В.А.Чудинов

Надеюсь, это проблема компетенции должностных лиц. Людмила Костычева - доцент кафедры русского языка КФУ:

- С удовольствием подпишусь под этим заявлением, даже более резко выступила бы. Я вижу фамилии подписавшихся - это научные авторитеты высшей пробы, с очень серьезными достижениями, список впечатляет.

На самом деле ситуацию с гуманитарным образованием можно охарактеризовать как «беспредел». И это хорошо, что филологи выступили первыми. Культурное самосознание - это не просто факт рождения в конкретной стране. Оно само рождается в постоянных тренировках - чтении, анализе, умении рассуждать. Авторы заявления абсолютно правы: ЕГЭ - это все равно, что сдача ПДД. Человек не задумывается, почему он должен повернуть направо, он просто получает императив и механически исполняет. Так же и ЕГЭ механически тренирует школьников на запоминание ответов, которые они самостоятельно получить не в состоянии. Но самое главное - это реорганизация высшего образовательного звена. Взять тот же КФУ: впрягли в одну упряжку коня и трепетную лань. Из факультета филологии сделали институт филологии и искусств - что это за смесь? Теперь у нас в одной аудитории читаются серьезные лекции по общему языкознанию, а в соседней поют гаммы... Сама реорганизация не логична. Во всем этом слиянии единственная цель - экономическая выгода. Университет слили с пединститутом: в одном готовились специалисты по теоретической базе, в другом - специалисты по внедрению этой базы в процесс обучения. Это совершенно разные и задачи, и методики подготовки, и принципы научного обобщения. А еще и танцующих-поющих людей туда же определили.

Сокращение мест на гуманитарных факультетах - это целенаправленная, продуманная политика, нацеленная на механистичность образования, искоренение думающих студентов. Ведь литература - это шкала ценностей для человека, способного оценивать происходящее, это духовный фундамент национального единства. Не только часы гуманитарных дисциплин сокращаются - уже и учить некому! Лучшие преподаватели уходят, в том числе и из КФУ. Лидия Салмина (лингвист, специалист по стилистике русского языка, к.ф.н.) ушла - просто в никуда, ушла из отрасли. Уходит Ольга Чистякова (лингвист, к.ф.н.), ушла Галина Слесарева (доцент филологического факультета) - люди, способные собственной эрудированностью, опытом, высокой нравственностью держать большие аудитории.

Понятно, что на зарплату доцента прожить невозможно, а на зарплату профессора можно с трудом сводить концы с концами.

Коррупционный момент, затронутый в заявлении, не с высоты моего положения комментировать, но есть, конечно, очевидные коррупциогенные моменты. Должности у нас в КФУ теперь стали не выборными, а назначаемыми. Такого не бывало в истории университета. Приказом человек может получить должность профессора. Как такое может быть? И профессоры, и доценты становятся марионетками, от их голоса мало что зависит. Это началось не сейчас, а еще в формате нашего старого университета.

Понятно, что с порабощения профессорско-преподавательского состава начинается процесс перехода с обучения на «предоставление образовательных услуг», когда вуз не несёт ответственности за качество преподавания, а занят исключительно добычей денег для своего выживания.

Я вижу в этом заявлении приглашение филологического сообщества к внимательной оценке ситуации, сбору фактов и дальнейшему предметному разбирательству заявленных тезисов. Надо возвращаться к традиционной программе гуманитарного образования с младших классов. Нельзя игнорировать советский и дореволюционный багаж - это же не производство валенок. Если мы потеряем накопленные знания, их нельзя будет вернуть назад. Выпадет одно поколение - и все, потери для исторического национального самосознания будут невосполнимы. Филология воспитывает человека. Нет человека - нет и государства. Это катастрофическая ситуация.

Если описанная в заявлении политика целенаправленна, то это очень страшно, и это вопрос государственной безопасности, которым обязаны заняться компетентные органы. Обнадеживает лишь то, что решения в последние годы на всех уровнях принимаются назначенными людьми, которые просто не на своем месте. В науке принимать решение может только научный авторитет. Вокруг нас сплошь и рядом некомпетентные должностные лица, которым еще и все равно. Я расцениваю это письмо как первый голос, который просит поддержки.

Понятно, что наши недруги сделали всё, чтобы подорвать наше образование. Когда-то мы тратили на него 6% ВВП, сейчас не дотягиваем и до 1,5%. Сокращаются сельские школы, теперь начали снижать уровень образования в вузах за счёт введения ЭГЕ. Более того, за счёт ухудшения работы вуза, что делается специально, ставится вопрос о его слиянии с другим вузом, чтобы общее число институтов и университетов сократить до уровня какой-либо африканской страны. В сталинское время такое поведение назвали бы «вредительством», а виновных приговорили бы к расстрелу.

Отучить Россию думать. К открытому письму Учёного совета Филфака МГУ. 03.12.2012. gimanx8. «...Когда я впервые (в 2007 году) услышал фразу министра образования Фурсенко, то подумал, что в министрах ему осталось ходить недолго. Напомню цитату: «Недостатком советской системы образования была попытка формировать человека-творца, а сейчас задача заключается в том, чтобы взрастить квалифицированного потребителя, способного квалифицированно пользоваться результатами творчества других». В министрах Андрей Александрович проходил аж до мая 2012-го. Судя по всему, за эти 5 лет бывший министр сделал всё от него возможное, чтобы претворить в жизнь свою концепцию. Однако когда глава Минобраза сменился, в обществе как-то не возникло ощущения, что новый министр Ливанов настроен как-то иначе.И вот сейчас по Сети распространяется со скоростью лесного пожара письмо-заявление Учёного совета филологического факультета МГУ под скучным названием «О реформе образования, её итогах и перспективах». (ссылка). Название письма - скучное. Содержание - ставит нас перед выбором. Либо 34 подписанта, сплошь доктора и кандидаты наук, разом сошли с ума и поверили в дурацкую теорию заговора. Либо вполне сознательные люди, разбирающиеся в теме, подписались под документом, основная идея которого заключается в том, что нынешнее разрушение гуманитарного образования - это не ошибка и не разгильдяйство, а хорошо продуманная диверсия, которую сознательно проводит Минобраз. И что цель этой диверсии состоит в том, чтобы построить на территории великого древнего государства некую банановую республику, населенную лучезарными идиотами - для политкорректности, «продвинутыми потребителями».

О чем же пишут члены Ученого совета филфака? Очень дотошно, по-преподавательски, они проводят разбор нынешнего состояния гуманитарного образования в школе и в вузах, а в конце предлагают пути выхода из создавшегося положения. Весь текст вы можете прочесть по ссылке, я же обращу внимание на основные тезисы заявления филологов: 1. В нашем, некогда великолепном, гуманитарном образовании произошла катастрофа: русская классическая литература более не выполняет функцию культурного регулятора образовательного процесса. 2. Это произошло не потому, что власть в лице Минобрнауки обнаружила свою некомпетентность, а потому, что она сознательно и целенаправленно конструировала это «качественное обновление образовательной ситуации». Об этом красноречиво свидетельствует недавно утвержденная правительством РФ Программа развития образования до 2020 г., из которой следует, что правительство РФ полностью удовлетворено тем, что произошло в сфере образования. Балом по-прежнему будет править ЕГЭ, а знания школьников будет оцениваться по табличкам, напоминающим карточки «Спортлото». 3. Чиновники от образования стремятся окончательно уничтожить «советскую» составляющую «постсоветского» образования, то есть отучить школьника мыслить. В случае с русской классической литературой - резко ограничить обсуждение и, тем более, усвоение ее ценностей, чуждых современной политической и экономической элите, а также той части «среднего класса», которая ориентирована на обслуживание этой элиты. 4. Происходит это из понимания простой вещи: управление общественным сознанием осуществляется тем легче, чем ниже уровень образования.

А дальше филологи перечисляют те методы, которыми достигается выполнение поставленной задачи:
- Стремление власти снять с себя возможно большую часть обязательств по финансированию образования, а в перспективе сделать его частично или полностью платным.
- Создание подконтрольных и хорошо финансируемых вузов, которые должны были выдвинуть программу образовательных реформ; эту роль в основном сыграла ВШЭ.
- Информационная поддержка СМИ.
- Конструирование подконтрольной группы «инновационно мыслящих» педагогов, представителей общественности, деятелей культуры, которой был предоставлен режим наибольшего благоприятствования как в СМИ, так и в структурах, подконтрольных Министерству образования.
- На этой основе - активная дискредитация сложившейся в СССР системы взаимоотношений по линии школа - университет как коррупционной и манипулирование реальными фактами коррупции. Результатом этой замечательной политики стало резкое сокращение часов на преподавание литературы в школе, а затем слияние двух предметов в один «русский язык и литература». На порядок упал уровень преподавания русской литературы. С отменой сочинения произошли иные, качественные изменения в характере преподавания: учащийся более не рассматривается как самостоятельно мыслящая личность, а только лишь как потребитель информации (горячий привет тов. Фурсенко!) Созданы условия для деградации учительского корпуса, обреченного на «подготовку к ЕГЭ» и на работу с сомнительными по качеству учебниками. Резко вырос уровень коррупции. Те же проблемы сегодня и в гуманитарных вузах, где средний студент не может внятно формулировать мысли и также превращен в «потребителя», а не соучастника учебного процесса.  

С большой тревогой филологи указывают на еще одну проблему: Министерство образования развернуло кампанию по сворачиванию филологического (и, шире, гуманитарного) образования в вузах. А в последнее время оно перешло к политике прямой дискредитации гуманитарных вузов, объявив «неэффективными» РГГУ, Литературный институт, Московский педагогический государственный университет, МАРХИ, опираясь при этом на оценки «эффективности» вузов, которые разработаны в «гнезде эффективности» - Высшей Школе Экономики».