В.А.Чудинов

Поляки и Габсбурги. «Если мы посмотрим на лояльность, скажем, поляков, то невозможно понять, почему поляки в той или иной империи ведут себя лояльно или, наоборот, не лояльно, если не брать во внимание, что происходит с ними в другой империи. Скажем, был Александр Велепольский, маркиз, который пытался убедить людей в Петербурге в конце 50-х - начале 60-х гг. XIX в., что полякам надо вновь дать автономию и что это приведет к примирению. Этот человек был действительно весьма лоялен Российской империи. Если мы посмотрим, как это все получилось, то мы обнаружим маркиза Велепольского в 1847 г. пишущим письмо на имя Меттерниха. Что он пишет в этом письме? Что "с этого дня вы можете считать меня заклятым врагом Габсбургов. Везде, где я смогу, я буду с ними бороться". О чем идет речь? О том, что в 1846 г., когда польская шляхта готовила в Галиции восстание против Габсбургов, Габсбурги решили, что нечего играть в эти игры, и натравили польских крестьян на помещиков. Польские крестьяне радостно порезали примерно 500 человек, по некоторым подсчетам - до 1000. Одним словом, с этого момента Габсбурги - это враги Велепольского.

Если мы посмотрим, почему поляки так лояльны Габсбургам после восстания 1863-1864 гг. в России, то совершенно очевидно, что не только потому, что они получили какую-то автономию (они хотели заметно больше). А потому, что они прекрасно понимали, что та куцая автономия, которую им дали Габсбурги, - это самое лучшее, что у них на сегодня есть. А в России после восстания 1863 г. им больше ничего не светит. Это - система тесно сообщающихся сосудов».

Система сообщающихся сосудов на границе существовала далеко не во все времена.

Россия и армянская церковь. «Другой пример такого рода (и здесь мы вернемся к религиозному фактору) - это политика Российской империи в отношении армянской церкви. В 1828 г. Романовы "откусили" у Персидской империи Эчмиадзин (это резиденция Католикоса). И как только они получили духовный центр армянской церкви под свой контроль, они встали перед серьезной проблемой. Что делать? Либо заниматься приведением армянской церкви к общему знаменателю, т.е. отдавая приоритет каким-то внутренним нормам религиозной политики в Российской империи, приводить армянскую церковь в такое же положение, на котором находились остальные конфессии. Или отдать приоритет политике влияния, т.е. как можно использовать Католикоса для влияния на большинство армянского населения, которое находилось вовсе не под властью Романовых, а под властью Османской империи. Чему они отдают приоритет? Они отдают приоритет внешнеполитическим задачам. Армянская церковь имеет абсолютно несхожие условия, привилегии вплоть до того, что Каталикоса выбирает коллегия выборщиков, в которой большинство составляют подданные не Романовых, а турецкого султана.

Это показатель того, что эти империи заметно более тесно связаны между собой, чем европейские империи вообще. Понятно, что все европейские империи так или иначе находятся во взаимодействии друг с другом: соревнуются, борются и т.д. И понятно, что все эти империи так или иначе разыгрывают карту различного рода сепаратизма у своего противника».

Вообще говоря, пограничные территории всегда в какой-то степени прозрачны для соседей, и диффузия пограничных этносов в другие государства в той или иной степени существует во все эпохи. Но часто она либо мала, либо настолько слабо влияет на политику государства, что этим влиянием можно пренебречь.

Политические следствия этнического фактора. «Но хочу обратить ваше внимание на то, что совершенно иначе этот фактор работает, скажем, в отношениях России с Францией или Великобританией, с одной стороны, и Габсбургами и Гогенцоллернами - с другой. Что я имею в виду? Представим себе, что французы хотят поддержать очередное польское восстание. Они могут это сделать, они это делали. Какое значение это имеет для внутренней политики Франции у себя в метрополии или в своих колониях? Ровным счетом никакого. Англичане хотят поддержать борьбу кавказских горцев, например, против Российской империи, что они и делали. Какое значение это имеет для политики Британской империи в отношении собственных мусульман? Ровным счетом никакого.

Теперь представим себе, что Вена хочет поддержать польское или украинское движение в Российской империи. Это моментально ставит перед Веной вопрос: как ты будешь модифицировать политику в отношении собственных поляков и украинцев? Если Пруссия хочет сделать то же самое, например, в отношении поляков, сразу же это ставит вопрос о том, как будет меняться прусская политика в отношении ее собственных поляков.

Иначе говоря, у трех империй общий скелет в шкафу (это Речь Посполитая), много других взаимосвязей. И это значит, что эти империи на самом деле очень осторожно в течение всего XIX в. разыгрывают этническую карту в соперничестве друг против друга. Они, конечно, с удовольствием подгрызали друг друга. Но всегда они руководствовались достаточно жесткими конвенциональными ограничениями. Они всегда были очень осторожны в этом.

Приведу вам такой пример. В 70-е гг. XIX в. в Петербурге в Министерстве иностранных дел решили: "Давайте-ка откроем консульство Российской империи во Львове. Там много людей, которые нам симпатизируют. Будет очень хорошо иметь опорную точку". И написали об этом российскому послу в Вене с предложением поговорить с кем положено. Посол в ответ говорит, что "да, я, конечно, поговорю, но, вообще, вы должны быть готовы к тому, что на основах взаимности они (Габсбурги) попросят открытие такого же консульства в Киеве". Ответ из российского Министерства иностранных дел: "Забудьте". Российское консульство во Львове открылось спустя 20 лет. И эти ограничения очень серьезно работали».

Начало лекции исходит из того, что в XIX Священная Римская империя германской нации, которая только начала становиться Германией и по сути империей не являлась, Австро-Венгрия, уступавшая по военной мощи Российской империи, Российская и дряхлеющая Османская империя были по сути равномощны. Странное предположение.

Сбои в политике взаимности. «Постепенно эта система начинает давать сбои и разрушаться. Начало этого довольно длительного процесса приходится на Крымскую войну. Дело в том, что Крымская война подорвала вообще глобальную систему концерта великих держав Европы, который был основан на том, что "мы друг с другом воюем, даже очень регулярно (потому что это такое развлечение интересное), но мы никогда не стремимся друг друга разрушить, и мы всегда даем проигравшему спасти лицо". На этом был основан концерт великих держав».

Странное выражение: «концерт». Постоянные войны были не «концертом», а напряжениями империй по взаимному ослаблению друг друга. И побеждала не только военная машина, побеждали сильные экономики, военная промышленность, людские резервы, умное руководство и наличие свободных земель для театра военных действий. Никакой «игры» в «войнушку» не было, просто каждой империи не хватало того или иного ресурса. Отсюда и нарастание разрушительности войн со временем.

«Именно в ходе Крымской войны этот концерт был разрушен. В том числе и потому, что Николаю спасти лицо не дали. Мы же знаем, что Николай сначала очень агрессивно нагнетал ситуацию в отношении Османской империи. Когда он обнаружил, что ему придется воевать не только с Османской империей, но и с Англией, Францией, он сказал: "Ой, ребята, извините, я вовсе не это имел в виду". Ему сказали: "Нет-нет, раз уж начали - давай закончим". Можете себе представить, что значила для Николая потеря лица в ходе Крымской войны (а он, в общем, не сомневался, что проиграет), если фактически понятно, что человек покончил жизнь самоубийством в такой довольно изощренной форме, чтобы не нарушить христианских заповедей. Именно то, что произошло тогда, вскоре после этого позволило объединиться Германии (это было невозможно в рамках концерта великих держав). И вся система пошла в разнос. Пропущу подробности, как это развивалось дальше».

Понятно, что лектор Миллер поджигателем Крымской войны выставляет императора России. Вот она - пятая колонна в действии! Якобы не объединённая англо-французская интервенция в Крым послужила началом Крымской войны, а некие замыслы (раздутые и перевранные западными СМИ) России в отношении турок. К тому же тема лекции - поведение континентальных держав, а Крымская кампания началась с подключения морской Британской империи и со вхождения в Севастопольскую бухту объединённой англо-французской эскадры. В разборки России с соседней Османской империей вмешалась Западная Европа, объединив континентальную и морскую империи. Логику лектора Миллера можно было бы как-то понять, если бы вместо морской Британской империи на Россию напала бы Австро-Венгрия, а вместо уже не имперской Франции напала бы еще не имперская Германия. А так со стороны Миллера получается подтасовка.

И получается, что политика взаимности континентальных держав была нарушена не одной из 4 континентальных империй, а совсем посторонней силой.

Крах политики взаимности. «Но крахом всей этой системы стала Первая мировая война. Не только потому, что эти державы оказались вовлечены в войну друг против друга (они и раньше воевали друг против друга, ничего страшного). Природа войны была принципиально другая по целому ряду параметров. Во-первых, это была первая война, в которой всерьез участвовали армии, основанные на всеобщей мобилизации. Что это значит? Это значит, что впервые уже окончательно была разрушена граница между, что называется, профессиональной армией и гражданским населением. Теперь любой более-менее здоровый мужчина в возрасте от 16 до 60 лет (а именно это был призывной возраст) рассматривался как потенциальный солдат. Это значит, что теперь воюющие стороны стремились увести с отступающей армией или даже заранее выселить те категории населения (по этническому признаку), которые потенциально могли стать резервом для пушечного мяса в случае, если соперничающая империя придет на эту территорию.

Поэтому с западных окраин Российская империя активно выселяет немцев и евреев. Потому что у военного establishment'а эти две группы вызывают подозрение по части их лояльности. Что происходит с русинами в Галиции? Именно там впервые возникает то, что потом мы так хорошо знали в XX в., - концлагеря. Это концлагеря для тех русинов, которых австрийские власти подозревали в симпатиях к Москве. Когда в 1915 г. делегация галицийских русинов явилась к императору с петицией официально переименовать галицких русинов (как они официально назывались) в украинцев - это был вопрос жизни и смерти. Потому что венгерские войска, которые были на этой территории, не очень говорили на славянских языках. И когда они спрашивали: "Ты кто по национальности?" и слышали "Русин" - это ничего хорошего этому человеку не обещало. Поэтому этничность становится фактором, из-за которого ты можешь пострадать вне зависимости от твоей лояльности. Этничность становится фактором повседневной жизни, повседневной безопасности и тягот».

Когда турки парой веков раньше вырезали русское население по этническому принципу, они поступали точно так же. Но лектора это не волнует, ибо не укладывается в его схему якобы джентльменских отношений великих держав XIX века.

«Для Российской империи еще было важно, что когда власти столкнулись с тем, что этих без малого 6 млн человек, которые оказались беженцами в результате немецкого наступления 1915 г., надо как-то расселить и как-то оказывать им помощь, они не придумали ничего другого, как сгруппировать их по этническим группам. Если мы посмотрим на политическую элиту прибалтийских государств после Первой мировой войны, то значительная часть этих людей - это активисты беженского движения. Т.е. сами обстоятельства войны уже резко мобилизовали этнический фактор. Но этого совсем не достаточно. Это была тотальная война, война на выживание. И раз это война на выживание, все конвенциональные ограничения (не общегуманистические, что людей не надо травить в газовых камерах, хотя и газы пробовали, а ограничения по части использования национальной карты друг против друга) были выкинуты на помойку».

Итак, Миллер не проводит в лекции никакого осуждения первых концлагерей в Австро-Венгрии, но зато о русских властях говорит в том плане, что «они не придумали ничего другого». То есть, австрийцы придумали концлагеря, молодцы, а русские, оказав помощь беженцам (но «как-то») и предоставив им земли («расселив их»), видимо, по лекторской мысли, поступили глупо. Такие оценки предлагает господин Миллер.

«В результате что произошло? Есть очень известный историк австрийской армии в Первой мировой войне и офицерского корпуса Иштван Дэак. Он в одной из своих книг замечает, что крах австрийской армии и крах Габсбургской империи как таковой начался в российских лагерях для военнопленных». - Надо же, как великолепно сказано! Не в «австрийских лагерях для русских военнопленных», как это было реально, но в «российских лагерях». - Тот, кто не очень внимательно слушал или позже читал эту лекцию, отложит у себя в подсознании, что существовали «российские», «принадлежащие России» концлагеря. Я тут усматриваю не оговорку, а сознательный подлог Иштвана Дэака.

О концлагерях. «В очень большой части, я думаю, он прав. Потому что если мы посмотрим, что происходит в лагерях для военнопленных, то там работает Особый политический отдел российского МИДа, задачи которого - распропагандировать прежде всего славянских военнопленных - габсбургских подданных, для того чтобы потенциально их можно было использовать, если война будет продолжаться, уже по российскую сторону фронта. Один из плодов этой работы - это Чехословацкий корпус, который после революции займет всю Сибирь.

Только ли Россия занималась этими вещами? Разумеется, нет. И Габсбурги, и немцы организуют специальные лагеря для украинских военнопленных. Сейчас известный американский историк Марк фон Хаген пишет об этом книжку, она будет очень интересной, о том, как этих людей надо было отобрать, как им надо было объяснить, что они украинцы (это была нелегкая задача) и как их надо было потом сделать украинцами всерьез. Немцам это удалось. Естественно, эти лагеря были лучше по условиям, чем лагеря для русских военопленных. Эти люди не сыграли никакой решающей роли в войне, на фронте. Где они сыграли решающую роль? Эти люди, поскольку их в лагере среди прочего обучали читать и писать на украинском языке, потом стали школьными учителями в той части Украины, которая оказалась под властью Польши».

Иначе говоря, к созданию украинской нации приложили руку не только австрийцы, но и немцы. Этим отчасти можно объяснить и позицию ФРГ в 2014 году, целиком разделяющую фашистские и националистические взгляды нынешней Украинской Рады, поскольку украинцы - это до некоторой степени их детище.