превратила советская власть. РАН является полноправным преемником Академии наук СССР, а не петровской Петербургской академией наук».
Что называется, не в бровь, а в глаз! Понятие «клуба учёных» предполагает наличие специального помещения, где люди свободно обсуждают новейшие научные открытия, причем не только отечественные, но и зарубежные. В их распоряжение предоставлены средства публикации, где можно печатать сначала препринты - короткие заметки о первых результатах и о начале научных исследований; затем статьи - отчеты о ряде проведенных исследований, и, наконец, монографии - итоги многолетней научной работы. Совершенно иначе выглядит РАН. Списки не только академиков, но даже председателей комиссий либо засекречены, либо имеют гриф «для служебного пользования», так что пригласить академика или члена-корреспондента на внеакадемическое мероприятие - почти невыполнимая задача. Опубликоваться в системе журналов РАН или в издательстве «Наука» - вещь тоже практически невыполнимая для профессуры, которая не работает в системе РАН. Из открытого клуба учёных АН СССР превратилась в закрытую корпорацию.
Для такого шага у Сталина были весьма сильные резоны. Страна стояла перед войной с Германией, производство военной продукции должно было опираться на самую передовую науку, а подчас и на то, что за рубежом еще известно не было. В таких условиях АН СССР оказывалась одним из наркоматов, ничуть не менее секретным, чем Наркомат обороны, с не менее сильной железной дисциплиной. Если бы АН СССР оставалась «клубом учёных», получать крупные научные результаты в кратчайшие сроки она была бы неспособна.
После войны АН СССР уже не видела необходимости в утрате академических свобод. В фильме «9 дней одного года» один из физиков, прочитав заметку в стенгазете, справедливо возмущается: как это можно планировать открытие новой элементарной частицы к определенному календарному сроку? Он молод и полон сил, и он не знает, что если бы Объединенный институт ядерных исследований в Дубне существовал во времена Сталина и подчинялся бы Берии, то весь состав физиков, который не открыл бы новую элементарную частицу к заданному сроку, был бы просто расстрелян в качестве «врагов народа», занимавшихся «вредительством».
«В XVIII веке академия создавалась как цивилизаторское учреждение, объединяющее функции площадки для научных дискуссий, интеллектуальной базы для российского образования и технологического обновления экономики, а также интерфейса общения с «цивилизованным миром», то есть Европой. В этом смысле Петербургская академия была скорее похожа на созданную Линкольном и существующую до сих пор в виде «клуба ученых» Национальную академию наук США, чем на АН СССР. В виде компактного института популяризации научных знаний и научной экспертизы академия просуществовала до создания СССР. В начале XX века развитие научно-образовательной сферы России шло полностью в соответствии с мировыми тенденциями - центрами научной мысли стали активно развивающиеся университеты. В штате академии тогда числилось около 200 человек, из них около 47 академиков. В высших учебных заведениях в те годы работало примерно 11 тыс. ученых и преподавателей.
В 1925 году академия была переименована в АН СССР. В 1934-м она была переведена в Москву, в 1935-м был принят новый устав АН СССР, фиксирующий новый статус академии: она фактически превращалась в ведомство, осуществляющее административное руководство подведомственными организациями и распределяющее между ними бюджетные средства. Члены академии при этом получили беспрецедентное материальное обеспечение и профессиональные привилегии».
Понятно, что ни в XVIII, ни в XIX веках наука не соприкасалась столь близко ни с военным делом, ни с прорывными технологиями в промышленности, ни с различными отраслями экономики. Она могла быть чистой сферой культуры, а культура России девятнадцатого столетия названа в наши дни «золотым веком». Иными словами, тогда не было предпосылок для огосударствливания науки. А в 1935 году, через два года после прихода в Германии к власти Гитлера, над СССР нависла серьёзная опасность.
«В начале 1940-х АН СССР насчитывала уже более 120 академиков, около 200 членов-корреспондентов, а также примерно 200 учреждений, в которых работало около 12 тыс. сотрудников. Бурный количественный рост привел к формированию специфической системы управления научными исследованиями: функция генерации знаний и научной экспертизы переместилась в академические институты, а за Президиумом АН СССР осталась функция «дележа» бюджетных средств, выделяемых на науку, и планирования тематики исследований. Таким образом, Президиум АН СССР стал фактически министерством науки с разветвленным бюрократическим аппаратом и собственной номенклатурой. К 1991 году в состав АН СССР входило около 250 организаций, в которых работало примерно 140 тыс. человек, в ней было около 320 академиков и 580 членов-корреспондентов. Сокращение государственного финансирования и профильной деятельности в постсоветский период сопровождалось разбуханием системы управления РАН: количество организаций увеличилось примерно на 50%, а количество академиков (522 по состоянию на 2008 год) и членов-корреспондентов (842) - почти вдвое».
Но так всегда бывает, когда наступает период либерализации: реальная научная отдача падает, финансирование сокращается, зато возрастает число управленцев и посредников. Теперь курс этого корабля определяет не правительство, а сами капитаны.
Миф 2. Российская наука всегда полагалась на внутренние ресурсы. «В последнее время обострилась дискуссия о роли российской научной диаспоры в развитии российской науки. Возникли аргументы и о том, что к мнению «приезжантов» и «возвращенцев» прислушиваться не стоит, так как они движимы корыстными интересами. Однако история успехов российской науки, в частности Петербургской академии, всегда была связана с международной мобильностью.
Первые 11 академиков Петербургской академии были наняты в Европе, а всего в XVIII веке из 111 академиков иностранцами были 78 человек. Удивительно, насколько молоды были первые российские академики: математикам Л. Эйлеру и Д. Бернулли в момент приезда в Россию было 20 лет, историку Ф. Миллеру - 22, механику Н. Бернулли - 25 (средний возраст академика РАН в 2008 году - 74 года). В советское время в развитии российской физики сыграли роль вернувшиеся из-за границы Петр Капица и Лев Ландау, ученик Энрико Ферми Бруно Понтекорво, а также вывезенные в СССР после войны сотни немецких физиков. Сегодня гордостью российской математики являются как несколько обладателей медалей Филдса, живущие за рубежом, так и «возвращенец» Григорий Перельман».
Опять-таки, здесь сопоставляются не вполне сопоставимые вещи. Если отечественная наука является частью науки мировой, то концепция «опоры на собственные силы» является неприемлемой. А наука России до революции издавала академический журнал, который имел французское название, и большинство статей в нём печаталось на немецком языке, ибо тогда Германия была признанным лидером в науке. И это никоим образом не «напрягало» учёных, ибо каждый дворянин свободно владел французским, и был обязан знать немецкий язык, если хотел знакомиться с научными новинками. В советское время знание иностранных языков гражданами СССР рассматривалось НКВД/МГБ как нечто очень подозрительное и, скорее всего, антисоветское. Обмен научной литературой с Западом был затруднён, а русский язык на Западе считался (да и до сих пор считается) слишком сложным для изучения. Однако его стали бы изучать на Западе, если бы в наших научных журналах сообщались какие-либо очень интересные новинки. Однако именно новинки со стороны АН СССР и стали засекречиваться в первую очередь, чтобы Запад не знал о наших намерениях и научных разработках. Поэтому наша наука в советское время Западу была не очень интересна.
Но, как выясняется, перестать печатать статьи на иностранных языках и отказаться от публикаций научных новинок значительно легче, чем перейти к старому порядку. Сейчас научным языком стал язык английский, однако уровень его преподавания в российских школах и вузах пока что не тот, чтобы выпускник им владел в надлежащей степени. К тому же в советское время был запрет на создание издательств, а когда он был снят, наука не очень-то стала доверять коммерческим издательствам. Словом, уйти от «клуба учёных» можно было только росчерком пера, выполнением очередного декрета советского правительства, а вернуться назад без всяких декретов оказалось делом почти невыполнимым.
Миф 3. РАН результативнее иностранных конкурентов. «Бюджет Российской академии наук в последние годы составлял 1,5-2 млрд долл. в год. Для организации с 50 тыс. исследователей это действительно очень мало. В США на такую сумму живут исследовательские университеты с 2 тысячами профессоров. Например, бюджет Гарвардского университета за исключением музеев и медицинских подразделений составляет 2,5 млрд долларов на 2 тысячи профессоров. Поэтому, несмотря на увеличение за последние пять лет финансовой поддержки РАН в несколько раз, ситуация с финансированием действительно остается неприемлемой. Но, увы, даже в расчете на рубль затрат РАН производит меньше научных статей, чем иностранные конкуренты».
Увы, тут всё верно. Российский исследователь получает в среднем в 25 раз меньше американского, и было бы странно требовать от него равноценной научной отдачи. Сотрудник НИИ, в качестве ведущего, будучи доктором наук и профессором, получает 3,5-4,5 тысячи рублей, то есть, чуть выше официального прожиточного минимума. На эти деньги прожить нормально в крупном городе вообще невозможно. И сотрудники НИИ прирабатывают в вузах, где сумма приработка оказывается раза в 2-2,5 больше заработка по месту основной работы. А вуз берет эту сумму не из государственного кармана, а за счет разного рода курсов по подготовки к поступлению в вуз, курсов повышения квалификации преподавателей и прочих платных учреждений. Но не за счет научных разработок. Так что заниматься основной наукой исследователь может разве что в свободное от приработков время.
«К сожалению, резкое увеличение финансирования РАН в последние годы не привело ни к росту научной результативности, ни к обновлению кадров (см. график). Возможно, все дело в том, что научные организации консервативны и инерционны. Есть и другая гипотеза: увеличение финансирования как напрямую, так и через различные федеральные программы проводилось по непрозрачным схемам, в которых научная значимость проектов не играла определяющей роли. В целом о результатах увеличения финансирования судить, по-видимому, еще рано. В частных разговорах руководители РАН говорят о всплеске притока в академию молодых кадров в 2008-2009 годах. К сожалению, такие данные пока недоступны, а данные вплоть до 2007 года не дают оснований для оптимизма».
График на упомянутом сайте отсутствовал, а о «резком увеличении финансирования РАН» я от обычных сотрудников НИИ ничего не слышал. Возможно, что директора НИИ стали получать существенно больше, но на рядовых сотрудниках это вряд ли как-то сказалось. Да и когда речь идут о том, что отечественный сотрудник получает 1/25 часть (то есть, всего 4%) от заработка своего американского коллеги, то «резкое увеличение», скажем, вдвое или втрое, эту картину никак не изменит. То есть, те, кто не прирабатывал в вузе, сможет получать примерно столько, сколько его прирабатывающий коллега, то есть, сможет кое-как свести концы с концами. Но это - только подачка ради выживания, а вовсе не нормальнее научное финансирование.
Вы должны быть зарегистрированны ввойти чтобы иметь возможность комментировать.
. ...
| Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб | Вс |
|---|---|---|---|---|---|---|
| « Июнь | ||||||
| 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 |
| 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 |
| 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 |
| 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 |
| 29 | 30 | |||||
. ..
20 запросов. 0.367 секунд