В.А.Чудинов

Об исследованиях Игоря Сергеевича Кузнецова

В.А. Чудинов

После моего интервью порталу «Кирилл и Мефодий», данному в декабре 2004 года, его перепечатал ряд областных и местных газет России.

Рис. 1. Игорь Сергеевич Кузнецов мечтает восстановить историческую справедливость

Перепечатали его и в Краснодаре, 10 января, о чем можно прочитать в номере «Комсомольской правды» (Кубань) № 5 от 14 января 2005 года: «Десятого января в прессе и по телевидению было объявлено о научной сенсации: профессор Валерий Чудинов, председатель Комиссии по истории культуры Древней Руси при президенте Совета по истории культуры РАН, доказал, что славяне – самый «продвинутый» народ с эпохи неолита, а вся Евразия была Русью!» (1). Как водится, корреспонденты немного напутали: подразделение РАН называется Комиссией по культуре Древней и Средневековой Руси, и входит она в Научный совет по истории мировой культуры при Президиуме РАН. Кроме того, я говорил о существовании письменности у славян не с эпохи неолита, а с эпохи палеолита, то есть – на тысячи и десятки тысяч лет раньше. Однако речь идет не обо мне, а об Игоре Сергеевиче Кузнецове, о которой и говорится в этой заметке.

Кубанский агроном переписал историю России. Так называется первый раздел газетной заметки. Он гласил: «Первого октября прошлого года «Комсомольская правда» - Кубань писала о краснодарском исследователе Игоре Кузнецове, который утверждал, что вся культура Евразии – культура славян, а русская письменность существует не менее тридцати тысячи лет, с тех времен, когда большинство народов еще читать и писать не умели, и явилась основополагающей для всей европейской письменности.

Игорь Сергеевич консультировался у сотрудников Кубанского государственного университета, но ему отвечали, что это бред, или в лучшем случае признавались, что в Краснодарском крае нет специалистов необходимого уровня. Такой специалист нашелся в Москве». Далее следует процитированный выше фрагмент. За ним следует раздел «Немцы оттяпали у нас девять веков истории» – несколько вольное переложение моего интервью, а затем, под заглавием «Дети должны знать свое прошлое», приводится последний фрагмент заметки С. Диденко: «Игорь Кузнецов узнал о сенсации от нас и счастливо вздохнул:

– Правду не утаишь! Надеюсь, официальное признание того, что мои исследования – не плод воспаленного воображения, сможет мне помочь. Моя главная цель – чтобы дети знали правду о своем великом прошлом и гордились им.

Игорь Сергеевич собирается представить свои разработки московскому профессору: тот жаловался, что в России нет толковых дешифровщиков. Ан нет, у нас на Кубани один точно есть, и не просто толковый, а гениальный!»

Славянские буквари. Мне удалось списаться с И.С. Кузнецовым, и он выслал мне ряд материалов по данной проблеме, и хотя большинство из них касалось переписки с различными ведомствами, но кое-что имело отношение и к науке. В сопроводительном письме он написал: «Уважаемый Валерий Алексеевич! Посылаю Вам почтой из имеющихся под рукой материалов две подборки. Можно сказать – сводки с фронта. Я агроном, и ясность в языке нужна мне для взаимодействия с инженерами, «питомцами Альфы и Омеги», агрономами и экономистами – питомцами Бог знает чьими, не понимающими друг друга. Хотел бы получить от Вас совет и содействие в дальнейшем по всем вопросам. Жизнь моя хуторская. Пишу на коленке, без всяких архивов. Бандиты донимают каждую ночь. Город не хочет признать моей правоты и давать дорогу к людям и детям. Одним словом – война.

С уважением И Кузнецов (Ирий Яр Старый)». И в приложение – две машинописные и рукописные стопки документов.

Я выбрал текст, который был озаглавлен «Славянские буквари. Народный очерк. Краснодар, 1980». Он начинался с двух страничек очерка под названием «Согражданам»:

«Наш очерк «Славянские буквари» написан для самого широчайшего круга читателей, для всех грамотных людей, интересующихся своей историей и культурой. Эта работа является протестом простого человека, не ученого и не специалиста, против бесчисленных творений тех компиляторов от науки, что заполонили своей печатной ложью газеты, журналы, монографии и сборники, против тех, кто относит создание славяно-русской письменности в конец Х века новой эры и ведет родословную этой письменности от византийских христиан Кирилла и Мефодия.

Рецензенты указывают на «отсутствие четкой методики» в нашей работе. Неправда. Уже на первой страницы рукописи мы указали, что вся научная литература заполнена противоречивыми, неясными и ложными толкованиями самых известных памятников письма, истории и археологии. Нужно ли нам в кратком популярном очерке переписывать всю эту муть и ложь? Если это неизбежно, посвятим критике другую, специальную работу. А «Славянские буквами» пусть выйдут в свет в том виде, как задумал их автор, отвечающий, в конечном счете, за всё, за каждую букву и мысль своей работы.

Какой смысл пользоваться «общепризнанными» методиками, если они на каждом шагу приводят к ложным выводам, искажению и замалчиванию истинных ценностей и сокровищ культуры не только нашей национальной, но и нашей мировой, общечеловеческой?

Исполнилось почти полвека с тех пор, как в Москву из Австралии были присланы уцелевшие свидетельства о «Влесовой книге» – феномене мировой культуры, о котором пишут Америка и Европа. И только АН СССР отвергла изучение этого феномена на том лишь основании, что эту «Книгу» пытались спасти и донести ее смысл до потомков белогвардейские офицеры, генералы и другие эмигранты.

Более двадцати лет известна надпись на сакской чаше из кургана под Алма-Атой. И что же? Высокопоставленнейшие специалисты пытались читать ее на всех наречиях мира, но пренебрегли славянским языком и потерпели очередное фиаско. А когда простой любитель прочел надпись и преподнес им это прочтение «на блюдечке», они стали замалчивать и это прочтение, и саму надпись. Во всех монографиях, изданных после 1980 года, упоминание о Сакской Чаше как корова языком слизала. Всё. Была надпись – и нету! Нечего про нее и думать! Более того, в редакциях и НИИ всё шире культивируется мнение, что не всё написанное в древности следует читать и сообщать народу.

Если уважаемые рецензенты предлагают нам следовать духу и букве подобных методик, нацеленных на искажение и уничтожение славянской культуры, мы это предложение отвергаем.

Наша методика проста и понятна каждому человеку. Во-первых, мы допускаем мысль об изначальной истинности «Влесовой книги», а затем устанавливаем Наличие или Отсутствие естественных, гармоничных взаимосвязей, как внутри ее многообразных Текстов, Словарей, Букварей, Смыслов и Изображений, так и между всей нашей письменностью, языками, литературными, историческими и культурными фактами. Вот это и есть наша Методика, Конституция наших исследований. А все остальное – это уже не методика, а чистая техника анализа, синтеза и отбора полученных вариантов. Читателю, как и Зрителю, важен дух и Смысл изображенной картины, а сколько красок смешал мастер на палитре и какой длины была щетина на его кистях – пусть разбирают другие. Наша задача совсем не в этом» (2, с. 1-2).