В.А.Чудинов

Суть статьи болгарского ученого. Здесь кончается статья болгарского слависта, и начинаются мои размышления. Я специально привел эту работу в качестве последнего, самого свежего достижения славистики, чтобы еще раз утвердиться в том, что 1) наиболее древний текст («Ватиканский кодекс - палимпсест»), известный на сегодня, написан на кириллице, а не на глаголице и 2) он отражает язык наиболее близких к Византии славянских областей, то есть, Болгарии, Фракии, Малой Азии, Родопских гор; иными словами, это - славянский болгарский язык IX-XI веков.

Проблема. На первый взгляд, данная статья не поднимает никаких проблем, она только отражает сложившееся в славистике мнение. Правда, в любом современном учебнике старославянского языка мы найдем утверждение, что святые Кирилл и Мефодий создали глаголицу, однако данные Трендафила Крыстанова этому не противоречат, ибо найденный им кирилловский палимпсест отстоит от собственных трудов этих славянских просветителей на полвека.

Правда, некоторая трудность возникает в связи с предположением данного исследователя о том, что оба славянских просветителя записывали «воскресные чтения» греческими буквами. От них легко переходит к кириллице, но довольно сложно - к глаголице. Но, опять-таки, прямого противоречия тут нет.

Проблема возникает только у меня, а не в академической науке. И проблема эта заключается в том, что в те же IX-XI века, а также и ранее на Руси существовала протокириллица, и на ней были написаны тексты на русском языке. Проблема, следовательно, состоит в том, зачем была нужна кирилловская азбука, если уже существовала протокириллица, и зачем делать книжным языком болгарский, когда существует более древний язык и более крупного населения - русский?

Современная историография хитро обходит эту проблему. Согласно современной академической науке, на Русь в 863 году был приглашен княжить Рюрик, и история Руси начинается с этой даты, как если бы до нее Руси не существовало, русские люди ни читать, ни писать не умели, а с приглашением Рюрика буквально «из ничего» выросло целое государство, где народ каким-то непонятным образом за год стал грамотным. И почти тогда же, в 863 году святой Кирилл был приглашен в Моравию для распространения славянского богослужения на болгарском языке. Не является ли почти дословное совпадение этих дат на самом деле точкой бифуркации, разделением истории на два потока: европейский и русский? Иными словами, не следует ли считать, что с приглашением Ивана Рюрика, могучего пирата из русской Вагрии, Русь в очередной раз окрепла, а Византия сделала ответный, весьма важный ход, противопоставив древней русской культуре новоиспеченную церковнославянскую культуру на базе болгарского языка? При таком предположении всё становится на свои места.

Римская неудача Руси. Насколько мне стало ясным после дешифровки этрусского языка и чтения тайных надписей на бронзовых зеркалах, Северная Италия стала для Москвы местом особых интересов, куда были посланы ее войска в виде отрядов этрусков и скифов. Правда, скифы оказались менее удачливыми воинами, предпочитавших пиво и наркотики военным завоеваниям, но этруски оказались на высоте, создали мощное государство Этрурию (на их родной «этрусетской мове» оно называлось Этрузией), и для окончательного закрепления на этих землях создали на своем юге весьма крупный город Мир, который при чтении справа налево стал произноситься как Рим. Этот чисто русский город быстро рос и развивался, привлекая к себе массу иностранцев, в частности, латинян. И Русь, и этруски были уверены, что Рим будет им беспрекословно подчиняться, что и было до определенного времени. Однако со временем, когда Рим стал действительно очень крупным и сильным не только городом, но и государством, он более не захотел подчиняться этрускам. До Москвы было далеко, а Этрурия натиску римлян противостоять не смогла. Таким образом, либо в поздней античности, либо в раннем средневековье (пока точнее сказать трудно), Русь потеряла не только Северную Италию, но и весь регион, подчиненный Риму, вообще. А Гай Юлий Цезарь вообще запретил не только писать на любых славянских языках (имея в виду в первую очередь, несомненно, русский), но даже использовать славянские шрифты (и, надо полагать, прежде всего, протокириллицу). Так неудачно закончилась для Руси учреждение Рима и борьба с ним.

Византийская неудача Руси. Правда, под властью Руси находились прибалтийские земли, прежде всего - Порусье. Удалось направить не только готов, но смешанное германо-славянское войско вандалов (единственное войско, обладавшее флотом) для разгрома Рима. Рим был разгромлен и уничтожен, но, как выяснилось, не весь. Уцелела Восточная Римская империя, Византия, которая поначалу признавала право Руси на Балканы, однако со временем перестала это делать. Какое-то время Византия противостояла арабам, выстояла, и вот тогда-то решила противопоставить Руси ее же другую часть, волгарей, которые когда-то вышли из Руси с Волги и заняли Мизию и Фракию, но чуть позже стали называть себя чуть иначе, не «волгари», а «болгари», то есть, болгары. Болгары непосредственно контактировали с Византией, и потому были обращены в христианство много раньше Руси.

Таким образом, замысел Византии был достаточно прост: на основе греческого алфавита (который в свое время был просто одним из вариантов русской протокириллицы) создать новый славянский шрифт, а болгарский язык сделать языком новой книжности и новой церковной литературы. Тем самым, с одной стороны, удовлетворялось естественное желание южных славян к обретению соответствующей их языку письменности, а с другой стороны - удовлетворялось желание Византии противопоставить русскому языку и русскому письму, протокириллице, новый (хотя и близкий) язык и новое письмо. И в этом Византия (в союзе с Римом) преуспела. Новый славянский христианский центр стал, в том числе, и центром славянской культуры; со временем Русь вначале перешла от язычества к христианству, а затем и переняла церковнославянскую книжность от болгар, а, по сути - от Византии. Константинополь получил возможность через православную церковь влиять на Русь. Таким образом, Рим через свою восточную часть империи, до некоторой степени взял реванш.

Но никакого другого выбора у Византии и не было. Западные и часть южных славян восприняли католицизм с латинской письменностью. Однако западные славяне находились и в языковом, и в культурном отношении дальше от Руси, чем славяне южные, особенно болгары. Поэтому, хотя по числу населения болгар было немного, именно на них Византия сделал ставку - и не прогадала.

Историографическая неудача Руси. Со временем деятельность Руси стала изгоняться из учебников истории и из академической науки Запада. Однако Россия Рюриковичей этому успешно противостояла. В наших монастырских архивах  имелось немало исторических свидетельств большой культуры Руси античного периода.

Положение изменилось с приходом Романовых, которые установили тесный контакт с Германией. Если в XVII веке еще сохранялась старая историография, то в XVIII веке с созданием Петербургской академии наук, место историков заняли немцы, которые привнесли с собой под именем «европейской науки» русофобскую идею о ничтожности Руси и как государства, и как цивилизации. И уже со времени Алексея Михайловича «тишайшего» наши монастырские архивы стали чистить от всяческих исторических свидетельств нашей былой культуры. Возможно, что к этому приложил руку и Карамзин. Во всяком случае, Романовы стремились доказать, что при Рюриковичах Русь была слабой и никчемной, и лишь при Романовых она расцвела. Иными словами, Романовым была не нужна сильная древняя Русь, а также культурная Русь Рюриковичей.

А Советской власти в ХХ веке была не нужна культурная и процветавшая царская Россия, а была нужна «тюрьма народов» и «лапотная немытая Русь»; поэтому Пролеткульт и РАПП призывали «сбросить Пушкина с корабля революции» как дворянского поэта. Здесь интересы иностранцев, прежде всего немцев, сомкнулись с интересами правящей верхушки. Поэтому протокириллица Руси и литература на ней были сначала изъяты и уничтожены, а затем преданы забвению, вместе с русским язычеством (ведизмом), тогда как вокруг деятельности Кирилла и Мефодия была поднята мощная  PR-кампания. Так что в плане историографии Руси тоже был нанесен сокрушительный удар и от чужих, и от своих.

Хотя можно было бы задуматься хотя бы в таком ключе: как могла маленькая Болгария стать без посторонней помощи центром славянской культуры? По сегодняшним меркам во всей Болгарии проживает 9 миллионов человек, тогда как только в одной Москве без приезжих имеется около 10 миллионов москвичей. Полагаю, что и прежде соотношение было примерно таким же. Если же болгары настолько талантливы, что они в кратчайшие сроки смогли создать новую культуру, то почему они этого не сделали раньше, когда жили на Волге? Или Родопы и Балканы оказались лучше волжских берегов?

Ясно, что дело тут вовсе не в болгарах, а в греках, точнее, в Византии как империи. Ни чехам, ни полякам, ни лужичанам, ни Рим, ни Константинополь не позволили вести богослужение на славянском языке, они стали католиками (хотя некоторое время сопротивлялись). Однако такое право почему-то получил небольшой народ, ближе всего в языковом отношении стоявший к Руси и сам вышедший из Руси.

Возможно, что такой вывод казался бы довольно странным еще недавно, когда существовал Советский Союз. Но с одной стороны, помощь западных держав в его развале, а с другой стороны, натравливание на Россию ее юго-западной части, Украины, которую уже собираются включить в НАТО, показывает, что старая римская политика «разделяй и властвуй» работает до сего дня.

Вывод. Славянские святые, греки Кирилл и Мефодий, выполнявшие общий заказ Ватикана и Константинополя по созданию письма, противостоящего русским рунам Рода (протокириллице) и созданию немного отличного от русского церковнославянского языка, блестяще выполнили свою миссию. Стремясь вытеснить Русь из культурной области, Мир и Царьград, успешно выполняя данную цель, смогли (против своего желания) сплотить значительную часть славян, а весьма усердные и толковые греки стали славянскими просветителями, которым возносятся вполне заслуженные похвалы.

Но в дальнейшем этот план запада обернулся своей противоположностью. Русская культура вовсе не была вытеснена церковнославянской; напротив, впитав ее лучшие достижения, она обогатилась и в языковом, и в литургическом плане. Мы чтим создателей кириллицы, и они действительно сделали великое дело для южных и части западных славян, дав им возможность совершать богослужение на одном из славянских языков.

Теперь, по прошествии почти 1150 лет после деятельности великих греческих братьев, мы видим удивительную вещь: современный болгарский язык очень далеко ушел от церковнославянского (который был просто книжным и литературным болгарским языком), тогда как русский язык, имевший многотысячелетнюю историю, изменился весьма мало. И сейчас разница между современным русским и церковнославянским языком меньше, чем между церковнославянским и современным болгарским. Иными словами то, что было сделано Византией против Руси, на деле стало лишь дополнительной краской в ее языке (ныне церковнославянизмы составляют пласт торжественной русской лексики); византийская литургия вообще стала литургией русской; но не в обиде остались и болгары, которые получили мощный импульс для своего культурного развития.