В.А.Чудинов

Жертвоприношение и погребение

В.А. Чудинов

В данной статье речь пойдет о наиболее сакральных элементах язычества Руси: о связи с “тем” светом, и о кровавых жертвоприношениях.

Академический энциклопедический словарь славянской мифологии (подготовленный Институтом славяноведения и балканистики РАН) предлагает такое понимание жертвы: «Жертва, жертвоприношение — в языческой (дохристианской) традиции главный религиозный обряд. Религиозным культом руководили жрецы, название которых в русском языке родственно слову “жертва”. В языческую эпоху существовала иерархия жертв, приносившихся при отправлении культа. Так, арабский автор Ибн-Фадлан описывал в начале Х века похороны знатного руса, на которых приносили в жертву кур, собак, коров, коней, наконец, девушку-наложницу. О принесении в жертву наложницы или вдовы на похоронах мужа у русов и славян сообщают и другие средневековые авторы. Жертвоприношение человека было высшим ритуальным актом, увенчивающим иерархию прочих жертв. Людей, согласно средневековым русским источникам, приносили в жертву Перуну в Киеве: в 983 году жребий, указывающий на жертву, пал на сына варяга-христианина; тот отказался выдать сына на заклание перед идолом Перуна, и оба варяга были растерзаны язычниками. Так же по жребию приносили в жертву христиан и Свентовиту в Арконе, Триглаву, Припегале и другим богам. Немецкий хронист Гельмольд рассказал о мученической смерти епископы Иоанна в земле балтийских славян в 1066 году: захваченного в плен епископа язычники водили по своим городам, избивая его и издеваясь над ним, а когда епископ отказался отречься от Христа, отрубили ему руки и ноги, тело выбросили на дорогу, голову же, воткнув на копье, принесли в жертву богу Радегасту в своем культовом центре Ретре.

Ритуальное расчленение жертвы — характерный обряд, символика которого связана, в частности, с актом сотворения мира»¹. Это — неплохое введение в понятие жертвы; но несколько удивляет оставление без комментария двух взаимоисключающих точек зрения: христианской (расчленение тела умершего — это преступление и святотатство) и языческой (расчленение тела — это сакральный акт).

Далее рассматриваются типы жертвоприношения: строительная жертва (подчеркивается использование лошади, петуха или курицы и, иногда, человека), свадебная жертва (чехи вблизи священного дерева рубили голову петуху), жертва во здравие скота (на Юрьев день болгары закалывали белого ягненка, первого из родившихся в отаре), жертвы во время главных календарных праздников (на Рождество южные славяне резали овец и кур на пороге дома или на рождественском полене, бадняке; на Петров и Ильин день резали быков, баранов, петухов. Бескровные жертвы (зерно, еду, питье, ткани) приносили на Варварин день и в другие праздники.

Меня интересуют кровавые жертвы, подтвержденные археологическими документами.

Тиуновское святилище. Под Тиуновским святилищем понимается огромный валун с рисунками, находящийся в Вологодской области. Мы рассмотрим одно из изображений на нем, следуя за эпиграфическими штудиями А.А. Бычкова, который обратил внимание на эти изображения.. Имя первого персонажа А.А. Бычков читает как КРОМ, полагая, что он похож на берегиню; правда, этот исследователь никаких сведений о таком персонаже найти не смог². Это и немудрено, поскольку, как мне кажется, с кирилловским чтением вышла ошибка. На рисунке вроде бы изображен лыжник, который вряд ли может считаться божеством. Лыжник изображен в позе падения, ибо ноги у него подогнулись; линии вокруг него явно являются надписями. Такой же надписью является и елочка перед ним. Что же касается “кирилловской” надписи, то последний знак у нее не М, а ПЕ руницы. Поэтому “кирилловская” надпись может оказаться на деле и смешанной, и чисто слоговой. Слог ПЕ напоминает первую часть имени ПЕРУНА.

Чтение есть смысл начать с самых больших знаков, образующихся между верней ограничительной линий, самой правой палкой лыжника, и его верхней лыжей. Это будет слоговой знак ПЪ. Верхняя ограничительная линия рисунка и руки лыжника образуют знак РУ, а лыжи — знак НЪ; между нижней лыже и нижней границей рисунка размещается знак ВЪ или ВА. Так образуется слово ПЪРУНОВА, то есть ПЕРУНОВА. Это слово повторяется еще дважды, все уменьшаясь по размерам знаков и варьируя по их начертаниям, если принимать во внимание верхнюю часть пересечений правой руки и правой лыжной палки лыжника.

Рис. 1. Изображение на камне Тиуновского святилища

На теле лыжника справа от зрителя можно прочитать начертанное кириллицей слово НАРТ, а слева внизу — слова ВЕСЕННИЙ. Еще ниже множно прочитать слово ЧЕЛОВЕКЪ, а ноги лыжника — как ЛЫЖЬНИКЪ. Голова читается как РУСЬ и ВЕЛИКАЯ, а правая сторона лица, отгороженная вертикальной чертой — ЖЕРЪТЪВА. Цветочек на голове читается как ВОЖЬДЬ. “Кирилловскую” часть можно прочитать как КЪРОВА и ПЕ, то есть КРОВА(ВАЯ) ПЕ(РУНА), а вовсе не КРОМ. “Ёлочку” можно прочитать как КЪРОВЬНЕКЪ, то есть КРОВНИК, а верхнюю ее часть — как КЪ ВЕСЬНЕ. Наконец, белым на черном фоне (при большом увеличении) можно прочитать ВЬСЕ ЖЕРЬТЪВЫ ВЬ ЧАРЕ.

Рис. 2. Мое чтение изображения лыжника

Из этих надписей можно организовать такой текст: КРОВА(ВАЯ) ПЕ(РУНА). ВОЖДЬ. РУСЬ. ВЕЛИКАЯ ЖЕРТВА ПЕРУНОВА. НАРТ ВЕСЕННИЙ, ЧЕЛОВЕК-ЛЫЖНИК. КРОВНИК К ВЕСНЕ. ВСЕ ЖЕРТВЫ В ЧАРЕ. Таким образом, на данном рисунке речь идет о человеческой жертве Перуну в конце зимы, для встречи весны, причем для этого надо принести в жертву лыжника или человека на нартах. И очень мелким шрифтом сообщается техническая подробность: жертвоприношение должно совершиться не на алтаре, а в большой (ростом с человека) чаре. Вероятно, это не шутка, а отражение событий того 8-летия культа Перуна, которое ввел на Руси князь Владимир. Только это пример не Новгорода, а Вологодчины. Таким образом, “кровники” имелись не только в Киеве, и данный археологический материал подтверждает это.

Пластинчатый браслет. Представляет несомненный интерес рассмотрение браслета без паспорта из собрания Новгородского музея; вид браслета представлен с двух сторон. Некоторый узор в виде колосков виден лишь с внутренней стороны; никаких комментариев со стороны археолога М.В. Седовой по его поводу в ее рассмотрении ювелирных изделий Новгорода нет³.

Рис. 3. Мое чтение надписей на браслете из Новгорода

При рассмотрении наружной поверхности при большом увеличении слева можно различить смешанную надпись НОВЪГОРОД, а справа — начертанные трижды, причем сознательно одни знаки на других, смешанные и кирилловские надписи с именем и фамилией владельца, причем мужчины: МИРОНА НАМНОВА. В правой части, по меньшей мере, троекратно начертано разными слоговыми знаками слово ЖЕРЬТЪВА, то есть ЖЕРТВА. Тем самым, браслет предназначался либо самому Мирону Намнову, либо его жертве. На внутренней поверхности снова повторяются слова МИРОНА НАМНОВА, начертанные как посередине браслета по высоте, так и вдоль верхней кромки. Что же касается “колосков”, показанных на рисунке внизу в увеличенном виде, то каждый из них представляет собой начертанное дважды, но измененное до неузнаваемости слово КЪРОВАВАЯ, то есть КРОВАВАЯ (ЖЕРТВА), начертанное смешанным способом, где КЪ передано знаком Г, Р начертано зеркально, причем часть знаков удвоена и сближена до лигатур, так что ГР выглядит как Б. Тем самым, слово КРОВАВАЯ начертано восьмикратно, что имеет сакральный смысл (согласно Пифагору, восьмерка — число смерти). А под правым “колосом” имеется некоторая добавка снизу, которую можно принять за слово ПЕРУНА.

Итак, полный текст данного браслета можно понять как КРОВАВАЯ ЖЕРТВА ПЕРУНА МИРОНА НАМНОВА, НОВГОРОД. Поскольку кровавые жертвы в Новгороде были связаны с культом Перуна в восьмилетие введения этого культа Владимиром в качестве великокняжеского (980-988 гг.), браслет можно датировать этими годами Х века. По конструкции предложения можно понять, что Мирон Намнов был все-таки не жертвой. Но кем? Жрецом? Но вряд ли жрецы во время обряда были известны под новыми христианскими именами. Палачом? Это предположение кажется более обоснованным, ибо ни одно частное лицо не имеет права приносить кого-то в жертву, которую делают строго по ритуалу. Следовательно, данный браслет одевался на руку жертве, которой отрубал голову в честь Перуна палач Мирон Намнов.

Таким образом, данный браслет представляет собой исторический документ о наличии в Новгороде человеческих жертвоприношений.