В.А.Чудинов

О книге Антича и Винчанском письме

В.А. Чудинов

Издательств “Пешич и сыновья” недавно выпустило книгу Драголюба Антича “Непрерывность Винчанской цивилизации (от могучих гиперборейских корней до сегодня)” из серии “По следам славян” (книга 18)¹. Книга посвящена в целом цивилизации Винча и содержит раздел о письменности этой культуры, связанной с трудами Радивое Пешича. О последнем я писал в моей монографии (14) достаточно полно. Здесь приведу небольшой отрывок (без кавычек, поскольку включаю и современные дополнения) для того, чтобы понять, о чем идет речь.

Винчанское письмо. Основной своей заслугой Радивое Пешич считает исследование письменности культуры Винча. Ему, как он полагает, удалось реконструировать весь алфавит культуры Винча, рис. 1. Данная культура, как сообщает исследователь, была открыта в 1908 году, но археологические исследования велись в 1911-1913, 1924, 1929-1931, 1933-1934, 1978, 1982-1983 годах. Различаются древняя Винча, 5930±85 г. до н.э., новая Винча, 5605±160 г. до н.э. и Баньица, 5430±120 г. до н.э. Пешич приводит 18 таблиц надписей, и 17 таблиц, посвященных отдельным знакам или их системам, которые он усмотрел на винчанских фигурках, сосудах, пряслицах и фрагментах керамики. Уверенное опознавание многих знаков как письменных уже является большим шагом вперед; к сожалению, исследователь не поясняет, почему он решил, что перед ним не случайные насечки, не элементы декора или знаки собственности, а именно письменность. Так что первый вопрос, который можно поставить перед любым эпиграфистом, опубликовавшим свои исследования (письменность ли это?) остался у него без ответа.

Рис. 1. Основные знаки винчанской графики по Р. Пешичу

Опустил Пешич и рассуждения по поводу ответа на следующий вопрос, о характере письменности, не допустив и мысли об иероглифическом или слоговом письме, а сразу решив, что перед ним письмо буквенное. Наконец, он не стал вникать в репертуар знаков, приведя 39 основных и 7 дополнительных знаков, напоминающих этрусские, и 6, напоминающих финикийские, и еще 10, напоминающих буквы кириллицы и глаголицы. Если полагать, что каждый из 62 знаков имеет самостоятельный смысл, и все знаки относятся к одной и той же письменности, то их количество говорит больше за слоговую, чем за письменную интерпретацию. Однако такого вывода сделать нельзя, поскольку Пешич не ставит перед собой, и, следовательно, не дает ответа на 3 следующих вопроса – имеет ли он дело с одной или несколькими письменностями, по каким принципам следует делить знаки на основные и на их графические варианты, и как читать приводимые тексты. На наш взгляд, само сопоставление с самыми разными алфавитными системами косвенно подтверждает наличие разных письменностей, и, следовательно, полиэтничность культуры Винча; кроме того, даже при беглом рассмотрении приведенных им надписей видно наличие по меньшей мере трех различных систем письма. К большому сожалению, он не перенумеровал знаки, так что один и тот же знак у него может фигурировать в сопоставлении с самыми разными алфавитами. Короче говоря, дальше весьма сильного утверждения о наличии письменности на археологических находках, относящихся к культуре Винча, он не пошел.

В свете сказанного кажется совершенно невероятным его утверждение о том, что одни знаки являются гласными, а другие согласными (он приводит оба списка), и, наконец, что они имеют те значения, которые указаны на рис. 1² и которые выведены из сходства с этрусскими начертаниями. Тем самым из графического сходства был сделан вывод о тождественности звуковых значений винчанского и этрусского алфавитов; по самой своей сути вывод в корне неверный, ибо даже у близкородственных языков один и тот же знак может звучать по-разному, например, буква И в русском и украинском языках. Сходство надписей одной из субкультур Винчи с этрусской графикой заставило Пешича более подробно рассмотреть ряд этрусских надписей, на основании чего он приходит к таким выводам: «1. Этрусские графемы (азбука) полностью содержатся в фонде винчанских графем. 2. Все варианты этрусских графем также находятся в фонде винчанских графем. 3. После проведения экспертизы об определении эквивалентных гласных значений мы однозначно пришли к выводу об означенном результате с применением этрусских графем»³. Тем самым исходная предпосылка стала у него и результатом исследования. Иными словами, то, что обнаружил Пешич, называется полным схождением графем. Это важно, поскольку демонстрируется определенная преемственность. Однако отталкиваться от этрусского языка не очень доказательно по двум причинам. Во-первых, любой более поздний язык весьма искажает фонетику предыдущего; так, в английском языке гласные буквы стали пародией на те звуки, которые они когда-то обозначали, например, О читается как ОУ, OO читается как U, U — как A, A как нечто среднее между А и Э, E — как I, I как AI, AI как Э и т.д. Поэтому так однозначно определять фонетику предыдущего языка по последующему весьма сомнительно. Во-вторых, именно этрусский язык на сегодня доставляет наибольшую головную боль дешифровщикам, так что они даже пустили расхожую фразу “этрусское не читается”. Брать язык, в отношении которого пока нет устоявшегося научного мнения за основу исследования еще менее известного языка, значит рисковать очень многим.

По поводу винчанской графики Пешич приходит к такому выводу: «Из богатого винчанского письменного материала можно вывести 58 графем характерного облика и индивидуальной природы. Из этого числа можно вывести 14 графем, которые бы могли образовать ряд гласных, тогда как остальные можно считать согласными»³. – Подобное утверждение кажется крайне сомнительным: получается, что почти 8 тысяч лет назад далекие предки европейцев уже имели не только очень богатый вокализм и консонантизм, превосходящий современный, но и – что гораздо удивительнее – блестящую систему письма, передающую эти едва заметные отличия. И это при том, что спусти 3 тысячи лет в Европе безраздельно господствовало слоговое письмо, а алфавит только зарождался! Что же касается самих винчанских надписей, то, как уже говорилось, Р. Пешич их не читал, а лишь выделял на общем фоне самого предмета и посторонних знаков, например, как показано на рис. 2⁴. Это имело смысл сделать, однако опять-таки надо было пояснить, не встретились ли помимо аналогичных этрусским еще и иные знаки. На наш взгляд, таковых предостаточно и на первой фигурке богини, и на последнем скульптурном фрагменте.

Рис. 2. Выделение Р. Пешичем винчанских надписей

Однако если о дешифровке Р. Пешичем винчанских надписей говорить не приходится, то все же следует упомянуть единственную выполненную им дешифровку; однако речь идет о чтении этрусской золотой таблички из Пирги, найденной в 1964 году. Мы приведем чтение Пешича в русской транскрипции, а затем дадим его перевод. «И ТА ТМИ А И КАК ДЗЕРАМ АЗВА ТИЕ ЧЬЕ УНИАЛА АЗ ТРЕЕ СОЕЧИ И АЗ АШЬЕЧО И ТАО Е БАДЕ У ВЕЛИ А НАС ЗАЛ СЛУВЕНИ АЗ ТУДУ СЕМ ЧУНИЗ ТОЗО В ВАС ТАМ ЕР Е ШКАЙЛА СВЕ ТУЛЕ РАСЕ НАС СИ АВИЛ ЧУДВАТ ТЕ ЗИ АШЧЕ ИТАЛЕ ИЛАК ВЕАЛ ЗА СЕ НАС АТ ДАНЕС ЖИЛАС АЛ ЗЕЛЕ ИТАЛА АК НАС ВЬЕДЕ И ТА НИШЧ БЬЕДА ШЧЕ АВИЛ Е НИА КА ГУЛШЧ ЧВА НАС О Е БАРИЕ ВЕЛ И ЮНАС О АШЧУ КЕ СЛЕВАЕ ТА НАЛ ШЧАСАН ТИ УД У НИАЗ ЗЕЛА СЕ ВАЧАЛ ТМИ АЛ АВИЛ ЧВАЛ АШЧУ ГУЛИШЧ ЧВА СНУИФ [55, табл. V гл.IV]. Текст, как видим, не славянский, хотя за качество чтения мы ручаться не можем. Впрочем, подчеркнутые слова, которые им так же подчеркнуты и на этрусской прориси, видимо, прочитаны правильно. Ниже на той же таблице, относящейся к дате 19.10.1986 года, находится перевод: И ТАК ТУДА ДОНЕСЕТ СВОЮ БЕДУ НЕУТЕШНУЮ И НАВЕДЕТ НА РАЗМЫШЛЕНИЯ О РАЗОРЕНИИ, КОТОРОЕ ДАСТ ИМ БОГИНЯ, НАСЛАВ НА НАС, СЛАВЯН, ЖИВШИХ ТУТ, ПРОКЛЯТЬЯ, ЧТОБЫ ОБРАТИТЬ НАС В БЕГСТВО И НАПУСТИТЬ НА НАС И НА ВСЮ ЗЕМЛЮ РАСЕНСКУЮ И ПРЕДАТЬ НАС РАЗОРЕНИЮ ИТАЛАМИ, ВСЮ ЗЕМЛЮ, И ВСЕХ НАС ПОСАДИТЬ РАССЕЯННЫМИ ПО ИТАЛИИ И ОТДЕЛИТЬ ОТ СВОИХ ВОЖДЕЙ, КОТОРЫЕ НЕ ПОМЫШЛЯЛИ БЫ О СВОЕМ ПОКОЛЕНИИ И СВОИХ СЛАВЯНАХ, КОТОРЫЕ МОГЛИ ИМЕТЬ СЧАСТЛИВУЮ СУДЬБУ, ПУСТЬ ДАЖЕ ДАННУЮ В БЛАГОДАРНОСТЬ ЗА ЭТО СЫНОВЬЯМ. Текст, конечно, интересный, прекрасный по содержанию, и, возможно написанный славянами по-этрусски, если только Пешич правильно перевел. Однако в заголовках он поясняет, что транскрипция условна, а перевод дан свободный. А в ряде слов транскрипции точки на прориси, служащие, видимо, словоразделителями, попадают внутрь выделенных Пешичем слов, например, в последнем подчеркнутом слове СЛЕВАЕ следовало бы прочитать СЛЕВА Е. Финикийская часть этой двуязычной надписи им не прочитана и не переведена, так что допустимо что ее возможный смысл опровергал предложенное чтение. Короче говоря, доверия к этому этрусскому фрагменту в интерпретации Пешича весьма мало. Из чего нет веры и его винчанским изысканиям, основанным на этрусском фундаменте.

Между тем, по мнению Пешича, из того же винчанского источника возник и алфавит венетов, который он выводит впервые в своей монографии⁵, рис. 3.

Рис. 3. Венетский алфавит по Пешичу

Кроме того, Пешич приводит протописьмо Лепенского Вира, рис. 4 (с. 55). На мой взгляд, знаки 1, 2, 3, 21, 39 и 48 этого “протописьма” вполне могут быть буквами кириллицы (а сейчас у меня накапливается все больше подозрений, что кириллица имеет очень древнюю историю), тогда как знаки 4, 5, 6, 7, (а также их неаккуратное начертание 13-16), 8, а также 9, 10 (здесь они несколько развернуты, впрочем, как и они же на изображениях 11-12), знак 17, он же 27 и 28, 21 и 22, 23 и 24, 25 и 26 , 29, 31 и 32, 33 (разные нестандарные положения РУ и РЕ), 37 (он же в перевернутом виде дает знак 38), 39, 48 — это знаки руницы, а знаки 18, 19, 20, 40, 41, 42, 43, 44, 45, 46 и 47 вполне могут оказаться их лигатурами.

Рис. 4. Репертуар знаков письменности Лепенского вира по Р. Пешичу

Следовательно, мы видим, что из 48 знаков 6 принадлежит кириллице, 31 — рунице, а 11 — соединению (лигатуре) знаков руницы. Иными словами, из-за отсутствия у Пешича эпиграфического анализа в один репертуар попали и буквенные знаки (но не все), и слоговые (тоже не все), и лигатуры слоговых знаков (а вот их эпиграфисты обычно в свои силлабарии не включают). Так что перед нами пока что эпиграфический полуфабрикат.