В.А.Чудинов

Проведение линии Платона в советское время

(рецензия на книгу А.А. Любищева «Линии Демокрита и Платона в истории культуры»)

В.А. Чудинов

Личность Александра Александровича Любищева (1890-1972) занимает в истории советской биологии особое место. Оригинальный мыслитель, крупнейший ученый-энциклопедист, оставивший после себя более 2000 печатных листов рукописей, проводник математики в биологии, энтомолог, эволюционист и генетик, он известен и как литературный критик. В процессе переписки написал более 4,5 тысяч писем на 12000 страницах 700 адресатам, в том числе и тем, которые составили цвет советской науки. Характеризуя его вклад в отечественную культуру,  Б.И. Кудрин пишет: «Какими бы высокими словами ни характеризовать личность Александра Александровича Любищева, они не будут отражать  всю громаду его, как явления, думаю, мировой культуры. Человек разносторонних энциклопедических знаний? Несомненно. Жизнь как образец новым поколениям и послание ищущим истину? Лишь как  предел. Крупнейший русский ученый ХХ века? Спорный для многих вопрос, хотя все более расширяющийся круг Любищевских чтений в Ульяновске, Москве, Санкт-Петербурге, Тольятти дает, и все большее, убеждение в величии сделанного Любищевым и в морально-этической значимости его жизненной линии поведения» [1, с. 6].

Среди многих увлечений нашего выдающегося соотечественника была и философия. Своим философским завещанием и главным сочинением своей жизни А.А. Любищев считал книгу «Линия Демокрита и линия Платона в истории культуры», которую он начал писать в 1917 году, продолжил в 1923, 1925 и 1935 гг. в связи с проблемами биологии и, конечно же, существенно продвинул работу, видимо, в 1948 году, во время печально знаменитой сессии ВАСХНИЛ, подвергшей разгрому отечественную биологию; книгу в первом приближении он закончил в 1962 году, тогда же написав и предисловие; при этом он сообщил, что скоро ему исполнится 72 года, «а в таком возрасте я не имею права рассчитывать, что сумею окончить труд, рассчитанный на 7-8 лет» [2, с. 17]. Тем не менее, за оставшиеся 10 лет он сделал существенные добавления, оформленные в  в 1972 году, так что книга стала ярче раскрывать суть вопроса. Как и практически все наследие А.А. Любищева, данная монография оставалась в рукописи, и была опубликована по постановлению Совета Московского общества испытателей природы (МОИП) от 5 июня 1989 г. в связи с проведением юбилейных мероприятий, посвященных 100-летию со дня рождения великого русского мыслителя. К сожалению, издать книгу удалось лишь 8 лет спустя, и тиражом лишь в 500 экземпляров, однако все же удалось.

На этом последнем пункте хотелось бы остановиться особо. Любищев критикует марксизм, так сказать, изнутри, будучи современником разработки марксистско-ленинской концепции философии науки и подвергаясь прессингу со стороны этой концепции – и теперь, в постсоветское время, его издали не центральные издательства, и даже не земляки-ленинградцы, а москвичи, на свои скудные средства, самым мелким из еще читаемых шрифтов и в бумажном переплете; 500 экземпляров едва ли хватит только на крупнейшие библиотеки России. Но зато, скажем, двухтомник Карла Поппера «Открытое общество и его враги», где речь идет о критике того же марксизма, но снаружи, был издан в 1992 году  международным фондом «Культурная инициатива», финансируемым Джорджем Соросом, тиражом 40 тысяч экземпляров весьма солидно, с нормальным размером шрифта и в твердом переплете [3]. На это средства нашлись. Спрашивается, почему та же «Культурная инициатива» не издала данный труд Любищева? Ответ напрашивается сам собой: «инициатива» нацелена на пропаганду «международной», то есть американской, а не отечественной культуры. Как и всегда, нет пророка в своем отечестве. А, возможно, дела обстоят и хуже: для  публикации лучших  умов России в нашем десятилетии у России средств нет. Величайшего из отечественных биологов ХХ века издает Общество испытателей природы при МГУ на свои членские взносы. Русскому государству до русской науки дела нет!

Но вернемся к самой работе. Авторское предисловие, написанное в Ульяновке в 1962 г., весьма своеобразно. Здесь сформулированы постулаты ортодоксальной науки, мешающие научному творчеству, но, в явной или неявной форме, разделяемые многими гонителями науки в советское время; против них и направлен пафос автора рассматриваемой монографии. Эти положения настолько интересны, что есть смысл проанализировать их отдельно. Под пунктом Г. помещены «Постулаты этики, социологии и политики»; первый же из них гласит: «Единое мировоззрение... есть диалектический и исторический материализм, находящийся в постоянной и непримиримой борьбе со всеми разновидностями идеализма и поповщины» [2, с. 20]. Тем самым, Любищев считает недопустимым претензии данного философского направления на роль методологического начала в естествознании. Столь же недопустимым для него является и второй постулат: «Ведущим началом истории культуры являются экономические факторы; надстройка не имеет самостоятельного значения» [2, с. 20]. Не принимает он и пункты о классовой борьбе как ведущем факторе развития общества (постулат 3), о подчинении этических понятий интересам классовой и политической борьбы (постулат 4), об отстутствии самостоятельного значения  у эстетики и искусства (постулат 5). Особенного интереса заслуживает постулат 6: «Политические критерии позволяют устанавливать истинное и ложное в науке и философии даже лицам, не компетентным в частных разделах науки» [2, с. 20]. Из него вытекает постулат 7: «Наука и философия – служанки социологии и политики» [2, с. 20]. Наконец, следует последний постулат, частично объясняющий написание всей книги: «Платон не имеет права считаться основоположником социализма и коммунизма. Истинный научный коммунизм не имеет с Платоном ничего общего» [2, с. 20].

Для философов представляет интерес его серия В – «Постулаты онтологии». 1. Монистическая философия – единственно допустимая в науке; 2. Всё существующее локализовано во времени и в пространстве; 3. Реальное значение имеют только материальная и действующая причины; формальная и конечная причины в биологии носят лишь фиктивный характер; 4. Единственно реальное в природе – атомы; шире – элементарные частицы. Дифференциальный закон определяет однозначно положение нового этапа относительно уже пройденного; 5. Только меристическое миропонимание научно, холистическое же ненаучно; 6. Видимость холистических начал создается в результате борьбы (столкновения) и гибели неудачных комбинаций; нет гармонии как руководящего принципа; 7. Научное мировоззрение всегда было в корне противоположно религиозному. Поэтому всякая попытка ввести понятия, способные содержать релишиозные предрассудки, является регрессом в науке; 8. Недопустима двойная истина; мировоззрение должно быть единым в онтологии, биологии, этике и социологии» [2, с. 19]. Напомним еще раз, что тут перечислено всё, что было для автора неприемлемо.

В серии Б перечислены постулаты методологии науки: развитие науки как постепенное накопление окончательно установленных истин, не подлежащих ревизии (1), второстепенное значение истории науки (2), наличие резкой грани между номотетическими и идиографическими науками (3), отличие научных объяснений от ненаучных наличием «реального», «позитивного», «монистического», «материалистического» мировоззрения; подчиненность гносеологии онтологии» (4); завершенность исторической роли философии в науке, не подлежащая восстановлению (5), научный оптимизм, заставляющий стремиться к истине независимо от ее последствий (6), единственно допустимый индуктивнй метод, свободный от всякой философской предвзятости (7), допустимость научного объяснения при отсутствии плюрализма и противоречий (8) и методологическая бесплодность всех форм идеализма (9) [2, с. 18-19]. Хотя в некоторых из этих постулатов А.А. Любищев сгустил краски, все же основные черты методологии диамата в них переданы верно.

Наконец, в серии А перечислены постулаты биологии; любопытны положения: морфология подчинена физиологии (6); естественный отбор есть ведущий фактор эволюции (7); всё поведение человека есть сумма рефлексов (9); биология целиком сводима к физике и химии (11); витализм бесплоден методологически и неприемлем мировоззренчески (12) [2, с. 18]. На наш взгляд, А.А. Любищев составил замечательный список научных преград, мешающих нормальному развитию науки. Всего таких положений 37. Это намного больше, чем выделил в свое время Ф. Бэкон, указавший на идолы рода, пещеры, театра и рынка. И если нарушение одного из постулатов Бэкона вело ученого к некоторым заблуждениям, которые могли быть преодолены самим же ученым, то постулаты Любищева носили характер гораздо более суровых запретов, нарушение которых в лучшем случае кончалось отлучением ученого от науки, а в худшем – концлагерем или даже смертью.

Введение. Во введении А.А. Любищев приводит ряд цитат, из которых следует, что линия Платона якобы была неверной. Приведя изречения В.И. Ленина, Б. Рассела, кильского профессора Ремане, Дж. Бернала, автор замечает: «Не представляет, таким образом, никакого труда представить длинный ряд неопороченных, умных и независимых свидетельств обвинения против «линии Платона»и, если бы представление недостаточного количества свидетелей одной стороны считалось достаточным для вынесения приговора, то он был бы совершенно ясен: «платонизм виновен»» [2, с. 32]. Однако, обращаясь к принципам судопроизводства, он предлагает выслушать и противоположную сторону. Начал он с философов, говоря: «Огромную роль Платона в развитии философии не отрицает никто, и сейчас наблюдается несомненное повышение интереса к Платону, как к философу» [2, с. 32]. Правда, иронизирует автор, «кто такие философы (конечно, буржуазные) с точки зрения марксизма, в частности, В.И. Ленина: приказчики своего класса, которым не следует доверять ни в одном слове» [2, с. 32]. На этом основании Любищев «отводит» этих свидетелей.

«Труднее отвести математиков, а там имя Платона достаточно популярно», – замечает Любищев  [2, с. 32], и приводит в пример Рассела и Бернала. «В пользу Платона и Пифагора свидетельствуют также современные физики. Один из крупнейших современных физиков, Гейзенберг, в блестящей статье (1958) прямо пишет, что в физике совершается поворот от Демокрита к Платону, –  утверждает он... – Возникло даже целое движение неопифагоризма»  [2, с. 33].  Весьма ценно и высказывание Любищева относительно биологии. «В биологии тоже идет брожение. Выражением чисто демокритовской линии является учение Дарвина о ведущей роли естественного отбора в эволюции организмов, и это направление в настоящее время несомненно господствует. Но имеется достаточно мощная оппозиция» [2, с. 33]. Иными словами, линия Платона в математике и естествознании оказывается достаточно мощной.

Современный комментарий. Данная рецензия была задумана в 1997 году сразу после знакомства с книгой Любищева. Тогда я еще не отошел в полной мере от отслеживания литературы по методологии науки и был поражен тем, что такой интересный биолог советского времени, как А.А. Любищев, вовсе не будучи ортодоксом, пытался совместить линию Платона (объективный идеализм) и диалектический материализм. Рецензия была задумана больше для себя, чем для публикации в каком-либо научном сборнике. К сожалению, рецензия не была выполнена в полном объеме.

Литература

1.     Кудрин Б.И. Предисловие составителя // А.А. Любищев. Линии Демокрита и Платона в истории культуры. М., 1997

2.     Любищев А.А. Линии Демокрита и Платона в истории культуры. М., 1997

3.     Поппер Карл. Открытое общество и его враги. Т. I. Чары Платона. Т. II. Время лжепророков: Гегель, Маркс и другие оракулы. М., международный фонд «Культурная инициатива», Soros Foundation (usa), 1992