Те же нововведения на русской почве. «В переводе Виктора Голышева эта система передавалась применительно к русскому языку так: «Любое слово в языке могло породить гнездо, и в принципе это относилось даже к самым отвлеченным, как, например, «если»: «еслить», «есленно» и т. д. Никакой этимологический принцип тут не соблюдался; словом-производителем могли стать и глагол, и существительное, и даже союз; суффиксами пользовались гораздо свободнее, что позволяло расширить гнездо до немыслимых прежде размеров. Таким образом были образованы, например, слова «едка», «яйцевать», «рычёвка», «хвостистски» (наречие), «настроенческий», «убежденец». Если существительное и родственный по смыслу глагол были этимологически не связаны, один из двух корней аннулировался: так, слово «писатель» означало «карандаш», поскольку с изобретением версификатора писание стало означать чисто физический процесс. Понятно, что при этом соответствующие эпитеты сохранялись, и писатель мог быть химическим, простым и т. д. Прилагательное можно было произвести от любого существительного, как, например: «пальтовый», «жабный», от них - соответствующие наречия и т. д.
Всякого рода особенности в образовании множественного числа существительных, в их склонении, в спряжении глаголов были по возможности устранены. Например, глагол «пахать» имел деепричастие «пахая», «махать» спрягался единственным образом - «махаю» и т. д. Слова «цыпленок», «крысенок» во множественном числе имели форму «цыпленки», «крысенки» и соответственно склонялись, «молоко» имело множественное число - «молоки», «побои» употреблялось в единственном числе, а у некоторых существительных единственное число было произведено от множественного: «займ». Степенями сравнения обладали все без исключения прилагательные, как, например, «бесконечный», «невозможный», «равный», «тракторный» и «двухвесельный». В соответствии с принципом покорения действительности все глаголы считались переходными: завозразить (проект), задействовать (человека), растаять (льды), умалчивать (правду), взмыть (пилот взмыл свой вертолет над вражескими позициями). Местоимения с их особой нерегулярностью сохранились, за исключением «кто» и «чей». Последние были упразднены, и во всех случаях их заменило местоимение «который» («которого»)».
Вроде бы, данные новшества должны были бы вызвать ужас у читателя. На самом деле, многие несуразности появились у наших предков от плохого чувства языка, или по разного рода второстепенным причинам, и от них уже избавились в ряде диалектов. Поэтому данные новообразования только комичны, не более того. Зато грамматика становится более упорядоченной. Так что щемящего чувства надругательства над русским языком, какое, например, вспыхло от предложения Н.С. Хрущева писать слово «огурцы» через И, а именно ОГУРЦИ, тут не возникает.
Употребление термина «новояз» в публицистике. «В современной публицистике термин «новояз» употребляется в трёх значениях: Диалект определённой субкультуры, особенно образованный путём преднамеренного искажения слов литературного языка (например, часто термин «новояз» употребляется по отношению к «языку падонков»)[3]. Языковой стиль политической или иной пропаганды и агитации, в котором используются неологизмы и эвфемизмы, призванные замаскировать или скрыть реальное положение вещей [4]. В частности, как «новояз» в публицистике нередко обозначаются языки официальных документов и периодики нацистской Германии и СССР[5] (например, об уничтожении евреев говорилось как о «решении еврейского вопроса», об Афганской войне как о «выполнении интернационального долга» и т. п.)».
Из перечисленного к новоязу можно отнести только первый случай, «язык падонков» (о котором я уже писал как о сетевом хулиганстве на почве утрированного подражания западным образцам; к тому же его автором оказался нерусский человек). Второй и третий случаи весьма близки. Любой профессиональный язык, в том числе и язык агитации и пропаганды, обладает своими словами, так называемыми «профессионализмами». Врачи ведь никогда не скажут: «от этого препарата пациент умрёт». Они скажут: «не исключен летальный исход». Что же касается стиля официальной политической пропаганды Германии и СССР, то он давно, в течение столетий или тысячелетий применяется в языке, будучи заимствован из самых разных профессиональных жаргонах. Например, военные много сотен лет употребляют термины «зачистить», «провести операцию» и т.д. А терминов вроде «убить врага» в их лексиконе нет вообще. Поэтому ничего нового в таком «новоязе» вовсе нет.
Инновации медиа-отрасли. Любовь Аркус и Дима Быков писали [6]: «Язык прессы пока еще довольно однообразен, журналисты со сколько-нибудь индивидуализированным стилем - на вес золота. В газетах преобладает смесь двух новоязов: это язык прежней эпохи, сильно разбавленный англицизмами».
Тут что-то не так: язык старой эпохи Оруэлл называл «староязом». Сами по себе англицизмы не являются языком; языком может быть именно это язык прежней эпохи, сильно разбавленный англицизмами. Но если это второй новояз, тогда возникает вопрос: а что Дмитрий Быков (уж не бывший ли Зильбертруд?) называет первым новоязом? И если второй язык уже «смесь», то как эту смесь отличить от смеси с языком старой эпохи? Словом, Аркус и Быков что-то перемудрили.
Новояз и естественные языки. «Необходимо отметить, что многие приёмы, использованные при конструировании новояза являются естественными для некоторых групп языков: так, использование сложносокращённых слов характерно для русского и немецкого, словообразование путём добавления к слову префиксов и суффиксов - для агглютинативных языков и т. д. Не может служить признаком новояза само по себе образование эвфемизмов, которое также является естественным языковым процессом.
Кроме того, любой язык содержит в себе отдельные элементы новояза, поскольку любому естественному языку присуща регулятивная функция (воздействие на адресата с целью создать у него определённое представление о предмете или побудить его к совершению каких-либо действий).
Поэтому в лингвистике и социальной философии термин «новояз» используется лишь по отношению к ситуации, когда конструктивные элементы новояза преднамеренно и массово используются для воздействия на сознание человека».
Иными словами, на сегодня слово «новояз» как термин весьма расплывчат. Это может быть и язык новой грамматики, и жаргон, и профессиональный язык, и язык скрытой проповеди. Иными словами, все указанные субкультурные языковые явления имеют разные основания классификации и потому не могут быть объединены одним словом. Пока что оно хорошо как эпитет, но не как научный термин.
Примечания. 1. Энциклопедический словарь крылатых слов и выражений, автор-составитель Вадим Серов. 2. Описание новояза приводится в соответствии с русским переводом романа и может несколько отличаться в конкретных деталях от английского оригинала. 3. См.: «Падонки» из Питера создали новояз; «Аффтар жжот» или «новояз» по-русски и т. д. 4. Проблема в том, что Дмитрий Олегович уже вовсю пользуется новоязом. В то время как его коллеги по Думе никак не могут расстаться со староязом. [1]. 5. Б. Сарнов. Наш советский новояз. Маленькая энциклопедия реального социализма. М., 2005. 6.http://www.russiancinema.ru/template.php?dept_id=3&e_dept_id=5&e_chrdept_id=4&e_chr_id=2270&chr_year=1987
Обсуждение. Оруэлл создал прекрасную остросоциальную антиутопию, протестуя против тотальной слежки за каждым человеком. И как художник, он ввёл замечательную метафору, слово «новояз», в которую он попытался вложить всю свою ненависть к тоталитаризму. Однако он не был профессиональным лингвистом, так что он не смог осознать, что тоталитарный язык, сохраняющий в неприкосновенности все языковые явления предыдущей эпохи, никак не может вести к грамматическому упрощению и к лексической бедности. Тоталитарная элита всегда считала себя самой привилегированной, а, стало быть, ее должно было обслуживать искусство и литература самого высокого уровня. И говорить ее круг должен был на самом изысканном языке. Так что аристократический новояз - это явление прогрессивное.
Напротив, в демократии о человеке судят не по его происхождению или связям, а по деловым качествам. На его речь, бедную в лексическом и грамматическом отношении, практически не обращают внимания. Поэтому деградация культуры и языка как раз связаны с политическим режимом демократии, а не автократии, и тем более не с тоталитаризмом. Следовательно, то, что подметил Оруэлл, было связано с демократией. Это - негативное развитие языка, его частичная деструкция. Так что слово «новояз» как лингвистический термин неоднозначен, он зависит от конкретного исторического наполнения.
Но поскольку политический маятник во многих странах колеблется от одного крайнего положения к другому, за эпохами аристократической культуры следуют эпохи демократической, и наоборот. Поэтому периодически отмечается и усложнение, и упрощение языка в истории. И новояз постоянно возникает, затем становится обыденным, а через какое-то время в качестве старояза уступает место новому новоязу. Так что «новояз» - это не вневременное свойство языка, а начальная стадия его изменения.
Замечу, что связь языка с обществом изучает такая лингвистическая дисциплина, как социолингвистика. Но если она весьма пристально наблюдает за языковыми особенностями каждого социального слоя общества, то такая сторона связи с обществом, как особенности языка демократических и аристократических эпох она пока всерьёз не изучала. Полагаю, что социолингвистика обретет в этом направлении интересное поле деятельности.
Искусство тоталитарной эпохи, что в Германии, что в СССР одинаково - реалистично, жизнеутверждающе, романтично. Тут нет места пессимизму и упадничеству. Я был на такой параллельной выставке живописных полотен, имею в своей библиотеке и книгу с одноименным названием («Тоталитарное искусство»), так что я знаю, что говорю. И подстать всей культуре того периода был и язык. А нынешнего матершинника Сорокина, твори он тогда, скорее всего, посадили бы в тюрьму за хулиганство, а не ставили бы оперу на его слова в Большом театре. Ибо глумление над языком и моралью никогда не отличали аристократов, но всегда сопутствовали охлократии. Или - господству иностранцев в правительстве, как это было в Англии после прихода в 1066 году Вильгельма-завоевателя, принесшего в эту страну плохой французский язык.
Но Оруэлл приписывает лингвистические недостатки своего общества придуманному им сверхтоталитаризму «Большого брата». И если я радуюсь его антиутопии как гениальной сатире, то никак не могу согласиться с тем, что свои недостатки он приписывает своим противникам.
Заключение. Научное исследование должно быть беспристрастным. Именно поэтому талантливый сатирик Оруэлл для меня вовсе не является представителем социальной лингвистики.
Вы должны быть зарегистрированны ввойти чтобы иметь возможность комментировать.
. ...
| Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб | Вс |
|---|---|---|---|---|---|---|
| « Июнь | ||||||
| 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 |
| 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 |
| 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 |
| 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 |
| 29 | 30 | |||||
. ..
20 запросов. 0.494 секунд