В.А.Чудинов

Впрочем, исключения есть. Один пункт на 2,5 странички, видимо, глава, называется "Две попытки". «Первая из попыток воссоздания докирилловского письма была предпринята на основе так называемых "причерноморских знаков". ... Это была плодотворная гипотеза, но она рассыпалась под ударами многочисленных оппонентов, которые были уверены, что большинство причерноморских знаков представляют собой родовые, племенные или личные (в том числе царские) знаки, знаки собственности, клейма мастеров и магические культовые знаки. Остается только сожалеть, что эта гипотеза оказалась столь незащищенной, слабой в том смысле, что она базировалась лишь на графическом сходстве различных систем письма, а одно это обстоятельство не может служить доказательством. Доказательством правильности расшифровки той или иной системы знаков следует считать только прочтение связных текстов, переданных этими знаками. Среди памятников причерноморской письменности таковых не нашлось» (Гриневич 1993, с. 34-35). Согласившись с общим выводом, отмечу, что Н.А. Константинов сам оставил данную гипотезу без всяких оппонентов, а чтение связных текстов - не "черноморских", а "приднепровских знаков"  у него имелось (Константинов 1963), да только эта работа осталась неизвестной Гриневичу. Автором другой попытки был признан Н.В. Энговатов, ошибку которого Г.С. Гриневич усматривал в буквенном чтении (но в большинстве случаев тексты у него и были написаны буквами!). В библиографии присутствует лишь одна ссылка на работы Н.А. Константинова (Константинов 1951) и ни одной - на Н.В. Энговатова. Никакие другие попытки Г.С. Гриневичу известны не были, и потому он не рассмотрел НИ ОДНОЙ (!!) чужой дешифровки. Уже на этой стадии знакомства с монографией Г.С. Гриневича мне стало совершенно ясно, что мы имеем дело не с профессионалом, а с обычным дилетантом. Не зная общего уровня работ в исследуемой области, не понимая, какие методы хороши, а какие плохи, не делая выводов из неудач предшественников, невозможно получить высокий уровень конечного результата. Так оно и получилось - монография не улучшила качества чтения, повторив результаты статьи 1991 года.

Единственное, что немного изменилось, так это обоснование фантазий дешифровщика. Скажем, если раньше на глиняной иконке было прочитано слово КАВЕДИЕ, то теперь оно поясняется ссылками на словарь И.И. Срезневского (вот для чего потребовались словари - чтобы узаконить неверные чтения!) как КАМЕННОЕ ИЗВАЯНИЕ (КАВЕДЬ). Но ведь иконка - не скульптура, да и сделана она из глины, а не из камня, о каком же КАМЕННОМ ИЗВАЯНИИ может идти речь? Но Г.С. Гриневича такая степень близости (КАВЕДЬ = КАВЕДИЕ, ГЛИНЯННАЯ ИКОНКА = КАМЕННОЕ ИЗВАЯНИЕ) вполне устраивает.

Словом, по всем признакам передо мной находилась не монография (с обзором литературы, конкретным анализом работ предшественников, отделением дешифровки письменности от конкретных чтений текстов, обсуждением полученных данных в плане общей истории письменности), а популярная книжка о том, что вроде бы у славян какое-то докирилловское письмо было, но никто его прочитать до Г.С. Гриневича не мог, поскольку исходили из ложных гипотез, а вот он захотел - и все прочитал, ставя рекорды скорости и тем посрамляя маститых ученых. И притом, не было приведено ни одной верной собственной дешифровки, славянский силлабарий представлял собой братскую могилу самых разных знаков, в том числе и неписьменных (и туда затесались даже такие перлы как ЗАЕЦ (!) и САБАКА (!) - Гриневичу в числе словарей явно не хватало еще бы сослаться и на орфографический, ибо приведенных слов в русском языке нет!), а львиную долю всех дешифровок составляли славянские фантазии на эгейскую, германскую и протоиндийскую темы. Для пущей экзотики не доставало еще иероглифов майя и письма кохау ронго-ронго.  Короче говоря, мне стало ясно, что монография на данную тему еще не появилась, и я возобновил свои усилия.

Заключение. Этот урок я запомнил на всю оставшуюся жизнь. Я испугался не реальной монографии Г.С. Гриневича, а другой, придуманной мной самим, и именно в плане преодоления допущенных им недостатков. Мне казалось, что, переходя от малых форм к большим, человек имеет возможность высказаться и полнее, и глубже. Но я забыл про субъективный фактор: каждый высказывается так, как умеет. Это позже я узнал, что статью Гриневича правили редакторы журнала «Техника - молодежи», и именно потому она оказалась весьма интересной. В монографии же В.Г. Родионов предоставил Гриневичу полную свободу выражений, и оказалось, что глубже, чем на популярном уровне этот исследователь работать не умеет. Позже я собственноручно обнаружил и текстовой плагиат этот «первопроходца», и заимствование им ряда знаков и их значений из работ его предшественников, и подтасовку «эпиграфических рядов», и искажение последовательности знаков на изображении шахматной фигурки якобы коня, и чтение слов так, что внутрь них вошли не замеченные Гриневичем словоразделители, и массу других нарушений. Вообще говоря, всё это уже содержалось и в его первой статье, однако не бросалось в глаза. При каждом таком открытии образ первопроходца все более мерк в моих глазах.

Так что теперь я понял причину своего шока в тот момент, когда я увидел на полке книжного магазина его монографию: я решил, что передо мной стоит полноценный труд эпиграфиста-профессионала. Чего, разумеется, не могло быть. Но рецензия на эту книгу - это уже другой жанр. Она помещена на моем сайте в рубрике «Рецензии».