В.А.Чудинов

Таковы дешифровки Г.С. Гриневичем так называемых "восточнославянских" надписей. Как видим, ни одна из них не имеет верного смысла, то есть, по большому счету, «не прочитана». По числу слогов он правильно читал от 10 до 30%, что не позволяло ему опознать ни одно слово. Иными словами, его «чтения» - это от 70 до 90% чистая фантазия эпиграфиста. И это - самые лучшие его дешифровки!

Но были еще и раннеславянские, и западнославянские, которые при ближайшем рассмотрении оказались германскими рунами на славянской службе.

Чтение Г.С. Гриневичем "рун". Одним из исследователей псевдославянских знаков, явно знакомым с «успехами» И.А. Фигуровского и пошедшего по его стопам, хотя и своим путем, был Г.С. Гриневич. Он, правда, не стал читать надпись на луке из Старой Ладоги, очевидно потому, что она не слишком древняя (по его мнению, русские писали слоговым письмом лишь до ХI века). Зато он пытался читать тексты более раннего времени, а именно черняховской культуры, а также времени строительства Софийского собора Константинополя (534-537 гг.). После этого он переключился на так называемые «западнославянские» руны.

Надпись из Лецкан. Прежде всего, его привлекла надпись на пряслице из Лецкан IV в. н.э. О ней он пишет следующее: «Пряслен из Лецкан, недалеко от Ясс (Румыния), найден в 1968 году румынским археологом К. Блошю... Определение и дешифровку надписи проводил крупнейший рунолог Вольфганг Краузе, который посвятил ей специальную статью. К. Блошю и В. Краузе полагали, что надпись исполнена древними германскими рунами... Первичное ее чтение, предложенное ученым, следующее (в русском переводе): ЭТО ТКАНЬ ИДО ЗДЕСЬ - РАНГНО. В. Краузе видит имя собственное от женского вестготского имени Рангохильда; другое имя, Идо, он считает тоже вестготским, стоящим в родительном падеже. Чтение надписи, предложенное В. Краузе, более чем неопределенное. Но иначе и не могло быть, поскольку надпись выполнена не германскими рунами, а знаками письменности типа 'черт и резов‘» (ГРК, с. 65). Из приведенного отрывка неясно, что неопределенного усмотрел Гриневич в чтении Краузе. Из контекста видно, что одна женщина поясняет другой, для кого прядется пряжа; возможно, что хозяйка пояснила это одной из своих служанок. Как известно, в период поздней античности современные римлянам варвары постепенно перенимали образ жизни римлян, так что могли использовать если не рабов, то слуг и служанок. Поэтому на наш взгляд, в данной дешифровке нет ни малейшей неопределенности, а не то что огромной. Но посмотрим, что предлагает Гриневич. Он читает сзади наперед и кверху ногами, считая частью текста и словоразделители; в подписи РАН^ГНО руны R и А он делит на части, получая на два знака больше (ГРК, с. 270, рис. 3), рис. 107-1. Текст гласит: СУСЕДИ МУИ! РЕШЕК ЦЕ ВОЗЬНЕ СУЛИИ. Разумеется, это уже не ПЕЛЕГОЛ, как у Фигуровского, а некая СУЛИЯ (это название он считает «русским именем»), и не ПОКОВЬЕ, а некий загадочный РЕШЕК, который Гриневич по аналогии со словом ВЕРЕШЕК считает синонимом слова ПРЯСЛИЦЕ. Слово ВОЗЬНЕ он переводит, как ВОЗВРАТИТЕ или ОТНЕСИТЕ. Слова СУСЕДИ, МУИ им понимаются как русские; ЦЕ как: ОДНАКО. Уже здесь видна масса натяжек. Ясен общий смысл: СОСЕДИ МОИ! ПРЯСЛЕН ОДНАКО ОТНЕСТИ СОЛЕ. Но в целом ситуация странная: однократное действие оказывается вырезано на довольно ценном предмете. Получается, что повторно никто кроме Соли это пряслице использовать не может. Причем владелица пряслица может передать его только через соседей, которых она лично тоже видеть не может (иначе она бы свою просьбу передала устно). По другому обстоит дело в понимании Краузе: ткань Идо может потребовать довольно долгой работы, может быть, много месяцев или даже лет, так что ситуация не одномоментная, и хотя Рангно непосредственно не видит пряху, между ними установлен прямой письменный контакт. Так что Г.С. Гриневич смысл надписи не улучшил. Но, конечно, против слоговой атрибуции говорит, прежде всего, начертание германских рун. Так, первой и третьей с конца является руна ОТАЛ, которой нет соответствия в славянском силлабарии даже при ее начертании вверх ногами. Славянский слоговой знак НЕ пишется без перечеркивания мачты, которое характерно для руны НАУТИЗ. Нет у славян и знака, тождественного с руной РАЙДО. Ряд проблем возникает и при чтении. Так, зигзаг в качестве слога МУ прежде в дешифровках Гриневича не встречался и выведен только из этого контекста; по своим графическим формам он никак не соответствует остальным графемам с согласным М; нам он ни разу не встретился. Но поскольку знак МО у Гриневича уже имелся, то вместо требуемого по смыслу МО пришлось придумать МУ, а вместе с ним и местоимение МУЙ, характерное для польского языка, но не свойственное русскому. Итак, неверная атрибуция вкупе с неверным чтением привели к плачевному результату.

Рис. 29. Чтение Г.С. Гриневичем надписи на пряслице из Лецкан

Чтение Г.С. Гриневичем надписи на полу Софийского собора. Г.С. Гриневич поместил в журнальном варианте свой перевод надписи на полу софийского собора Константинополя как ГНИ ДО ПОЛУ ПОЯСНИЦУ... (ГРС, с. 13). Первоначально я полагал, что данная надпись сделана германскими рунами. Я попытался реконструировать эту дешифровку эпиграфиста, заимствовав изображение надписи из статьи Г.С. Беляковой (БЕЛ, с. , рис. 54-1. Заметим, что количество знаков в надписи больше, чем слогов в дешифровке, а именно на два, так что два повторяющихся «слога» Гриневич дешифровать не смог, тем более что такие разорванные начертания, напоминающие слог ГО/КО у Гриневича в силлабарии отсутствуют. Однако даже для чтения, предполагаемого нами, приходится преобразовать ряд знаков: второй знак (руна ФЕУ) может быть изменен в слог НЕ (но не НИ!), если у него отнять одну диагональ; третий знак может изображать слог ДО, напротив, если его достроить (показано пунктиром); четвертый знак означает МЫ, но не ПО; пятый знак означает ЛА, но его можно принять и за ЛУ, если поднять диагональ; шестой и седьмой знаки оказались нечитаемыми; восьмой знак можно принять за ПО, если диагональ развернуть под прямым углом; девятый знак может быть Я, если ему добавить диагональ; из десятого, одиннадцатого и двенадцатого знаков можно организовать лигатуру, укоротив крайние мачты и удлинив среднюю, тогда это будет СЪ; из тринадцатого, четырнадцатого и пятнадцатого знаков можно организовать лигатуру, которая все равно будет мало похожа на слог НИ; шестнадцатый знак можно прочитать как ЦЕ, а последний принять за восклицательный знак. Неискаженными тем самым оказываются только первый и предпоследний знаки, тогда как остальные подвергаются весьма сильной трансформации. Но и при этом одно слово оказывается непрочитанным. Такое чтение было демонстрировать совсем неприлично, хотя общий смысл угадывался. Его Г.С. Гриневич и предложил в журнальном варианте. Однако в монографии об этой дешифровке нет и намека. Очевидно, что со временем эта надпись так и не поддалась нормальному прочтению Гриневича.

Рис. 30. Чтение Г.С. Гриневичем и мною надписи на полу Софийского собора

Позже я свое мнение изменил и предположил, что некоторые знаки надписи, непохожие на руны Макоши, являются просто лигатурами двух знаков. С моей точки зрения, надпись может быть прочитана как КОВЪЧЕГЪ ИЛИ ЛАРЬ МАРЫ, И МАРА! рис. 30-2. При этом в первом слове слоговые КОВЪЧЕГЪ знаки ВЪ и ЧЕ образуют лигатуру, во втором слове ИЛИ знаки И и ЛИ также образуют лигатуру, в третьем слове ЛАРЬ петелька у РЬ сохранилась не полностью и написана слишком высоко, в четвертом слове МАРЫ слоговой знак МАРЫ начертан в разложенном виде, тогда как вторая часть слова РЫ начертана буквой Р и палочкой от Ы, так что Р и Ы также образуют лигатуру. Сложнее всего читается последнее, пятое слово, где и знак МА, и знак РА (с двойным начертанием диагонали) изображены в разложенном виде.

Если мое чтение верно, то в Константинопольском Софийском соборе находился ковчег с изображением русской богини Мары.

Сопоставляя наши дешифровки видно, что Г.С. Гриневичем неверно прочитаны не только все слова, но и все слоговые знаки.

Чтения Г.С. Гриневичем «западнославянских» надписей. Немецкие и польские памятники нового времени также представили интерес для чтения Г.С. Гриневича. Правда, он почему-то решил, что их надписи носят характер славянских слоговых знаков, хотя это были все те же германские руны, а деятельность эпиграфиста опять свелась к псевдодешифровкам. И прежде всего он обратился к изучению надписей на двух фигурках из славянского храма Ретры.

Надпись на фигурке Прове. Этот божок был в центре интересов не только самого Потоцкого, но также Я. Лечеевского и его критика И.В. Ягича. Гриневич об этих эпиграфистах в своих дешифровках не упоминает, отметив лишь, что надписи Ретры были опубликованы в 1771 и 1795 гг. О том, что три надписи на фигурке Прове означают RHETRA, ПРОВЕ и БЕЛБОГ он тоже ничего не сообщил. Во всяком случае, три данных надписи были стандартными и проблем у эпиграфистов не вызывали, так что их новая дешифровка не была вызвана какой-то необходимостью улучшенного чтения. Тем не менее, Г.С. Гриневич заново прочитал этот текст вот так: (ГРК, с. 271), рис. 105, имя бога ПРОВЕ, прочитано как МОЯ МЕШЕНЬ, разряд божества, БЕЛБОГ, понимается как НА ЗИГИ НАМЕН, наконец, название храма, РЕТРА, выступает как реплика Я ЗАЗУ КОЯЛУ. На читателя обрушивается масса непонятных якобы славянских слов: ЗИГА, МЕШЕНЬ, НАМЕН, КОЯЛА, ЗАЗЕТЬ. Уже это показывает несостоятельность дешифровки: с какой стати храм РЕТРА, принадлежность к которому отмечена едва ли не на каждой фигурке из него, стал бы наименоваться ЯЗАЗУКОЯЛУ? Это звучит как-то по-японски, но никак не по-славянски.