В.А.Чудинов

Обсуждение. В советское время благодаря подобным журналам имелась возможность узнать, что нового произошло в науке за рубежом. Более того, как за рефераты, так и за рецензии платили небольшой гонорар (в отличие от нынешнего времени, когда за публикацию должны платить сами авторы, то есть, издатели исходят из концепции, что кроме самих авторов их труд никому не нужен. А на деле они просто получают ренту за то, что тот или иной научный журнал ВАК признала «научным». Получается, что термин «научный» не создаётся авторитетом издательства или редколлегии журнала, а присваивается чиновником от образования). Создать рецензию было довольно сложно: даже просто передать на 5 страницах содержание труда почти в 400 страниц уже является проблемой, ибо нужно вычленить самое главное, но сделать это, когда монография написана на чужом языке, намного труднее.

Замечу, что мою рецензию отличает достаточно критическое отношение. Это особенно бросается в глаза, если сравнить конец моей статьи с концовкой предыдущей статьи кандидата философских наук И. Савранского, который писал: «Рецензируемая монография представляет несомненный интерес для специалистов, занимающихся теоретическими проблемами партийного строительства» или концовкой последующей статьи, где доктор философских наук Г. Рузавин написал: «Настоящий сборник очерков даёт достаточно полное представление о различных сторонах философской деятельности Л. Витгенштейна».

В пределах отпущенных мне возможностей я показал, что: 1) поляки и немцы незнакомы с концепцией номогенеза, то есть, целенаправленной эволюции, 2) не пользуются термином «эмерджентность» применительно к эволюции (хотя концепцию эмерджентной эволюции  С. Александера разделяют работы А. Бергсона (Н. Bergson), А. С. Богомолова, К. Д. Броуда (С. D. Broad), Ф. Г. Брэдли (F. Н. Bradley), Б. Д. Брэтшнайдера (В. D. Bretts-chneider), Д. Лэрда (J. Laird), М. Р. Конвитса (М. R. Konvitz), Дж. Мида (G. Mead), К. Л. Моргана (С. L. Morgan), С. Персонса (S. Persons), Д. В. Пивоварова, А. Стиернота (A. Stiernotte), Д. Ф. Стоута (G.F.Stout), Э. О. Уилсона (Е. О. Wilson), Л. Уильямса (L. Williams) и других).

Сейчас, спустя много лет, я полагаю, что два симпозиума (в Польше и ГДР) взялись за решение весьма сложной философской и биологической проблемы, которая, как мы видели, не могла быть решена ни на том уровне развития науки, ни на том уровне квалификации философов. До сих пор не решена проблема ценности информации (хотя количество информации уже благополучно измеряется в битах), до сих пор не дифференцированы проблемы адаптации организмов и уровня их организации (уже в XIX веке биологи высказывали парадоксальные, но логически безупречные утверждения о том, что туберкулёзная палочка является более совершенным организмом, чем человек, поскольку она им питается), до сих пор не вполне понятно, какие свойства организма повышают, а какие понижают уровень его организации. Попытки создания концепции химической эволюции упёрлись проблему того, что считать в неорганической химии более совершенными, а что - более примитивными соединениями. За прошедшее время прорыва в решении этих проблем мне наблюдать не удалось.

Понятно, что данную статью я привёл только как пример. Изучение современной мне философской мысли по разным ее направлениям (история философии, социология, но главное - по философским проблемам естествознания и методологии науки) путем реферирования и рецензирования, хотя это был тяжелый труд, дало мне как бы второе философское образование на профессорском уровне, в также сделало моё имя известным среди философов, в чем я убедился, посещая как Институт философии АН СССР, так и Институт истории естествознания и техники АН СССР. И к эпиграфическому анализу я пришел уже с весьма солидным философским багажом.

Замечу, что мы живем в век формализованных отношений. Чиновник, купивший себе диссертацию и прочитавший по бумажке ответы на заранее заготовленные вопросы, получает диплом доктора наук и считается учёным. С другой стороны, кандидат наук, живущий на скромную доцентскую зарплату, и давным-давно написавший ряд книг, но не имеющий возможности их издать, и не имеющий денег поехать в тот город, где теперь чудом сохранился единственный советы по защите докторских диссертаций его профиля, несмотря на свои знания и открытия, считается современниками просто «подающим надежды».  Такова нынешняя реформа образования.

Хочу к этому добавить, что марксизм-ленинизм, имеющий (как и любая научная теория) ряд недостатков, всё-таки оказался наиболее системным учением. За те четверть века, которые прошли после развала СССР, мне во многих вузах приходилось читать курс философии по новым программам - и он производил впечатление лоскутного одеяла. Потерялась стройность не только изложения, но и понимания. И нынешний студент вместо чёткого усвоения философских систем после прослушивания современного курса философии получает в свою бедную голову кашу. И он не может сказать, кто он - материалист или идеалист. А на поверку верх берет субъективный идеализм - человек как мера всех вещей, причем человек западноевропейский.

Поэтому перечитывая статьи 80-х годов, невольно осознаёшь, что в рамках марксизма билась прогрессивная и научно-теоретическая, и научно-прикладная мысль. Советская АН СССР создала великолепную инфраструктуру приобщения русскоязычного читателя к новейшим достижениям западной мысли; но, кроме того, имелись журналы и энциклопедии, доводящие до читателя и точку зрения Советского государства. А сейчас этого нет. Википедия, например, пишет: «Бо́льшая часть полуострова является объектом территориальных разногласий между Россией, контролирующей её с марта 2014 года, и Украиной. Большинство государств - членов ООН продолжают рассматривать весь Крым как часть Украины». Это - явная глупость, ибо нет такой «меньшей части» Крыма, которая считалась бы принадлежащей кому-либо, кроме России. И Россия не «контролирует» Крым, а полностью (без всяких частей) включила его в качестве одного из субъектов Российской Федерации. А что именно считают сторонние государства, хотя бы и члены ООН, не имеет значения, подобно тому, как не имеет значения и то, что Аляской когда-то владела Россия. Во всяком случае, вопрос о незаконности вхождения Крыма в состав РФ в ООН не ставился и не обсуждался, так что мнение этих стран - это всё равно, что мнение о погоде: одним она нравится, другим - нет.

Однако интернет устроен так, что мнение Википедии, во многих случаях неверное или даже оскорбительное, выскакивает первым. Получается, что сейчас мы живём хотя и в своей стране, но во враждебном информационном окружении. Против нас ведется информационная война. Именно поэтому многие из статей советского времени (но, разумеется, не все) актуальны и сегодня. Мы уже тоскуем по советской системе образования, и начинаем тосковать по науке советской эпохи. Первую мы потеряли, вторая медленно растворяется на наших глазах. Дореволюционная философия, историография и археология были на очень высоком, можно сказать, на мировом уровне; позже исчезло направление русской религиозной философии, что не позволило, например, издать философские труды К.Э. Циолковского. Из многих направлений остался только марксизм-ленинизм, который после разгрома высшего образования в первые годы Советской власти превратился из творческого и научного в начётнический.  Археология стала очень узкой исторической дисциплиной, постоянно испытывающей недостаток финансирования.

Но всё познаётся в сравнении. Если в советское время было и советское образование, и советская наука со всеми их достоинствами и недостатками, то теперь от былого величия остались только крохи. Я столкнулся с тем, что студенты старших курсов меня подчас не понимают, поскольку то, что закладывалось в советское время в средней школе, теперь отсутствует, а взамен ничего нет. Зато идёт ускоренное отстранение самых опытных профессоров от преподавания - дискриминация по возрасту. Да и честно говоря, многие нынешние выпускники вузов вряд ли сдали бы вступительные экзамены в советское время. Им такие старшие товарищи ни к чему. Словом, медленно идёт деградация образования. И я ни от кого из них не слышал, чтобы они рецензировали или реферировали иностранные монографии хотя бы для своего вузовского журнала, что создавало бы им возможности профессионального роста. Сейчас стоит задача не дать молодому поколению образование, а продать куцые знания в качестве «образовательных услуг» как можно дороже. Иначе говоря, образование стало для его работников чем-то вроде бизнеса, где доход получит работодатель, в качестве которого всё чаще вступает ректор (это при том, что вузы у нас - государственные!) А сам преподаватель, профессор (если его еще не уволили), получает зарплату в 30 000 рублей в месяц, которую он получал и 5 лет назад, когда она равнялась 1000 долларов (сейчас уже - 500). Такой низкой преподавательской зарплаты нет даже в странах Латинской Америки. И это при том, что в советское время профессор получал 550 рублей в месяц (что по нынешней покупательной способности близко к 100 000 рублей).

Так что ценность научных работ советского периода со временем только увеличится.

Заключение. Я планирую и дальше знакомить читателей с моей научной работой советского и первого постсоветского времени.
Литература

1.Чудинов В.А., кандидат философских наук. Закон - развитие - информация. К соотношению философской и биологической теории развития // Новые книги за рубежом по общественным наукам. Экономика, философия, история, международные отношения, №5, май 1980 года, с. 24-29

2. Gesetz - Entwicklung - Information. Zum Verhältnis von philosophischer und biologischer Entwicklungstheorie. - Berlin, Akademie-Verlag, 1979, 390 S.

3. Завадский К.М., Колчинский Э.И. Эволюция эволюции. - Л.: «Наука», 1977

4. Философская энциклопедия, т. 5. - М.:1970

5. Энгельс. Ф. Диалектика природы. Введение. - М.: ИПЛ, 1969