В.А.Чудинов

Можно высказать осторожное предположение об их назначении. Возможно, они явились сигналами для летательных аппаратов о том, что теперь на этом месте никаких храмов не существует, что русских ведистов отсюда выжили, или их победили другие народы, которые иронизируют над русским ведизмом, и к ликам его богов пририсовывают на взгляд победителей смешные тела разных зверушек. Так что приземляться гостям Наски для визита к русским поклонникам Яра и Мары в этом месте смысла нет. Понятно, что понимание геоглифов Наски как самых нетипичных при их огромной популярности может выглядеть довольно странно. Однако многие мои статьи, где я показываю, как же реально выглядят типичные геоглифы, привели меня к данному необычному выводу. При этом новая культура геоглифов не оставила надписей». А сегодня замечу, что выявление многослойных, как минимум двуслойных надписей на любых артефактах - это мой фирменный стиль, вытекающий из весьма тщательного эпиграфического изучения поверхности с письменными или изобразительными знаками. Началось это именно с изучения геоглифов пустыни Наска.

Рис 7. Моё чтение надписей на изображении взлётной полосы

В моей статье [8] я рассмотрел 4 публикации И.И. Расстригина на сайте «Геоглифы, петроглифы древних славян, ведизм» социальной сети «В контакте», однако для этого мне пришлось продемонстрировать собственные чтения на 10 иллюстрациях. При  этом выяснилось, что И.И. Расстригин читает в лучшем случае половину надписей, в худшем - 1/7. Но даже там, где его чтения соответствуют смыслу действительных надписей, буквы чтения этого эпиграфиста написаны не там, обладают не тем размером и не тем наклоном. Иными словами, он строит некие ЭПИГРАФИЧЕСКИЕ ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ вместо ЭПИГРАФИЧЕСКИХ УТВЕРЖДЕНИЙ, и все его предположения требуют проверки. То есть, на его дешифровки положиться нельзя. В основном они касались геоглифов пустыни Наска. Так, например, на рис. 7 я прочитал 25 слов, тогда как И.И. Расстригин - всего 2, и не в тех местах.

В статье [9] я решил: Вероятно, геоглифы Наски действительно имели какое-то отношение к космическим полётам, однако пока не вполне ясно, какое именно. Подтверждение, приведенное Ситчиным, вообще говоря, может иметь несколько трактовок.

Рис. 8. Моё чтение новой надписи на найденном японскими учёными лике

На печати могут быть изображения каких-нибудь культовых сцен и соответствующих им символов. Я не настолько силён в культуре шумеров, аккадцев, халдеев и ассирийцев, чтобы давать однозначную трактовку. Однако если бы я был горячим поклонником Ситчина (каковым я совершенно не являюсь), то при очень горячем желании я мог бы усмотреть в четырех предметах между людьми изображения неких летательных аппаратов, скорее всего планеров. Однако обычно на детских рисунков самолётов двигатели не изображаются; вращающийся пропеллер также обычно не виден, так что утверждать точно, что это - не самолёты, я также не могу. Однако если на рисунке изображены пропеллерные машины, то ветер их воздушной струи намного слабее, чем газы реактивного двигателя, так что снимать слой почвы и отбрасывать с пути тяжелые камни он уже вряд ли сможет.

Была у меня и небольшая заметка с названием, аналогичным нынешнему [10]. Основанием для неё послужила находка нового геоглифа японскими исследователями [11]. Рассмотрев показанные на рис. 8 надписи, я пришёл к выводу:

Рис. 9. Новый геоглиф пустыни Наска и моё чтение надписей

В ряде моих статей по геоглифам пустыни Наска я показал, что там находились храмы всех основных богов Руси, в том числе и храм Мары. Теперь японские исследователи обнаружили маяк с изображением антропоморфного лика Мары в виде лица женщины славянской внешности анфас. Моё предположение о том, что это - лик Мары полностью подтвердилось. Однако обычно Мара подписывалась как МАРА ЯРА, тогда как в данном случае она явилась МАРОЙ РОДА. Что же касается названия местности как РУСИ ЯРА, то оно полностью соответствует названиям этой местности на других геоглифах пустыни Наска. Я рад, что исследование геоглифов начинает приобретать международный характер.

Так что к данной статье я пришёл с солидным опытом исследования геоглифов пустыни Наска. Перехожу теперь к рассмотрению надписей, выявленных в заметке [1], и начинаю с рис. 3. Во-первых, я выделяю на изображении самолёт с пропеллером, который очень напоминает по своим пропорциям золотые макеты самолётов, найденный в Колумбии, и относящиеся к эпохе Рюрика. Затем на данном рисунке я выявляю несколько ликов воинов ВВС, что обычно характеризует воинские могилы. И действительно, внутри фрагмента, очерченного чёрной рамочкой (слева от латинской буквы N), я читаю слова МАСКИ МАРЫ, которые как раз и означают: НЕКРОПОЛЬ ПОГИБШИХ.

Рис. 10. Рис. 1D в обращённом цвете и моё чтение надписей

Чуть выше самолёта я читаю подпись: ХРАМ МАРЫ ВОЙСКА ВОИНОВ ВИМАН МАРЫ, что на современном русском языке означает: ХРАМ МАРЫ ВОЙСКА ВОИНОВ ВВС НА САМОЛЁТАХ.  А внутри фрагмента, очерченного белой рамочкой я читаю датировку: 5 ГОД ЯРА, что в пересчёте на привычное для нас летоисчисление означает: 861 ГОД Н.Э. Это - один из весьма ранних следов пребывания войск Рюрика на чужих землях.

На рис. 4 в процессе работы над нынешней статьёй я замечаю, помимо датировки, надписи на середине изображения: 30 АРКОНЫ ВОЙСКА ВЕРНЫХ ВОИНОВ РЮРИКА, то есть, ВОЙСКА ВЕРНЫХ ВОИНОВ РЮРИКА ЗАПАДНОГО КАИРА, что однозначно решет проблему авторства ранних геоглифов пустыни Наска.

Далее я выявляю лики и читаю надписи на рис. 5, для чего поворачиваю изображение на 280 градусов и обращаю в цвете. Тут я выделяю изображение орла с полураскрытыми крыльями и повёрнутой влево головой, символ самолётных частей ВВС Рюрика, а также читаю надписи: СЛАВЯН 30 АРКОНЫ МИМА РЮРИКА, то есть, СЛАВЯН ЗАПАДНОГО КАИРА ЖРЕЦА РЮРИКА. И внизу справа выделяю мужской лик анфас, на котором читаю слова: ВАРЯГ ЯР РЮРИК. Ибо это есть его портрет.

Далее в этой статье идёт рис.9, который является увеличенным и усиленным по контрасту рис. 1С. Тут в самом центре я выделяю мужской лик анфас, на котором читаю слова: РЮРИКА ЛИК,  а под ним читаю слова: ХРАМ МАРЫ и МАРЫ МАСКИ, то есть, МОГИЛЫ УСОПШИХ. А на рис. 10 я выделяю в центральной тёмной области мужской лик анфас, и рядом читаю надпись: СТАН ВОЙСК ВИМАН 30 И 35 АРКОНЫ, то есть, СТАН ВОЙСК ВВС ЗАПАДНОГО КАИРА И ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА. А правее, на светлой внутренней части  этого изображения при усилении контраста, я выделяю пару других мужских ликов, и читаю подпись: МАСКА МАРЫ, то есть, ИЗОБРАЖЕНИЕ УСОПШИХ.

И на рис. 10 я рассматриваю  обращённом цвете рис. 1 D. Внутри поля с зигзагами я сначала рассматриваю более тёмный фрагмента, на котором читаю слова: СТАН ВОЙСК ВИМАН 30 И 35 АРКОНЫ, МАСКА МАРЫ, что означает: НЕКРОПОЛЬ ПОГИБШИХ ВОИНОВ ОТ СТАНА ВОЙСК ЛЕТАТЕЛЬНЫХ АППАРАТОВ ЗАПАДНОГО КАИРА И ВЕЛИКОГО НОВГОРОДА.  А изображения ликов погибших воинов имеются не только на тёмном фрагменте, но и на светлом фрагменте справа. Я выделяю на тёмном фрагменте 3 мужских лика анфас. Но, вообще говоря, подписи и лики воинов ВВС Рюрика имеются по всему рис. 10. Таким образом, стало окончательно ясно, что наиболее древние геоглифы пустыни Наска оставлены воинами ВВС Рюрика.

Рис. 11. Скифское изображение зверя

Новое понимание скифов. О нём можно прочитать в заметке [12]: «Скифы не были единым народом, это общее название для ранних евразийских кочевников. К ним относятся европейские скифы, азиатские саки, юэджи Алтая и Тувы и множество других племен. Европейские скифы состояли из родственных, но все-таки разных племен. Их происхождение остаётся загадкой. Большинство исследователей склоняется к центральноазиатской гипотезе о прародине скифов. Культурное единство ранних евразийских номадов раскрывается через так называемую скифскую триаду: оружие, конская узда, звериный стиль в искусстве.

Скифы не имели своей письменности. О том, что они говорили на языке иранского происхождения, можно судить по именам их царей, богов и других персонажей, упоминаемых античными авторами. Их сочинения - основные нарративные источники наших знаний о скифах. Античный мир интересовался варварами в той мере, в какой вступал с ними в контакты, поэтому сообщения греческих и римских писателей бывают отрывочными и противоречивыми. Самые ранние и полные сведения о скифах сообщает Геродот. Его "История" посвящена важнейшему событию в жизни эллинов - греко-персидским войнам. Четвертая книга "Истории" - рассказ о Скифии. Геродот, возможно, посетил Ольвию, где беседовал со многими людьми: греками и скифами. Его повествование основано на личных наблюдениях, рассказах местных жителей, на литературных источниках. Геродота интересует география Скифии, обычаи, боги, военное дело и погребальный культ. Многие его описания, например, обряд побратимства, совершенно точны. Другие, как например, борьба аримаспов с грифонами, - фантастичны. Геродота интересует все, чем варвары отличаются от эллинов, но у него нет чувства превосходства над ними. Поэтому Плутарх называет Геродота филоварваром. В ассирийских текстах скифы впервые упоминаются в начале VII в. до н. э., там они называюися ишкузи. По Геродоту, персы называли всех скифов саками. В вавилонских текстах скифы и саки называются гимирри (киммерийцы) по имени родственного скифам народа, вторгшегося в Месопотамию. Клинописные ассирийские и вавилонские тексты, хотя имеют отрывочный характер, помогают реконструировать события передневосточных походов скифов. Некоторые хозяйственные документы подтверждают заимствование вавилонской армией элементов скифского вооружения, в частности, лука и стрел, еще до захвата Месопотамии персами. В китайских хрониках упоминается кочевой народ сэ и говорится о живущих к северо-западу от Китая племенах шаньжунов, динлинов, позднее - юэчжей. Эти племена, видимо, соответствуют ранним кочевникам Южной Сибири и Алтая.

Рис. 12. Моё чтение надписей на зооморфной фигурке

О материальной культуре древних народов дают представления археологические памятники. Памятники культуры кочевых народов происходят в основном из погребений - как из курганов знати, так и из скромных рядовых захоронений. Среди многочисленных находок в курганах европейской Скифии, наряду с предметами, несущими на себе элементы греческой и древневосточной художественных традиций, можно видеть и "чисто" скифскую манеру, такую же по своим стилистическим особенностям как и на изображениях, найденных в Средней Азии и в Южной Сибири. Характерной отличительной чертой искусства скифов является так называемый "звериный стиль". Скифские звери отличаются от прочих способом моделировки поверхности тела. "Тело животного в целом и отдельные его детали - ноги с копытами или когтями, рога оленей, клюв хищной птицы, глаза, уши, пасть зверя, - отмечает Е. В. Переводчикова, - составлены из сходящихся под углом плоскостей. Эти плоскости образуют крупные грани с острыми ребрами, на которых создается неповторимая, свойственная только скифскому звериному стилю игра света и тени. Считается, что выработался этот прием сначала в вышивке, аппликации и резьбе по дереву. По-видимому, именно работа по дереву и натолкнула мастера на мысль о перенесении подобного приема и на другие материалы. Изображения зверей у скифов исполнялись из кости, рога, бронзы, золота, реже - из железа и серебра. Использовалась при этом самая разнообразная техника - литье, штамповка, чеканка, резьба и гравировка". Наиболее популярными у кочевников были звери, обладавшие силой и выносливостью, стремительностью и быстротой реакции, зоркостью и тонким обонянием, мощью первого удара. Подобное стремление подчеркнуть самые важные достоинства того или иного животного привело скифских мастеров к выработке еще одного оригинального изобразительного приема - акцептированию признаков. Некоторые части тела животного в скифском зверином стиле, как правило, преувеличены. Рога оленя по длине обычно не уступают спине животного. Огромный глаз может целиком занимать голову животного или птицы, а часто выходит и за ее пределы. Ноздри и пасть хищника тоже преувеличиваются и также могут выступать за пределы головы, в результате чего сама ее форма бывает продиктована контуром этих деталей. То же самое можно сказать и о голове хищной птицы, состоящей из большого глаза и огромного клюва в виде крючка или даже спирали - до такого доходит изображение клюва, по природе загнутого. Когти на концах лап хищных зверей и птиц также неестественно велики. Этой же цели служил и еще один прием, получивший название "прием зооморфных превращений". Суть его заключается в том, что для усиления или подчеркивания каких-либо деталей их оформляли дополнительными изображениями животных или наиболее важных частей их тел. Так, отростки рогов оленей и лосей, концы лап хищных зверей, копыта травоядных зачастую изображались в виде птичьих головок с загнутыми клювами. Иногда концы лап зверей украшены фигурками свернувшихся в кольцо хищников. Нередко различные фигурки помещаются на бедре или лопатке животного. Для скифского звериного стиля характерен строго ограниченный набор канонических поз. Кажущееся на первый взгляд многообразие их на самом деле сводится всего к четырем: свернувшийся в кольцо хищник, животное с опущенными ногами, животное с ногами, согнутыми под углом и с поджатыми под туловищем ногами, лежащими одна на другой. Птицы обычно изображаются с раскрытыми крыльями.

Рис. 13. Изображение льва и кабана на вазе

Сюжетные сцены - речь идет о так называемых сценах борьбы зверей и сценах терзания - появляются в скифском искусстве относительно поздно, лишь в конце V в. до н. э. И в них уже вполне осязаемо чувствуются греческие влияния. На протяжении своего многовекового существования (VII-III вв. до н. э.) скифский звериный стиль подчинялся единым законам и руководствовался общими изобразительными приемами. И, тем не менее, в его развитии ученые прослеживают два больших этапа - ранний (VII-VI вв. до н. э.) и поздний (V-IV вв. до н. э.). Для изображений раннего этапа характерны, прежде всего, определенный реализм, целостность образа, стремление мастера приспособить мотив к форме вещи, свободное размещение фигур в пространстве, лаконичность и редкость сюжетных сцен. Излюбленные образы этого времени - баран, грифо-баран, хищники семейства кошачьих, лось, орел, лошадь, горный козел. Более поздний этап отличается усилением схематизма, перенесением акцента на форму украшаемой вещи, меньшим лаконизмом, появлением сюжетных сцен и растительных мотивов, увеличением пышности в орнаментации ("скифское барокко"). Преобладают изображения львов, горных козлов, кабанов, появляются волки и медведи, а место грифо-барана прочно занимает заимствованный из эллинского искусства крылатый орлиноголовый грифон. К концу этого этапа влияние греков настолько усиливается, что скифский звериный стиль иногда называют даже греко-скифским. Правда, это характерно не для всех областей Скифии. В основном, изображения в зверином стиле встречаются на предметах, жизненно важных для скифов-воинов: оружии, конской сбруе, вещах культового назначения, одежде и личных украшениях (они же - предметы, отражающие социальный статус, престиж данного человека: гривны, серьги, пекторали, браслеты, перстни и др.). Особенно много звериных образов и сюжетов использовалось для оформления узды боевого коня: здесь были задействованы практически все мотивы и персонажи, включая рыб и змей, а также сцены терзания копытных хищниками. Звериный стиль, как и вся скифская культура, был новообразованием, появившимся на обширных пространствах степей Евразии не позднее VII в. до н. э., и отражал идеологические воззрения именно ранних кочевников. Зооморфные образы, без сомнения, были навеяны пережитками тотемических верований, но главный смысл скифского звериного стиля - сакральномагический. Изображаемые животные воплощали черты, так необходимые и высоко ценимые кочевниками вообще и скифами в частности. В представлениях многих народов древности образы некоторых зверей или наиболее характерных частей их фигур символизируют перенесение присущих им черт на владельца изображения.