В.А.Чудинов

Расшифровка славянского слогового и буквенного письма

Март 8, 2010

Комментарий к статье об отсутствии другой АН

Автор 19:47. Рубрика Методология науки

Заработная плата учёного. «- Многие упрекают академию за то, что финансирование науки за последние годы увеличилось многократно, а отдача этому не соответствует.

- Многократно по сравнению с чем?

- С девяностыми годами.

- Знаете, если ноль умножить на бесконечность, то получится все равно не так уж много. В 90-е был практически ноль. Если кто и жил хорошо, то некоторые либеральные экономисты, которые, наверное, до сих пор не знают, что профессор получал четыре тысячи рублей. Если он теперь получает 30 тысяч, и то не каждый, это уже прилично, но все равно это уровень клерка в богатой частной компании. Поэтому говорить о том, что финансирование многократно увеличилось, безнравственно. Вернули более или менее уровень приличной жизни человеку, у которого уже есть квартира, полученная в прошлое время. Но ученые работали и в 90-е, даже получая четыре тысячи».

Участник беседы ушел от ответа об эффективности научной отдачи, подменив другим тезисом - бедностью учёных в 90-е годы. То, что ученые (и опять - особенно гуманитарии) от 10 до 15-17 лет существовали на нищенскую зарплату - это позор. Но и современная зарплата рядового учёного ниже советской. Поэтому всерьёз спрашивать с сотрудника РАН неэтично. Однако вопрос-то шел о другом - насколько эффективно работает РАН, то есть, повторён вопрос введения. И если во введении говорилось о том, что РАН работает вполне эффективно, то в данном месте Людвиг Фаддеев дезавуирует собственное заявление.

Критерий эффективности. «- Проблема, которую постоянно обсуждают, о которой говорят, - как измерить эффективность затрат в фундаментальной науке. Многие рассматривают цитируемость и количество публикаций в качестве главного критерия.

- Я с этим категорически не согласен. Чтобы никто не заподозрил меня в заинтересованности, сразу скажу, что мой индекс цитируемости хороший. Но я утверждаю, что индекс цитирования - это только лишь один из многих показателей, по которым может оцениваться научная работа.

Международный математический союз посвятил вопросам статистической оценки труда ученых специальный доклад, который так и называется Сitation statistics, то есть «Статистика цитирования». Я вам приведу его основные выводы: «Мы не отказываемся от статистики цитирования как способа оценки качества исследований. Но если мы хотим, чтобы эта оценка приносила пользу, то индекс цитирования может быть только частью оценки. Потому что он представляет собой только ограниченный и неполный взгляд на качество исследований, и статистика, выведенная из данных цитирования, зачастую понимается и используется неверно. Научные исследования настолько сложная вещь, что их важность невозможно измерить только единственным грубым средством».

Надо также понимать, что индекс цитирования, а особенно импакт-параметр, то есть относительная частота цитирования «средней» статьи данного журнала в течение определенного периода времени, очень зависит от специальности. В этом же докладе Международного математического союза есть прекрасный график, который это иллюстрирует».

Замечу, что имеется достаточно много научной литературы «для служебного пользования» или даже «секретной», которая в силу своего грифа вообще не может быть цитируемой. Кроме того, учёные также стараются не только не цитировать, но даже не упоминать работы конкурирующей научной школы. И, напротив, вспоминать своих корифеев по любому, даже самому ничтожному поводу. Так что «индекс цитируемости» не вполне объективен.

Пропаганда отечественных журналов. «Одним из самых значительных достижений российской математической школы является, как вы знаете, доказательство Григорием Перельманом, который работал в нашем институте, гипотезы Пуанкаре. К сожалению, сейчас он ушел из науки. Так вот в течение семи лет он ничего не публиковал. Он занимался доказательством своей теоремы. Представьте себе, если бы директор нашего института подходил к нему с критериями, о которых вы говорите. Его бы, конечно, уволили.

Этот пример также подтверждает мнение, которое я постоянно отстаиваю, что оцениваться работа ученых может только самими учеными. Конечно, чиновникам было бы удобно использовать простой числовой показатель для оценки нашей работы. Иначе они обязаны читать наши ежегодные научные отчеты. Но как непрофессионалы могут их понять? Другое дело, что для того, чтобы ученым доверяли, они должны иметь высокий этический уровень и моральный авторитет.

И управлять наукой должны ученые, профессионалы, а не менеджеры. Менеджеры будут платить себе огромные деньги, и держать ученых в черном теле. И сейчас, по-моему, начинают понимать, что просто менеджер, управляющий финансовыми потоками и не имеющий профессионального опыта, все же не годится. Пример Саяно-Шушенской ГЭС вполне убедителен.

Многие критики академии считают, что оценкой труда наших ученых должны быть публикации в заграничных журналах. Но если говоришь «а», говори «б»: это означает, что следует закрыть наши отечественные журналы. На мой взгляд, путь должен быть совершенно другой - надо поднимать престиж наших журналов. Например, могу сказать, что наши математические журналы переводятся и очень хорошо известны за рубежом.

Пусть доктор Северинов, один из авторов опубликованной у вас в «Эксперте» статьи «Шесть мифов Академии наук» [3] [1], в которой нас так резко критикуют, организует хороший отечественный журнал по микробиологии, раз уж он вернулся домой из Америки и считает, что его лаборатория здесь - единственно хорошо работающая во всей академии, как он недавно сам заявил в телевизионной программе «Эксперта-ТВ».

Раз уж мы упомянули эту статью, я не увидел в ней, что авторы проникнуты заботой об отечественной науке. К тому же она полна несообразностей - чего стоит упоминание о Перельмане как о «возвращенце» и фактически то же самое об академике Ландау. И Ландау и Перельман были сотрудниками отечественных институтов, никуда не уезжали и были за границей в научных командировках».

На первый взгляд, это интервью проникнуто  заботой об отечественной науке. Однако в данных построениях имеется масса откровенных или, напротив, завуалированных мыслей. Так, в первом абзаце сразу после слов о том, что Григорий Перельман ушел из науки, говорится о том, что в течение семи лет он ничего не публиковал. По умолчанию читатель понимает, что семь лет он ничего не публиковал, уйдя из науки. А мысль Фаддеева была иной: сначала Перельман семь лет ничего не публиковал, потом опубликовал одну работу, и потом ушел из науки. Но ведь вполне логично предположить и иное: Перельман за первый год нашел решение своей проблемы, потом не работал шесть лет, получая зарплату, потом опубликовал свой результат, чтобы отчитаться за прошедшие годы, а затем ушел из науки окончательно. Иными словами, Фаддеев дал повод для двояких выводов.

Далее, Фаддеев полагает, что оценка результатов научной деятельности возможна только учеными и чиновниками от науки. А как же научная общественность? Или учёные живут в башне из слоновой кости? Понятно, что определенные разделы математики или теоретической физики весьма далеки от общественных нужд. Но совсем не так обстоит дело в гуманитарной сфере. Да и в естествознании далеко не всё так уж безразлично. Я уже приводил казус астроботаника академика Тихова, который открыл существование на Марсе голубой растительности. Эти предположения были опровергнуты еще при его жизни. Пример с заблуждениями действительного члена АН СССР весьма доступен людям даже без специального естественнонаучного образования и показывает, что в ряде случаев научные результаты понятны не только учёным.

Сомнителен и тезис об управлении наукой только учёными. В наше время далеко зашедшего разделения труда великолепный исследователь может оказаться весьма посредственным менеджером, а великолепный менеджер может очень слабо разбираться в особенностях управляемой им науки. Мы ведь не требуем от лечащего врача, чтобы он был крупным биологом, а от бухгалтера - чтобы он был не ниже доктора экономических наук. Каждый специалист должен быть профессионалом именно в своей области.

Примерно так же следует отнестись и к предложению Л. Фаддеева об организации профессором Севериновым хорошего отечественного журнала по микробиологии. Создатель великолепной научной лаборатории совсем не обязан быть отличным главным редактором, ибо это - иной вид научной деятельности. Скорее всего, в этом пожелании звучит личная обида Л. Фаддеева на Северинова.  

С точки зрения формальной логики предложение о том, что Перельман и Ландау «никуда не уезжали» и одновременно «были за границей» является противоречивым. Если они никуда не уезжали, то оказаться за границей никак не могли. А если уезжали, то, независимо от того, как это было оформлено по договорённости с директором института, факт отъезда имел место. Как и факт их длительного отсутствия в России или в  СССР. К тому же очень странно, что такими привилегиями, как длительные научные командировки за рубеж, пользовались почему-то люди с «библейскими» фамилиями.

Словом, Л. Фаддеев и в этой части интервью весьма необъективен. 

Факты западного пренебрежения русской наукой. «- Некоторые наши работающие здесь ученые говорят: публиковаться за границей их вынуждает то обстоятельство, что наши журналы за рубежом читают, но не цитируют.

- К сожалению, такое бывает. Когда некоторые заграничные ученые решили, что индекс цитирования важен для престижа и, главное, для получения грантов, они стали искусственно повышать свои индексы. Мы знаем примеры, когда целые лаборатории договариваются цитировать друг друга: мы цитируем вас, вы цитируете нас. Конечно, чужие им не нужны. Это конкуренция».

Если продолжить эту мысль чуть дальше, то можно сказать, что Западу Россия не нужна. Их место под солнцем мыслится без России. Таков результат конкуренции.

Проблема лженауки. «- Вы сказали, что академия должна иметь высокий моральный авторитет. А как вы оцениваете моральный уровень академии сейчас? Особенно в связи с этой историей с Петриком, вызвавшей большой общественный резонанс.

- История с Петриком печальная, и я считаю, что она очень навредила академии. В ней мне многое непонятно. Хотя как в этом, так и в других случаях наша комиссия по лженауке и особенно ее председатель академик Эдуард Кругляков сделали очень много для разоблачения шарлатанов. Например, с теми же торсионными полями или добычей энергии из гранита. Но если уж обсуждать случай с Петриком, то зачем Грызлов подписывал с ним патент на очистку радиоактивной воды?

К сожалению, в академии, как в любом большом коллективе, существуют морально-этические проблемы. К нашему интервью, предполагая такие вопросы, я подготовил очень характерную цитату из воспоминаний известного механика Баренблатта об академике Колмогорове: «Академии возникли в разных странах в эпоху промышленных революций. Правителям нужны были эксперты... причем эксперты, которые превыше всего ставили бы свою репутацию... Так вот Андрей Николаевич провел, как это часто бывало, свои "расчеты", какие численные соответствия должны выполняться для обеспечения здоровья академии, то есть постоянного наличия достаточного числа высокопрофессиональных, добросовестных и ответственных экспертов. 30 процентов всех академиков должны составлять ученые, которых нельзя не избрать. Они могут быть неприятными в общении, даже отталкивающими, но их результаты должны быть такого уровня, что если они не будут избраны в академию, это может быть опасно для ее, академии, престижа. Еще 40 процентов от числа академиков следует отдать тем, кто, будучи избран, будут хорошими академиками, но если их  не  избрать, тоже катастрофы для академии не случится. И только в этом случае на оставшиеся 30 процентов мест можно избрать таких, которых нельзя избирать. (Как я понял, по недостаточности научного уровня.) Если эту пропорцию нарушить, то академия может потерять свой авторитет, общественную, а вследствие и государственную поддержку».

Академик Колмогоров - весьма известный математик. Неясно, для чего к нему приплетать гораздо менее известного Баренблатта? Почему вообще в оценке деятельности РАН фигурируют такие фамилии как Перельман, Ландау, Баренблатт (академиком из них является только один)? Почему не Велихов, Логунов, Осипов?  Почему о расчетах Колмогорова следует говорить иносказательно, ставя слово «расчёты» в кавычки? Почему цитируется очень невнятная речь Баренблатта о Колмогорове без редакционной правки («можно избрать таких, которых нельзя избирать»)? Для того, чтобы понизить у читателя имидж академика Колмогорова?

Написать отзыв

Вы должны быть зарегистрированны ввойти чтобы иметь возможность комментировать.






[сайт работает на WordPress.]

WordPress: 7.08MB | MySQL:11 | 0.512sec

. ...

информация:

рубрики:

поиск:

архивы:

Март 2024
Пн Вт Ср Чт Пт Сб Вс
« Июнь    
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031

управление:

. ..



20 запросов. 0.669 секунд