В.А.Чудинов

«Так что же помешало воспринять провинциальных затворников (а возможны ли столичные затворники?) в качестве искателей того самого "другого измерения"? В качестве прототипов фантастического произведения про духовные поиски "другого измерения"? Ложные традиции и неправильные акценты сегодняшнего книгоиздательства, жанра SF, литературной критики, издательского рецензирования, и обезлюдевшего фантастиковедения», - витийствует  Анатолий Юркин, смешивая фантазию и реальность. Пензенские сектанты вряд ли вообще знали, что такое четвёртое и пятое измерения, для выхода в которое по всем фантастическим канонам совершенно незачем уходить под землю (в романе «Мастер и Маргарита» выход в четвертое измерение осуществлялся прямо из московской квартиры), их мотивация была совершенно иной: переждать под землей конец света. И он для них был реальностью, а не фантастикой, и если бы не трагическая кончина одной из затворниц, они бы добровольно оттуда не вышли. Так что к фантастике этот случай не имеет ни малейшего отношения, это домыслы сектантского сознания, которое является скорее бредом, чем фантастикой. А из этого следует ложность и всей цепи других обвинений Юркина - и в адрес книгоиздателей, и в адрес литературных критиков фантастического жанра.

«Сегодня пришло время сказать, что именно во всем несогласные между собой сектанты наделяли сакральностью не государственные механизмы, а народную общность вековой Руси. Не исключено, что сплоченность нации была сформирована не аппаратом насилия, а катакомбными деяниями русских сектантов. И столетиями мощь Руси определялась катакомбной мыслью, вернуться к которой нам так стараются помешать и в  XXI веке». - Блестяще сказано: катакомбная мысль. Звучит примерно так же, как мысль каторжан. Я не оспариваю существование такой мысли, но только в очень скромных пределах и только внутри замкнутой организации, откуда она вряд ли имеет возможность просочиться. Так что достучаться этой мысли до русской общественности ей вряд ли бы удалось, а уж о том, чтобы на основе катакомбной мысли сплотить Россию и объяснить ей смысл ее сакральности не может быть и речи! Вот где фантазия действительно бьёт ключом, но только у автора рассматриваемой статьи.

Вместе с тем, говоря о фантастичности взглядов сектантов, Анатолий Юркин отчасти прав: в области богословской они весьма сильно отличаются от канонической догмы, иногда доходя до ереси, а в области социальных идеалов близки к архаической социальной утопии. Однако это вовсе не научная, а именно богословская или социальная фантастика, которая обществом, мягко говоря, никогда не поощрялась. Называть эту стороны деятельности сектантов одним из литературных жанров, означает наводить тень на плетень. Равно как и считать, будто бы именно они призывали к единению с природой. Таким был в своё время русский ведизм, который на периферии Руси сохранился, так и не став совокупностью сект. Поэтому не надо христианским сектантам приписывать чужие заслуги.

Подводя итог, можно сказать: научная фантастика - не место для героя-сектанта. Там действуют люди волевые, смелые и - это самое важное - минимально связанные с обществом, что и помогает им делать решительные, но вместе с тем и предосудительные поступки. Ничего такого не было и не может быть в принципе у сектантов. Так что автору не удалось ни обелить сектантов, ни очернить жанр научной фантастики, хотя бы и советского периода. Полемическая статья у него явно не получилась.