В.А.Чудинов

Попытка понять смысл текста. Однако, внимательно изучив иероглифические надписи на печатях, Эванс обнаружил в них часто повторяющиеся сочетания знаков, для которых он смог с достаточными основаниями предположить то или иное смысловое значение. Эти блоки из 2-3 иероглифов передавали, по всей видимости, личные имена и официальные обозначения сана лиц – владельцев печатей. Среди ранговых наименований можно было ожидать встретить в первую очередь царский титул, поскольку и сам царь, и его чиновники не могли обойтись без его упоминания, заявляя о себе в достаточно пространной надписи на печати.

А о том, что некоторые из известных Эвансу минойских иероглифических печатей наверняка принадлежали именно царям, красноречиво говорили сами эти памятники, резко выделяющиеся среди прочих качеством исполнения. Ярким образцом здесь служит, в частности, найденная в 1898 году, очевидно, в Кноссе, и купленная на следующий год Эвансом великолепная трехгранная сердоликовая печать – подлинный шедевр искусства художественной резьбы по камню, рис. 1

Рис. 1. Критская иероглифическая надпись на трехсторонней «царской печати» 1898 г. из Кносса

Но дальше продвинуться в понимании иероглифических надписей на печатях так и не удалось ни самому первооткрывателю минойской цивилизации и критской иероглифики Эвансу, ни кому-либо из ученых при его жизни. Артур Эванс скончался 11 июля 1941 г., через три дня после того, как ему исполнилось 90 лет. Ему довелось дожить до трагических событий в судьбе Крита: в конце мая этого года остров был оккупирован немецко-фашистскими войсками и от рук гитлеровцев пал самый талантливый из учеников Эванса – Джон Пендлбери.

Прошли годы. Над Критом отгремела военная гроза, оставившая после себя развалины и пепелища. Серьезно пострадал и был затем заново отстроен музей в Гераклионе – хранилище бесценного собрания минойских древностей. Приведение в порядок музейных коллекций и издание ранее открытых археологами памятников позволили ученикам и последователям Эванса продолжить с успехом работу над разгадкой тайн древнего Крита. <…>

Соответствие между критскими письменами. До 25 прочтенных слоговых знаков линейного письма В находит себе четкое соответствие как в линейном А, так и в иероглифике⁶. Это дает возможность с большой степенью вероятности предполагать, что иероглифы-прототипы читались так же, как и восходящие к ним знаки дешифрованного линейного В. Правда, таким образом устанавливается еще очень мало чтений отдельных иероглифов, но все же открывается долгожданная возможность полностью или частично прочесть некоторые слова в иероглифических надписях, целиком написанные слоговыми знаками⁷. Это, естественно, стимулировало в дальнейшем интерес исследователей к памятникам первой европейской письменности.

В данном отношении немаловажным явилось и другое обстоятельство. Общее количество дошедших до нас и введенных в научный обиход надписей, которые выполнены критской иероглификой, все возрастало. Число их непрерывно пополнялось и продолжает пополняться сейчас за счет новых подходов и публикаций. Привлечение дополнительного материала всегда открывает новые возможности для исследователя. Поэтому крайне важной является задача как можно более полного сбора всех имеющихся в наличии иероглифических текстов.

Изучение печатей. В 1960 г. в Оксфорде вышла книжка В. Кены «Критские печати», включающая полный каталог минойских гемм Эшмолеанского музея (5). Выполненный на самом высоком научном уровне капитальный труд не только заслужил прекрасные отзывы специалистов, но и послужил образцом для издания других государственных и частных собраний резных печатей Крита и материковой Греции III-II тысячелетий до н.э. Публикация многотомного «Корпуса минойских и микенских печатей» началась в 1964 году с выходом каталога собрания Национального музея в Афинах, подготовленного А. Сакеллариу (6, p. 29-33). Известный немецкий ученый Эрнст Грумах приступил к составлению свода иероглифических надписей Крита. Этой работой он занимался в течение многих лет, но, к сожалению, так и не успел довести ее до конца. После смерти ученого она осталась незавершенной. Новые данные, полученные археологами за последние десятилетия, дали возможность существенным образом уточнить историю бытования критской иероглифики по сравнению с тем, как она представлялась А. Эвансу. Стало ясно, например, что линейное письмо А не просто сменило свою предшественницу иероглифику, развившись непосредственно из нее, а довольно долго сосуществовало с ней (7). Причем применялись эти два вида минойского письма, как правило, в разных сферах. В XIX-XVIII веках до н.э. иероглифами выполнялись главным образом каллиграфические надписи на печатях, которые были для их владельцев, как справедливо отмечает бельгийский ученый Жан-Пьер Оливье, одновременно и священными амулетами, и официальными регалиями, и высокоценными произведениями искусства – предметами роскоши (8, p.19). В отличие от сакрально-декоративного по своему назначению иероглифического письма, упрощенное в графическом отношении критское линейное письмо А в тот же период использовалось преимущественно для административных и хозяйственных нужд: в документах текущей отчетности, пометках на таре, владельческих и иных бытовых надписях на всевозможных предметах⁸.