В.А.Чудинов

На мой взгляд здесь имеет место смешанное начертание, и второй знак представляет собой лигатуру из кирилловской буквы А, руничного силлабографа ЗА и силлабографа РУ, так что два первых слова будут НЕ АЗАРУЙ или НЕ АЗОРУЙ, то есть НЕ ОЗОРУЙ, НЕ ОЗОРНИЧАЙ. Написание слова ОЗОРУЙ через А свидетельствует о раннем аканье. Поскольку в рунице все гласные писались одинаково, имелись лишь две возможности написания данного слова — с начальным силлабографом ВО или с кирилловской буквой А; здесь выбран второй вариант. Третье слово начинается со слога НИ, далее кость обломана; полагаю, что этим третьим словом было слово НИКАКЪ. Таким образом можно реконструировать полную надпись в виде НЕ АЗАРУЙ НИКАКЪ, то есть НЕ ОЗОРУЙ НИКАК. Вероятно, что дворовые служанки (ДЕВКИ) носили такие значки для предупреждения флирта со стороны дворовых мужчин. Разумеется, на господ подобные запреты вряд ли распространялись.

Две надписи о доступности девушек. Если рассмотренные надписи говорят о недоступности служанок, на которых возложены определенные функции по обслуживанию дома или господ, то, вероятно, доступные девушки тоже должны были как-то обозначать это свое качество. И действительно, с этим мы сталкиваемся на двух других “табличках”. Первая из них имеет № 6.44 и представляет собой «фрагмент кости лося. Длина 4,2 см, максимальная ширина 2,9 см. Найдена в раскопе IX, пласт 2. Граффито состоит из одного знака высотой 1,0 см, идентичного руне а» (МЕЛ, с. 245). Как видим, описание данного эпиграфического памятника сверхкраткое, а смысл надписи совершенно не объясняется. Вместе с тем, легко заметить, что все полукруглые эмблемки обращены выпуклой частью вверх, и только в данном случае Е.А. Мельникова сделала исключение, перевернув памятник на 180⁰. Зачем? Очевидно, чтобы прочитать данный знак как руну А. Иначе надо было бы читать его как руну К, однако у руны К обе ветви имеют одинаковую высоту, и тогда данный знак оказывается не руной, а лишь “руноподобным”. А это уже обидно. С другой стороны, кажется подозрительным, что вся надпись состоит из одной буквы. К счастью, к этой прориси в разделе иллюстраций имеется фотография (илл. 78), на которой отчетливо видно, что данный знак имеет ответвление внизу, не замеченное Е.А. Мельниковой. Точнее, на этом месте имеется скол с очень острым краем именно в том месте, где должен был проходить рез. Тем самым перед нами находится лигатура, разлагаемая на два знака. Они имеют стандартное руничное чтение, и я читаю слово НЕГИ! что можно себе представить, как просьбу понежить девушку. Следовательно, скорее всего — перед нами значок наложницы.

Второй памятник № 6.40 — это «фрагмент кости. Длина — 9,4 см, максимальная ширина — 3,0 см. Найден в раскопе IV, пласт. 1. Глубокими резами нанесены четыре знака высотой от 2,5 до 1,0 см. Знак 1 по графике чрезвычайно близок ветвистым рунам, употреблявшимся в рунической тайнописи. Подобные руны чаще использовались как отдельные знаки — символы для зашифровки особо важных слов... В наиболее распространенном варианте ветвистых рун слева от ствола располагаются ветви, число которых обозначает группу рун..., справа — ветви, число которых обозначает руну в данной группе. В знаке 1 изображена одна ветвь слева. ... Четкость и глубина этой резы как будто указывают на ее значимость в общем составе руны. В таком случае знак 1 следует читать как лигатуру..., обозначающую либо имя бога Тора... , либо заменяющую слово ... “великан, турс”. Значение знака 1 позволяет интерпретировать надпись как магическое заклинание, обращенное к богу Тору, или своего рода проклятие, призывающее злые силы, олицетворяемые в образе великанов-турсов. Второе представляется более вероятным, поскольку в XII-XIII веках, когда христианство уже прочно вошло в жизнь как русских, так и скандинавов, инвокация к Тору вряд ли возможна, тогда как различные заклятия с упоминанием злых сил, воплощаемых в традиционных языческих образах, широко употреблялись в быту. Интерпретация знаков 2-4 вызывает сложности, поскольку они в наибольшей степени сходны с рунами старшего ряда, которые не употреблялись в XII-XIII веках. Их чтение неясно и интерпретация не представляется возможной» (МЕЛ, с. 244). Итак, Мельникова полагает по употреблению одного межзубного звука, что перед нами находится проклятие, призывающее злые силы. Хотя трудно поверить, что по одной букве из 4 такое возможно установить, в каком-то метафорическом понимании эта исследовательница оказалась права.