В.А.Чудинов

«Вторая причина в том, что и обнаружить надписи таковыми знаками было весьма непросто. Именно потому, что они сакральные, то есть, тайные. А значит, они специально делались таким образом, чтобы существовать скрытно от глаз профанов. Есть истина, которую хорошо понимают кладоискатели. Чтобы откопать нечто, необходимо сначала установить, где требуется копать. Иначе будет как в анекдоте про пьяницу, который сначала потерял часы в подворотне, а потом их искал под фонарём, потому что «здесь искать светлее». Успех Чудинов связан с пониманием того факта, что, по определению, сакральное не лежит на поверхности. А если сведения о нем на нее выносятся, то наносимы бывают на поверхность тончайшими штрихами, подчас и замаскированными. Поэтому последователям сакрального предстоит встреча с тайнописью» (ПА2, с. 88). Тоже верно. Обычно так и было. Но, как известно, не бывает правил без исключения. В некоторых редких случаях, когда русский ведизм постепенно вытеснялся наступающим христианством, ремесленники, не получая отпора жрецов, иногда наносили на свои изделия надписи руницей вполне явно и крупно. Это и составило небольшой исходный массив надписей для моего первого чтения. Однако этот массив, как бы поддразнивая меня, вскоре закончился, и тогда, действительно, пришлось разыскивать надписи и мелкие, и малоконтрастные и вообще неявные. Но дело было сделано - на этом массиве я смог уточнить значения многих знаков, и к исследованию тайнопись приступил уже вооруженный практически полным силлабарием (репертуаром слоговых знаков с их значениями). Так что к трудностям тайнописи я уже был готов.

«Осознав это, Валерий Алексеевич развивал именно такие методы работы с объектами, которые позволяют различать на них тайнопись. Ее выявление представляет собой непростое дело, поскольку постаралось два фактора: посвященный, который создавал надпись незаметной для глаз профана, а также само время: ведь продолжительное воздействие стихий может замаскировать и без того малозаметно исполненные штрихи» (ПА2, с. 89). Именно так. Кстати, возникает впечатление о том, что авторы надписей не столько стремились делать свои тексты малозаметными (они мало заметны для нас, поскольку мы привыкли к максимальному контрасту букв и фона), сколько просто вписывались в природу, делая знаки руницы и буквы древнейших рун Рода похожими на естественный жилки и включения данной горной породы. Поэтому камень сохранял на первый взгляд и свою естественную форму, и своё природное жилкование, хотя и был обработан мастерами резьбы по камню. Ну и, разумеется, песчаные и пыльные бури, замерзшая в прорезях камня вода, вгрызшиеся в мельчайшие трещинки лишайники постепенно размывали первоначальные формы букв, которые, в свою очередь, тоже были далеко не идеальны. Так что приходится очень напрягать зрение, чтобы выявить подлинную надпись.

«Вот некоторые из техник, применяемые Валерием Чудиновым. Внимательнее всего рассматривать фрагменты изображения, содержание «аномалии». Некоторые старинные орнаменты, например, выглядят вопиюще асимметрично. Некоторые складки одежд фигур на иконах ниспадают как-то неправдоподобно. И так далее» (ПА2, с. 89). Как обычно, часто помогает случай. Иные орнаменты очень походили на надписи. А на одной иконке из Гродно все складни были, напротив, совершенно неестественными, весьма схематичными, а в одном месте слишком разнообразными, напоминающими знаки руницы. Достаточно было хотя бы один раз понять, что надписи можно делать таким способом, как в следующий раз уже можно было выявить гораздо более замысловатые и более замаскированные под детали рисунка знаки.

«Даже странно, как это раньше не обращали внимание на такое? Наверное, потому, что считали предков примитивнее нас. Не научились еще они, де, рисовать аккуратно. Но вот вопрос: почему же тогда эти «ненаучившиеся» творили такие чудеса? Хотя бы те же иконы. Сколь многие из них вызывают благоговейный трепет у верующих и поныне. Неверующие же не отказывают им в праве почитаться шедеврами. Так вот, Чудинов имеет правилом тщательно просеивать «подозрительные» детали изображения, будь это иконописное, каменное, скульптурное или еще какое-либо. Благо, что современные фото- и компьютерная техника позволяют и увеличивать, и усиливать разрешение и контраст, и даже обратить цвета, если нужно. И в результате этих не особенно сложных технических приёмов нередко вдруг выясняется, что перед исследователем не только изображение большой силы эмоционального воздействия. Но также и одновременно - богословский трактат. В прямом смысле этого слова. То есть: выявляются руны, которые складываются в осмысленные слова, а слова - во фразы» (ПА2, с. 89-90).  Здесь овладение мною компьютерной техникой спрессовано в один миг; на самом деле я сменил не менее трех поколений компьютеров, ставя для себя всё более мощные агрегаты со всё более удобными техническими возможностями. Когда-то я рисовал чужие картинки прямо в компьютере от руки, потом приобрел ручной сканер, затем - планшетный. Скорость и точность передачи изображения  увеличились. Однако только с прошлого года мои изображения стали цветными и занимающими почти всю площадь экрана. Сначала была плохая цветопередача, поскольку картинки я вставлял в программу «Ворд», потом их качество улучшилось, поскольку я их стал давать отдельно в расширении bmp, но тогда их «вес» оказывался очень большим, и мои провайдеры сетовали на это. Затем я перешел на редактор jpeg, и удовлетворил их. Последнее замечание, которое я реализовал, было пожелание усилить  контраст рисунков; пока первые опыты в этом отношении оказались неплохими, хотя и изменили цветопередачу. Полагаю, что и тут можно будет добиться неплохих результатов. Замечу, что ничего подобного у своих коллег по эпиграфике я не наблюдаю: они всё еще не оторвались от костылей явных надписей, и проблем, подобных описанным, у них пока нет. Но это означает, что по техническим возможностям я опередил их на целое поколение людей, освоивших компьютерное пространство для решения сугубо научных задач.

«Пожалуй, несмотря на сказанное выше насчёт сакрального вообще, уместно будет всё-таки рассмотреть вопрос:  а почему наши предки решили пользоваться именно тайнописью? Передается величайшая мудрость - это понятно. Но что бы ни сообщить ее и открытым текстом? К лицу ли мудрецам игры во всяческие секретики? Ведь не считали же они смыслом деятельности загадывание потомкам ребусов? Нет, конечно. Но перед ними стояла очень требовательная проблема... проблема зла. Вот краткая ее суть. Во всякую эпоху к власти может прийти политик, имеющий намерение переписать историю в свою пользу. А значит - примется уничтожать неугодные ему книги, священные предметы и даже храмы. (Примечание: Лазарь Каганович, взорвавший в 1931 году московский храм Христа Спасителя, не был оригинален. В книге В.А. Чудинова «Правда о сокровищах Ретры» (М., Альва-Первая, 2006) показано, что приходившие к власти инородцы разрушали и грабили русские храмы также и в эпоху ведизма). Как можно в условиях такой опасности передавать истину - ценнейшее наследие предков - будущим поколениям?

Решение существует. Его подсказывает наблюдение, что политики, как правило, не замечают многоуровневости нашего бытия. Потому что их жизнь проходит, по преимуществу, лишь в одном измерении: поверхность, открытый текст. Поэтому очередной переписыватель истории будет изничтожать лишь такие носители информации, на которых она сияет открыто. А тайнопись имеет надежду выжить в первоначальном виде и представляет собой, тем самым, надёжную связующую нить эпох» (ПА2, с. 90-91). Очень верное наблюдение. Хотя, насколько я могу понять, правители из числа НЕ ЖРЕЦОВ появились только в последние тысячелетия, когда храмовый строй постепенно под влиянием пришельцев был заменен на государственный, а до этого тайнопись была особой прерогативой жрецов, что их отличало от простых мирян. Ведь РУНЫ были очень мощным оружием, которое нельзя было вкладывать в любые руки. А жрецы умели вписывать тексты в рисунки и вычитывать их оттуда.

Северному ведизму не менее 24 тысячи лет. «Как было показано выше, Чудинов исследовал более 3000 археологических и других объектов. Какие выводы позволила сделать эта титаническая работа? Уже лишь действие первого из них подобно эффекту бомбы. Оказывается в течение десятков тысячелетий во всех землях Евразии тайнопись и/или открытый текст на священных предметах выполнялись РУССКИМИ РУНАМИ. То есть, когда прочитываются знаки, и когда слоги, обозначаемые ими, складываются в слова - становится очевидно, что эти слова понятны даже и современному русскому человеку. И образуют осмысленные фразы на русском языке. Из этого возможен лишь один вывод: родной наш с вами язык и был тем самым легендарным единым праязыком, на коем человечество говорило «до построения Вавилонской башни»» (ПА2, с. 92). Разумеется, некоторые отличия между тем древним языком (который я недавно предложил назвать РУСЕЦКИМ) и современным русским языком имеются (в лексике, графике начертания букв, орфографии, вероятно, в фонетике), однако они совершенно незначительны, что позволяет понимать смысл текстов.

«Именно такой вывод и делает учёный...Увы, сколько бы Валерий Алексеевич ни заявлял, что просто констатирует факт, ему всегда будут сопутствовать обвинения в тенденциозности, потому что он русский. Предвосхитив таковые, скажем: исследования зарубежных учёных позволили им прийти к выводам практически идентичным. 7 июля 2007 года в Берлине открылась выставка «Под знаком золотого грифа: царские могилы скифов». На ней были представлены экспонаты с Алтая, из Казахстана, Северного Ирана, Южного Урала, Сибири, Кубани, Украины, Румынии. Идея выставки состояла в следующем: показать обширность скифского мира, который простирался, как минимум, от Тувы до Берлина, где обнаружены самые западные захоронения скифов (русов). Президент Немецкого археологического института Герман Парцингер прокомментировал этот факт следующим образом: «История Германии и история России - это не только славяне и германцы, есть так много фактов и элементов, которые у нас общие»» (ПА2, с. 93-94). Меня радует то, что Дмитрий Логинов ищет независимые подтверждения широкой географической распространенности русского языка и культуры; вместе с тем, я вижу, как витиевато выражаются немцы по поводу своих славянских предков, ведь они, по сути, говорят на искаженном русском языке, который существовал в стране варягов до ее германизации.