В.А.Чудинов

Далее я перехожу к чтению надписей на обратной стороне черепка корчаги, рис. 14. Здесь я читаю сначала надписи на левой ручке корчаги: ХРАМ МАРЫ ВИМАН ВОИНОВ. Иначе говоря, данная корчага ничем не отличается по своей принадлежности от предыдущих артефактов. На правой ручке читаю ее назначение: МОЛОЧНАЯ КОРЧАГА.

Эта надпись также совпадает с тем, что я прочитал на «древнейшей» надписи. На обратной стороне правой ручки корчаги можно видеть лигатуру, которую я читаю, как 35 СТАН. Точно такая же лигатура процарапана на основной поверхности и уточняет надпись, нанесенную краской: ВОИНОВ ВИМАН МАРЫ РУСИ МАРЫ. Иначе говоря, эта молочная корчага принадлежала ХРАМУ МАРЫ СТАНА ВОИНОВ ВИМАН ЛЕТАТЕЛЬНЫХ АППАРАТОВ ТИПА САМОЛЁТОВ ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА, который располагался на территории древнего Белгорода. Еще одну надпись ХРАМ МАРЫ можно видеть вблизи горлышка в виде букв средней плотности.

Таким образом, читая далеко не все надписи (повторы я обычно опускаю), можно обнаружить наличие на данном артефакте не менее 24 слов и 4 цифр. А ортодоксальная академическая археология видит надпись только в 1 слово и в 1 букву! - Разумеется, тут мы наблюдаем не столь разительное расхождение между реальной надписью и тем, что прочитано «профессионалами», как в предыдущем примере, однако чтение 1 слова из 24 и явное неумение разложить лигатуру, приняв ее за букву «юс малый» (которой до XIV века вообще не могло быть в русских надписях) всё же выдаёт крайне низкий уровень эпиграфической подготовки этих «профессионалов».

Рис. 15. Надпись на корчаге из Киева и моё ее чтение

Обломок корчаги из Киева. Рассмотрим четвертый пример: «Эта надпись, рис. 15, прочерченная вокруг горлышка на фрагменте корчаги, найденной при земляных работах в Киеве на территории Старого города, широко известна. Тем не менее есть разногласия как в ее реконструкции и датировке, так и в оценке ее значения для истории керамического производства. Надпись сохранилась фрагментарно. Впервые о ней написал В.Я. Ржига, который прочёл остатки слов: ... НЕША ... А КЪРЧАГА СИ ..., упомянув, что надпись нацарапана почерком XII века, и, вероятно, обозначает владельца корчаги [9:38]. Детальное изучение надписи предпринял Б.А. Рыбаков. Он предложил реконструкцию надписи, сопоставив сохранившиеся слова и буквы, с учётом расстояния между ними, с благопожелательными согдийскими надписями. В его реконструкции надпись гласит: [БЛАГОДАТ]НЕША ПЛОНА КОРЧАГА СИ[Я], - то есть, БЛАГОДАТНА ПОЛНАЯ ЭТА КОРЧАГА» [2:36].

На данном примере мы видим вроде бы явный прогресс академической эпиграфики, которая ухитрилась прочитать уже целых 4 слова из 17 букв и реконструировать еще 9 букв, так что реально прочитано 66% надписи, а треть - домыслена. Однако не будем торопиться с выводами и попытаемся прочитать данную надпись самостоятельно.

Согласимся с 4 словами и начнём чтение с самого левого. Однако здесь сразу видно, что присутствует выше прочитанного слова еще несколько слов меньшего размера. Я их читаю так: ВОЙСКА ХРАМА МИМА РЮРИКА. МОЛОЧНАЯ ВОИНОВ... и далее перехожу к чтению реконструированного слова. Вместо слова БЛАГОДАТНЕША я читаю слово СВЯТАЯ, и далее слово МАРЫ, и ниже: 35 ХРАМА МАРЫ.  Слово ПЛОНА можно понять, как ПОЛНА, затем следует слово КОРЧАГА, а далее - два не прочитанных слова: С НОВЫМ МОЛОКОМ. Они находятся справа от горлышка корчаги и частично за горлышком, однако вполне читаемы.

Итак, основная надпись выглядит, как ПОЛНА КОРЧАГА С НОВЫМ МОЛОКОМ, где из 5 слов 3 не прочитаны, слова ВОЙСКА ХРАМА МАРЫ 35 ХРАМА МАРЫ не замечены (5 СЛОВ И 1 ЧИСЛО), а слова СВЯТАЯ МАРЫ РЮРИКА поняты, как слово БЛАГОДАТНЕЙШАЯ, то есть, это слово сочинено. А в сумме правильно прочитаны 2 слова из 13. Это - лучшее достижение академической эпиграфики. Точнее, рядовой археолог как эпиграфист смог прочитать 1 полное слово и фрагменты еще 3, а академик-секретарь отделения истории, академик АН СССР Б.А. Рыбаков постарался спасти положение, из реконструировал еще пару слов.

Замечу, что буква «Я» как йотированная буква «А» в слове СИЯ, а также лигатура на предыдущей надписи, принятая за «юс малый» показывают, что к надписям IX-XI века академические эпиграфисты подходят с позиции кирилловской надписи, тогда как Кирилл до XIV века еще не существовал в природе, и походить к надписям следовало с позиций рун Рода, в которых указанных букв не было. Но академическая эпиграфическая наука этого не знала, как не знает и по сей день.

Ну, и наконец, последний пример, опять с надписью на корчаге.

Рис. 16. Надпись на обломке другой корчаги из Киева и моё чтение надписей

Обломок второй корчаги из Киева. «В 1975 году при строительстве метро в Киеве, на Подоле, найдена небольшая корчага грушевидной формы с круглым дном и массивными ручками, круглыми в сечении. В верхней части корчаги, между круглыми ручками, прочерчено по сухому после обжига сосуда крупными, глубоко врезанными буквами, рис. 16, МСТСЛВЛЬ КРЧГЬ - МСТИСТАВЛЬ КОРЧАГ [10]. Издатели надписи, ссылаясь на устную консультацию С.А. Высоцкого о том, что надпись по палеографическим особенностям, можно отнести к XIII веку, высказали предположение, что амфора принадлежала Мстиславу Романовичу, который занял великокняжеский престол в 1214 году. Позднее С.А. Высоцкий, предприняв палеографический анализ надписи, датировал ее XII веком» [2:47].

Проанализировав надпись, А.А. Медынцева приходит к собственному выводу: «По палеографическим показателям мы не можем настаивать на датировки надписи именно XII веком. Нужно учесть и форму корчаги, на которой обнаружена надпись, типичную для комплексов XII-XIII веков. Такая широкая датировка исключает возможность связать надпись с каким-либо определенным князем Мстиславом, хотя она, конечно, связана с княжеским хозяйством» [2:48].

А теперь перейдём к рассмотрению изображения самой корчаги. На ее левой ручке можно прочитать слова: ХРАМА ЯРА ИЗ 30 И 35 АРКОН, то есть, ХРАМА ЯРА ИЗ ЗАПАДНОГО КАИРА И ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА, что говорит, по меньшей мере, о принадлежности корчаги храму воинов, но никак не о княжеском хозяйстве. Впрочем, современной археологии понятие «храмового хозяйства» неизвестно, а тем более «храмового хозяйства воинских гарнизонов». Так что всё, что отличается от крестьянского или городского хозяйства, археологи считают принадлежащих к хозяйству князя. - Весьма бедная картина изучаемого периода!

Под правой ручкой я читаю слова: 8 ГОД ЯРА. СТАН ВОИНОВ ВИМАН МАРЫ. В пересчёте на привычное для нас летоисчисление, речь идёт о дате 864 ГОДЕ ОТ РОЖДЕСТВА ХРИСТОВА, а вовсе не о XII-XIII веках, как полагают эпиграфисты. Такова цена «палеографических показателей» с «учётом формы корчаги»! Иначе говоря, возраст корчаги эпиграфисты специально занизили, чтобы подтянуть этот возраст к существованию «княжеских хозяйств». Что же касается надписи СТАН ВОИНОВ ВИМАН МАНЫ (то есть, СТАНА ВОИНОВ ВИМАН ЛЕТАТЕЛЬНЫХ АППАРАТОВ ТИПА САМОЛЁТОВ), то она полностью опровергает предположение эпиграфистов о «княжеском хозяйстве». Хочется пожелать этим начинающим постигать профессию меньше предполагать, а больше читать.

Под серединой надписи в обращённом цвете можно прочитать слова: РЮРИКА НА РУСИ МАРЫ, а под словом КОРЧАГА - слово МИМЫ. Иначе говоря, данный сосуд принадлежал ЖРИЦЕ ХРАМА РЮРИКА, которую никак не могли звать МСТИСЛАВОЙ, да и написание имени собственного в IX-X веках запрещалось. Но верно ли прочитано само это слово? - Заметим, что прочитанному эпиграфистами слову МСТСЛВЛЬ на артефакте нет соответствия ни последней букве «Ь» (она отсутствует), ни предпоследней букве «В» (вместо нее мы видим букву «К», причём отчетливо). Если учесть, что и первая буква «М» может быть прочитана, как «ЛИ», то получившееся словосочетание ЛИСТ СЛКЛ вообще не имеет никакого соответствия слову МСТСЛВЛЬ.

Во второй части слова МСТСЛВЛЬ возникает вопрос, являются ли две буквы, прочитанные эпиграфистами, как «Л», действительно ими. На мой взгляд, это буквы «А», что даёт начало слово АКА. Продолжение мы видим строкой ниже, где буквы нанесены краской: ЦИИ. Так что вместо неведомого МСТИСЛАВА, надпись гласит ЛИСТ АКАЦИИ. Возможно, что сушеный лист акаций определенного вида применялся в кулинарии как приправа наряду с листом лавра.

Так что из 19 слов, которые я прочитал на данном фрагменте корчаги, эпиграфистами верно прочитано только одно из двух заявленных. Полагаю, что 10% замеченных слов и 5% прочитанных верно - это лучший результат академических эпиграфистов.

Обсуждение.  Я хотел бы его поделить на три части: первую - о себе, вторую - об уровне академической эпиграфики, и третью - о прочитанных текстах.

Что касается меня, то я себя никогда не считал эпиграфистом. Я окончил физический факультет МГУ и получил незаконченное высшее образование как филолог, но кандидатскую и докторскую диссертацию как философ получил в качестве методолога науки. Именно последнее меня и стало беспокоить, когда я соприкоснулся с историей письменности. Мне казалось странным и неоправданным игнорирование археологами целого пласта русской письменности, а именно - руницы. Но, чтобы доказать существование руницы, пришлось перелопатить массу книг, частично из библиотек, частично покупая их либо в обычных книжных магазинах, либо в букинистических. В результате у меня появилось три собственного сочинения монографии, одна посвященная собственно рунице, а две других - анализу артефактов, найденных археологами. Правда, лет 20 назад я посчитал, что открытие руницы войдёт в археологию не сразу, но то, что оно так и не войдёт по сей день, я не ожидал.

Это заставило меня обратить более пристальное внимание на саму археологию. Я записался в читальный зал Института археологии РАН, и узнал не только то, что на дом книги не выдаются, но и о существовании более серьёзного запрета: литературу из архива нельзя читать даже в читальном зале. Она выдавалась только сотрудникам ИА РАН. Меня это удивило: что за «тайны мадридского двора?»

Позже, однако, я понял причины подобного засекречивания: археологические находки должны подтверждать господствующую в археологии доктрину (на современном научном языке, «парадигму»). Я провёл параллель с Институтом конкретных социологических исследований Левады: если бы он оставлял результаты социологических опросов в архиве, то его институт не разогнали бы власти. А разогнали именно потому, что результаты опросов населения не соответствовали идеологическим установкам ЦК КПСС. Научная истина властей не интересовала. Наука должна была соответствовать идеологическим мифам. Так что археологи поступили хитрее Левады.

Большое впечатление на меня произвел мой разговор с Борисом Александровичем Рыбаковым за два года до его смерти у него дома. Он не только спокойно выслушал результаты моих исследований руницы, но и попросил написать его фамилию знаками русского слогового письма, хотя в 1940 году обозвал это письмо «знаками собственности в княжеском хозяйстве».  - Что ж времена меняются, и многие люди прозревают. До того мы с ним знакомы не были, и подумать, что Рыбаков просто мне симпатизирует, у меня не было никаких оснований.

Зато моя знакомая еще со школы Елена Александровна Мельникова, которая много мне рассказывала и о своей знакомой Альбине Александровне Медынцевой, мне не только не симпатизировала, но известие о существовании руницы приняла в штыки, пытаясь везде найти какие-то подвохи. Так что личное знакомство и дружеские отношения вовсе не влияют на научные позиции.

Поэтому, давая рецензии на работы эпиграфистов и стараясь прочитать всё больше надписей, я постепенно оттачивал своё эпиграфическое мастерство. Постепенно я понял, что основное число древних русских надписей написано не руницей, а слабо контрастными буквами весьма знакомого нам алфавита, который мы называем «кириллицей». Однако в этом алфавите отсутствовали буквы греческого происхождения, юсы, лигатуры «I» с «А» и с «Е», твёрдые знаки, а также буква «ЯТЬ». Это был алфавит, который я назвал «протокириллицей», и который, как я позже узнал, назывался «руны Рода». Если считать, что составление полного силлабария (аналога алфавита, но для слоговой письменности) стало моим первым открытием в палеографии, то выявление рун Рода - вторым. Третьим стало создание полного алфавита для этрусской письменности.

Теперь, опираясь на эти три алфавита, я смог прочитать любой русский текст, даже если он был написал знаками, заимствованными из любого вида славянского письма. Постепенно я овладел техникой разложения лигатур на составные знаки, способами усиления контраста и увеличения размеров нужных частей дешифруемых надписей, а также обращением в цвете светлых надписей на тёмном фоне. Мне было любопытно совсем недавно увидеть в детективных фильмах США аналогичные методы работы криминалистов. Понятно, что я, по сути дела, занимаюсь не столько «чтением очевидного», что составляет рутинную работу академических эпиграфистов, сколько детективным «эпиграфическим расследованием». Иначе говоря, моя работа - это деятельность «сыщика надписей», и, подобно Шерлоку Холмсу, я изучаю не «очевидные факты» преступления, как его коллега из Скотленд Ярда Лестрейд, а «неявные следы». И на мой взгляд, именно они и являются подлинными текстами, тогда как «очевидные надписи» либо составляют одно слово или даже несколько букв, либо вообще читаются вовсе не так, как кажется на первый взгляд.

Я занимаюсь дешифровками четверть века, и, хотя первые лет десять я в основном учился это делать, но в последние пять лет я вполне овладел мастерством в этой профессии. Это видно из сопоставления моих чтений с предложенными эпиграфистами.

Теперь я перехожу ко второй части обсуждения. Здесь я как методолог науки полагаю, что каждая наука развивается в связи с потребностью. Нужно, например, получать золото и алмазы не граммами, а килограммами - и появляется заказ для геологии, которая до этого занималась больше догадками насчёт строения Земли. Нужно для исторической науки датировать артефакт, и появляется палеография как способ датировки по формам и способам написания букв. Так что эпиграфистов держат как научных сотрудников в НИИ истории России прежде всего, для того, чтобы они давали независимую датировку найденных археологами артефактов. Хотя бы приблизительно. А если они при этом смогут прочитать и верно истолковать надпись, это считается неожиданной большой удачей.

Еще раз повторюсь: перед ними не стоит задача исследовать надписи на артефакте если не до конца, то хотя бы процентов на 80-90. Они - как бы на службе у археологов: если археолог сказал, что надпись западноевропейская, значит, это нужно подтвердить, уточнить, на каком конкретно языке и приблизительно датировать. Точнее, то есть прочитать и понять содержимое текста, не нужно: всё равно никто проверять не будет - ни чтение, ни датировку. Конечно, небольшой риск существует, что попытается проверить кое-кто из зарубежных коллег. Но риск не очень велик: во-первых, и зарубежные эпиграфисты выполняют те же вспомогательные функции, так что отечественные, так что уровень их компетенции примерно тот же, во-вторых, эпиграфисты образуют как бы неявную корпорацию, где они готовы прощать ошибки коллег, чтобы те, в свою очередь, снисходительно относились к их собственным недочётам. То есть, рука руку моет.

Более того, как я могу судить по собственному опыту, поверхностное чтение надписей может подтвердить большое количество совершено разных точек зрения археологов, тогда как наиболее дотошное исследование даёт результат, который опровергает не только взгляды конкретного археолога или даже конкретного НИИ, но концепцию всей устоявшейся в мировой науке позиции по отношению к определённой эпохе.

Так, из пяти рассмотренных корчаг большинство принадлежало храмам Мары воинского гарнизона виман Рюрика, расквартированных вблизи Гнёздова (Смоленск), Белгорода, Тмутаракани и Киева, в которых находилось молоко, в одном случае - сушеный лист акаций. Речь идёт в основном о реалиях IX века, когда никаких князей не было, равно как не появился еще на свет и эллинизированный русский алфавит, составленный на базе рун Рода греками Кириллом и Мефодием. Но если бы это знали академические эпиграфисты, то не могла бы появиться и фантазия Б.А. Рыбакова о знаках собственности в княжеских хозяйствах Руси. Иначе говоря, тон задавали бы не археологи, а эпиграфисты. Поэтому для выполнения своих служебных обязанностей они должны знать свой предмет только в узко очерченных рамках. Иначе «вспомогательная» историческая дисциплина превращается в одну из «главных».

Именно этого более всего боится академическая историческая наука. Поэтому никаких прямых диалогов ее со мной не может быть в принципе. Либо диалог со мной будет выдержан в таком сценарии, как когда-то организовала программа «Времечко», которая обещала мне разговор в течение 45 минут. Действительно, передача длилась 45 минут, но полчаса заняли дикторы, еще 12 минут - другие присутствующие в студии, а мне для ответа на все вопросы и для изложения своей точки зрения оставили с барского плеча аж целых 3 минуты! Понятно, что ничего конкретного за такое время изложить нельзя в принципе. А вот если бы мне дали нормальное время, я бы показал неправоту своих оппонентов. Но именно этого они и боялись.

И вот, наконец, третья часть.  Я весьма доволен полученными новыми, и, можно сказать, выдающими результатами. Так, впервые получено подтверждение того, что облик Иисуса Христа не просто списан с лика Яра Рюрика, но и на икону Рюрика молятся, как на подлинную икону Христа. Разумеется, я выявил это несоответствие. Моё поведение в данном случае сродни тому действию солдату пограничной службы, который, прочитав в паспорте фамилию пассажира, устанавливает, что она не принадлежит данному лицу, у которого иная фамилия. О чём он, выполняя свой служебный долг, и докладывает, кому следует. В его обязанности не входит проводить следствие, кто и когда совершил подмену паспорта. Он лишь должен выявить несоответствие и сообщить о нём.

Однако полагаю, что данное открытие повлечет за собой большие последствия, прежде всего, в науке. Хотя можно видеть, что я шел к нему, последовательно подходя всё ближе и ближе. Иначе говоря, оно опирается на многие косвенные признаки сходства между русским ведизмом и христианством.

Рядом с ним стоит и второе открытие: Николай Чудотворец жил примерно на тысячу лет позже обычно приписываемого ему времени, и был жрецом храма Мары, уверовавшим в Христа, что вызвало удивление. Тут же я нашел подтверждение предположению одного из исследователей (а именно Александра Воронцова) о том, что слово ЖРЕЦ происходит от слова ЗРЕЦ, и моему предположению о том, что оно полностью соответствует греческому слову ЕПИСКОП. Ибо «Епи́скоп (др.-греч. ἐπίσκοπος - «надзирающий, надсматривающий»; от ἐπί - «на, при» + σκοπέω - «смотрю»; лат. episcopus) в Христианской Церкви» (Википедия).  Так устанавливается еще один мостик, который связывает ведизм с христианством. Получается, что слово ЗРЕЦ (более позднее русское слово ЖРЕЦ) было переведено на греческий, как ЕПИСКОП. А в русском языке IX века его не было, вместо него употреблялось слово МИМ, причём чину епископа соответствовало звание мима бога, но не мима храма.

На рис. 5, где помещена таблица начертания отдельных букв, весьма прозрачно видна палеографическая нацеленность эпиграфики на косвенные методы датировки, причем с весьма широким интервалом, чтобы быть правой в решении различных хронологических споров для весьма широкого спектра мнений. И хотя основная часть рассмотренных артефактов была изготовлена в 864 году н.э., они «профессионалами» по «совокупности палеографических признаков с учётом формы корчаги» омолаживались до XII-XIII веков. Такова реальная точность этой палеографии.

Особенно хочется остановиться на корчаги из Тмутаракани, где описана тактика пополнения войсками и техникой армии Рюрика, занимающая не менее 17 строк и насчитывающая в полном объёме не менее 500 слов, где «профессионалы» прочитали всего полслова, так и не поняв, что оно означает. Да и первая корчага из Гнёздово, которую рекомендовалось заливать молоком по горло изображения Рюрика была «обчитана» как содержащая якобы одно-единственное слово, значение которого за полвека так и не было определено, поскольку оно было прочитано неверно.