В.А.Чудинов

На наш взгляд, наиболее интересной является последняя, восьмая глава данного исследования. Она посвящена мировому праязыку, которым, как легко догадаться, автор считает русский. Он отмечает, что «до Вавилонского столпотворения, как сказано в Библии, «на всей земле был один язык и одно наречие» (Быт. 11, 1)». Ссылается он и на адмирала А.С. Шишкова, из которого он приводит такую цитату: «Если даже только по историческим событиям рассуждать о славенском языке, то очевидно, что он был САМОДРЕВНЕЙШИЙ, и ближайший к первобытному языку, ибо одно исчисление скифо-славянских народов, под тысячами разных имен известных и по всему лицу земли расселившихся, показывает уже как великое его расширение, так и глубокую древность. Я же вхожу только в корнесловие».

Из современных исследователей он цитирует А.Н. Драгункина: «Если посмотреть на «языковую карту мира, - то уже после краткого с ней ознакомления становится абсолютно ясно, что в очень многих языках существуют разрозненные следы некой «ОБЩЕЙ БАЗЫ», <...> которая НА САМОМ ДЕЛЕ БЫЛА «ОБЩИМ ПРАЯЗЫКОМ», и что на обозримом горизонте ЕСТЬ ОДИН ЯЗЫК, то есть представлены в нём в наиболее полном виде - и не в виде хаотическом и разрозненном, а как ОДНОЙ СИСТЕМЫ, образующей, повторяю, ЕДИНОЕ ЦЕЛОЕ, - <...> и этот язык - РУССКИЙ!!!».

Говоря о санскрите, автор полагает: «Санскритское слово (su) sanskrta по-русски значит: «наряд», «украшение». Санскрит - это южно-русский диалект». И еще: «В Индии на санскрите говорят менее 5% населения, проживающих только в северной части страны, поэтому весьма странным видится «научное» решение немецких учёных XIX века в пользу доминирования на евразийском пространстве санскрита, как источника для языков народов населяющих северное полушарие Земли!»

Вывод автора о древнейшем языке мира таков: «Справедливо было бы применить правильное определение, - не индоевропейская языковая семья, а СЛАВЯНСКАЯ, основой которой является ДРЕВНИЙ РУССКИЙ ЯЗЫК, на многих диалектах которого сегодня говорят более 350 миллионов славян!»

Вторая часть главы посвящена русской письменности. Рассмотрев два вида буквенной азбуки (протокириллицу, глаголицу), а также слоговое письмо (руны Макоши, руницу), Николай Владимирович приходит к интересному выводу: «Святой равноапостольный Кирилл, сохранил в Богослужебных текстах ДВА ВИДА древнейших силлабариев:  руны Рода и руны Макоши», и далее приводит пример буквенной записи слов, которые прежде писались руницей: «Трbце, бGъ, бlгоутр0бный џ§е, сн7е є3динор0дный, дш7е с^TMhй, М^TMи б9іz пречcтаz гпcжE, сн7ъ, млcтиваz м^TMи б9іz, ГпcжE бцdе, дв7о, цrтвіЕ б9іЕ,  ѓгGлъ, ѓгGли, ґрхaгGли, и3 вс‰ нбcныz си6лы: ст7ъ, ст7ъ, ст7ъ є3си, бж7е, ГDи ї}се хrтE, сн7е б9ій». К сожалению, современный шрифт часто вместо тех букв, которые ставил автор, даёт нам совершенно не относящиеся к делу значки, однако само по себе нахождение таких слов является, несомненно, большим успехом данного исследователя.

Рассмотрев древние и более близкие к нам по времени формы русской письменности (в терминологии автора «допотопные» и «послепотопные» формы письма), Николай Владимирович приходит к выводу: «Язык - наше сокровище, каким обладает разумный человек в этом мире, радость общения, радость познания способность передавать живущим и потомкам знание о себе и окружающем мире - вот что является великим даром жизни. Древние люди понимали, что этот дар они получили от Бога, с небес и поэтому к языку и письменности было священное и благоговейное отношение как сверхъестественному дару!»

Автор сетует в своём «Заключении» по поводу того, что в наши дни наметился новый Исход русских людей из отечества. Поэтому весьма своевременными звучат такие его строки: «Знание подлинной истории, а не оболганной, даёт человеку сердечную любовь к своему Отечеству, привязанность к нему всей душой, каким бы сложным и тяжёлым не был путь развития Родины. «Родителей не выбирают», - гласит народная мудрость. Нашу Родительницу - Русскую Землю, мы получили в удел от Бога самую прекрасную, богатую и счастливую».

Работу сопровождает также несколько приложений, в том числе и моё, где я делаю исследованные автором изображения дендроглифов и геоглифов более удобными для чтения.

Говоря о работе в целом, можно сказать, что она относится к жанру научно-популярной литературы в ее лучшем понимании, то есть научной по содержанию, глубоко фундированной, но популярной в смысле доступности, наглядности и лаконичности. Таких работ в данное время нам остро не хватает. В ней сочетается образованность филолога, критический взгляд историка и горячий патриотизм русского человека, которому далеко не безразлична история своего народа.

В.А. Чудинов.

Москва, Июнь 2013 года.