В.А.Чудинов

                              Обратной связи - годовой юбилей  

В.А. Чудинов

Пятого апреля 2008 года исполнился первый год со дня выхода моей первой статьи «Обратная связь». Это не означает, что я и прежде не отвечал на письма читателей. Вообще-то первый раз это произошло в октябре-ноябре 2002 года, когда я давал ответы на сайте auditorium.ru. Тогда за месяц дежурства в гостиной я дал ответы на 21 вопрос. После этого у меня бывали неоднократные ответы на вопросы в ходе моих исследований, а 23 мая 2008 года я давал ответы на Большом форуме, где за примерно неделю мне задали вопросы  порядка 50 человек, где на половину я ответил за 3,5 часа, на другую половину - за несколько дней на следующей неделе. Таким образом, за 6 лет моей работы интерес к моим исследованиям увеличился примерно в 8 раз. Это - довольно много, если считать, что область моих исследований весьма специфическая - эпиграфика и дешифровка новых видов письменности.

Разумеется, я считаю, что на вопросы читателей отвечать нужно. Этим мое мнение, например, отличается от позиции Анатолия Тимофеевича Фоменко, который полагает, что ответы на вопросы, равно как и участие в различного рода встречах с читателями в книжных магазинах, на книжных ярмарках или на специальных встречах - пустая трата времени. Конечно, всякое мероприятие требует определенной затраты сил и средств, однако ведущие организации мира уже четверть века назад заметили, что существует общественное мнение, в котором каждая крупная личность или учреждение должны занять подобающее им место, для чего ввели специальную должность специалиста по Public Relation, то есть, по связи с общественностью. Ну, а поскольку мне на первых порах приходится в одном лице совмещать все стороны своей деятельности, то я по совместительству занимаюсь и этой стороной.

Обычно полагают, что основой подобного рода деятельности является формирование положительного имиджа соответствующей личности или учреждения. Это так, но отчасти. Не меньшее значение имеет зондирование общественного мнения, ведущее к осознанию не только его подвижек со временем в ту или иную сторону, но и выявление причин такого колебания. А понимание причин позволяет своевременно принять контрмеры по их устранению, или, напротив, (когда подвижки идут в благоприятном направлении) к их усилению. По прошествии некоторого периода времени становится вполне возможным сделать некий аналитический обзор; именно таковым и является данная статья.

Конечно, каждый заданный мне вопрос имеет индивидуальные отличия, однако существует определенная типология, которую я для удобства начну излагать с крайне негативных оценок моей деятельности. Вопросы первого типа - это вопросы-обвинения, свидетельствующие о том, что профессор В.А. Чудинов - дремучий невежда, который не знает элементарных положений не только исторической науки, но и вообще плохо ориентируется в различных научных дисциплинах. Как правило, такие вопросы задают новички, услышавшие о моих выводах из газет, и либо вообще не читавшие моих работ, либо просмотревшие по диагонали одну-две статьи на моём сайте. Они свято веруют в то, что учебники, по которым они учились в школе, излагают историю предельно точно, а люди, подобные мне, только наводят тень на плетень. Эти гневные выпады читать забавно, и в одной из моих статей я уже назвал такой тип вопросов-реплик «голосом возмущенного профана». Вреда моей репутации они не приносят, скорее сообщают некий острый анекдотический привкус блоку остальных вопросов, что весьма оживляет саму рубрику «Обратная связь». О том, насколько я знаю или не знаю работы коллег, свидетельствую две мои рубрики на моём сайте: «Рецензии» и «Полемика с оппонентами», а они весьма полны материалами.

Вопросы второго типа, напротив, составлены либо моими коллегами по исследованию эпиграфики, либо профессиональными историками и археологами. Это не совсем не профаны, но, как правило, специалисты узкого профиля, которые зациклены только на том, в чём разбираются сами (я опускаю здесь вопрос о том, насколько хорошо и глубоко они это делают). Здесь также порой встречаются анекдотические вопросы (например, специалист по греческим амфорам меня долго вопрошал, зачем я привожу прориси черепков амфор с клеймами «Фасос», когда имеются прекрасные фотографии тех же черепков. Выяснилось, однако, что он просто не прочитал подзаголовок моей статьи, где речь шла о моём цитировании статьи Фехера, написанной в 30-е годы ХХ века, где археологи оперировали именно прорисями, а не фотографиями). Здесь вопросы тоже передают возмущение, но уже не моим незнанием истории, а моим незнанием эпиграфики. Так, в устных вопросах Е.А. Мельниковой, А.А. Медынцевой, Т.В. Рождественской звучал вывод о том, что никакой руницы, а также вписанных в рисунки надписей в принципе не существует, стало быть, все мои чтения - сплошная фантазия. Болгарский энтузиаст Войников соглашался со мной в том, что древнеболгарские надписи читаемы, но упрекал меня в том, что я их читаю по-славянски, тогда как их нужно читать по-алански. Конечно же, в науке может существовать только мнение Войникова, всё остальное, по его образному выражению, «Бреды!» А вот по мнению А.В. Платова, все мои чтения являются плодом аппаратурной ошибки - я увеличиваю изображения на мониторе и, как ему кажется, злоупотребляю программой «Фотошоп» (которой я вообще не пользуюсь). Отсюда вроде бы получается, что каждый, кто применит монитор и компьютерную программу «Фотошоп», будет в состоянии столь же успешно читать некие мнимые надписи. Но по мнению А.И. Асова я всё-таки в первый период моей деятельности умел читать явные надписи рунами - разумеется, плохо, не так, как Асов, но всё-таки как-то, - а затем меня занесло в сторону, и я стал читать несусветную чушь. Например, складки на рукаве собственного пиджака (хотя в ответе я показал, что складки реальной одежды, а не нарисованной гравером, никакого читаемого текста не представляют). По мнению А.А. Бычкова, который больше года отмалчивался, когда речь шла о рунице, но потом у него произошло прозрение, я читаю некие трещинки на камнях и пятна грязи на бумаге - это его откровение с удовольствием подхватил П.В. Тулаев, а затем и А.И. Асов. В результате эти мои неакадемические коллеги по славянским исследованиям пришли к более радикальному диагнозу: я не просто фантазёр, как полагают мои академические коллеги, а психически неполноценный человек, которому требуется лечение. Это уже эпатирующие заявления, и потому мои выпуски «обратной связи» становятся просто разновидностью «скандальной хроники», которая, как известно, читается наиболее охотно. Я с удовольствием публикую такого рода «разоблачительный» материал в свой адрес, который передает не столько реальную ситуацию, сколько накал страстей моих оппонентов. Понятно, что чем больше на моём счету будет заслуг перед отечественной и славянской эпиграфикой, тем на меньшую роль смогут претендовать они сами. Так что тут я вижу только желание очернить меня со стороны конкурентов. Замечу, что о каждом из них я написал по несколько статей, где не применяю оскорбительных или порочащих их достоинство эпитетов, но зато рассматриваю предельно точно и корректно все их ошибки при чтении древних текстов. Ни одного опровержения в свой адрес я от них не получил, поскольку возразить им нечего. Кроме того, ни один из них ни одного моего чтения конкретно не рассматривал. Возникает впечатление, что они вообще не подготовлены к такого рода аналитической деятельности, хотя она обычно должна быть самой ранней, проходить по разделу «Обзор литературы». А обо мне с изумлением воскликнул еще мой первый оппонент, В.Г. Родионов: «Оказывается, Чудинов знает ВСЕ работы Г.С. Гриневича!» В его понимании, это было серьёзным обвинением против меня. Напротив, для меня оно звучало как чудесная музыка!

Третий тип вопросов: желание задать нечто неудобное, неприятное, и самим вопросом посадить меня в лужу. Обычно такого рода авторы начинают с вопросов о реальных трудностях процесса дешифровки и чтения древних текстов, но с каждым разом уровень их развязности всё увеличивается. Почему-то у авторов такого рода подвохов созвучные имена: Алекс, Алексей, иногда Александр. Постепенно вместо моих исследований у них возникает нездоровый интерес к моей личности, где они видят какие-то мнимые «нестыковки». Например, я числюсь «действительным членом» в ряде АН; мне задают вопрос - как же так, ведь меня называют академиком! И мне приходится раскрывать банальные истины, что в любой АН любой страны мира нет звания «академик», а есть только название «действительный член» в отличие от «члена-корреспондента». Равно как в больнице нет «врачей», но есть терапевты, хирурги, реаниматологи, анестезиологи и т.д., а в вузе нет «преподавателей», но есть ассистенты, доценты и профессора. Или: что они запрашивали РАН, а там я в качестве члена РАН не фигурирую. «Член РАН = действительный член РАН = академик РАН», а я им не являюсь, о чём я, где возможно, упоминаю. Я к этому членству не стремлюсь, но если РАН меня изберёт, я не откажусь. Замечу, что членство в государственной АН обычно даётся за успешное продолжение каких-то традиций, новаторы такой чести редко удостаиваются. Поэтому, например, академиком стал Тихов, который до этого был астрофизиком-традиционалистом, но потом стал доказывать существование голубой растительности на Марсе, то есть, новатором он стал уже будучи академиком, но им не стал ни Менделеев, ни Циолковский, ни Чижевский. Однако я являюсь академиком не менее, чем пяти не государственных академий наук, и это совершенно никак не сказывается на моих научных результатах. Точно так же мои оппоненты начинают въедливо проверять другие пункты моей биографии, как будто бы я им предлагаю не результаты моего эпиграфического анализа какого-то исторического документа, а факты моего участия в той или иной организации. Иногда они доходят до наглости обвинения меня во лжи. В ответ я показываю, что они сами лжецы; будучи уличёнными, они не извиняются, и не говорят, что их кто-то ввёл в заблуждение или они ошиблись сами, - они начинают придумывать новые вопросы, столь же нелепые. Видимо, только такой тип вопросов является «дорогой в никуда», и я стараюсь их свести к минимуму. Есть и еще одна черта, объединяющая их авторов: фамилии и приветы. Один из них Алекс Экслер, другой - Эрлихман, хотя и Вадим,  третий Алексей мне передал жидо-массонский привет. Так что такого рода вопросы мне показывают, какую именно категорию населения мои дешифровки тревожат прежде всего, настолько, что они составляют на меня досье.