В.А.Чудинов

Я отношусь к Авакяну как к талантливому человеку, который захотел разобраться в природе геоглифов. Однако опыта ему не хватило, а желание пропиарить самого себя сыграло злую шутку. Поэтому он принял первые успехи в исследовании за окончательный результат, и выдал научной общественности полуфабрикат. Однако вместо объединения с более опытными коллегами и обучения ремеслу он выбрал путь обмена оскорблениями - что ж, каждый выбирает дороги сам! Так что подлинным учёным он так и не стал, но с исследователями, изучающими геоглифы, поссориться успел, что отметили даже чудиноманы. То есть, закрыл для себя единственно верное направление. Но и противники исследования геоглифов его в свой стан не приняли. Так что Авакяну осталось только принимать стукушки с двух сторон, что мы и видели в ходе дискуссии. Мне жаль побитого, однако, повторяю, таков был его выбор. Результат закономерен.

Что же касается моего отношения к авторам «фриков» и «лурков», то, не уважая их методы ведения полемики и особенно - глумления над личностью осмеиваемого человека (чего ни один шут в истории человечества себе не позволял, ибо это чревато непредсказуемыми последствиями), я всё же признаю право любого общества, а также научного сообщества бороться с шарлатанами и дилетантами. Я и сам это делаю, однако стараюсь не оскорблять своего оппонента, а показать на конкретных примерах, что именно сделано неверно. Например, я показал, рассматривая книгу Максима Внука, в каких местах он допустил ошибки. После публикации моей рецензии на моем сайте он мне позвонил и поблагодарил меня за это. А после чтения почти любой публикации «лурка» хочется пройти в ванную комнату и вымыть руки.

Кроме того, я всегда выступаю от своего лица, а не прячусь за псевдонимами. Ибо вседозволенность развращает. Когда человек выступает в маске, он постепенно начинает позволять себе всё больше и больше, он опьяняется возможностью сказать любую гадость своему противнику вплоть до мата. Образуется некая зависимость (типа наркотической или алкогольной) от высказывания гадости. Сказал - и человек чувствует себя счастливым, не сказал, поскольку не было повода, - и человек считает себя в этот день несчастным, ибо у него внутри всё клокочет.

Но я понимаю, что выступать от собственного имени и давать именно научную, а не шутовскую критику авторы «фриков» и «лурков» не могут. Это предполагает не только более высокий уровень нравственности, чего у них нет, но и более продвинутый научный уровень. И вот в этом как раз и заключается парадокс. Не в том дело, что они такого уровеня достичь не смогут. Смогут, если захотят, ибо человек может достичь многого. Но тогда с ними произойдёт метаморфоза: они поймут, что вышучивали меня зря, и что та реальность, существование которой они изо всех сил отрицают, действительно есть. Но это для них означало бы научное самоубийство, на которое они, разумеется, никак не пойдут. Так что они так и останутся на той примитивной ступени понимания, на которой они находятся сейчас. Горбатого могила исправит. А им в своём «лурке» весьма уютно.

Я знаю, как развивается научное знание, поскольку отдал много лет изучению методологии науки. В свое время я много реферировал в Институте информации по общественным наукам, и мои рефераты выходили в соответствующем РЖ, так что я быстро вошел в курс западной проблематики эпистемологии и философии науки. И потому я понимал и понимаю, по каким этапам будет развиваться критика моих взглядов, а точнее, становление новой историографической парадигмы.

На первом этапе, пока вышли три моих первых книги с изложением руницы - их научная общественность просто не заметила. И это закономерно. Три монографии - это только начало. Но на четвертую, «Священные камни», уже обратили внимание, меня стали приглашать в различные околонаучные сообщества, но не с целью изучения, а с целью «познакомиться с оригиналом». Мне это напомнило мою поездку в Гондурас по приглашению Автономного университета Гондураса в 1994 году для чтения лекций по моим исследованиям: там удивлялись не моим идеям (к сожалению истории как самостоятельной науки в этой стране не существует), а тому, что к ним приехал человек из России (для них это экзотика). Были и заманчивые предложения по сотрудничеству, но по большей части они оказались не выполненными. Это был второй этап.

На третьем этапе, когда я издал еще несколько книг, на меня уже пошли ссылки, но в самиздатовских публикациях. А я, в свою очередь, на них сослаться не мог (нет ни места, ни года издании я, ни названия издательства), да и не хотел, ибо это была не наука, а мнение новичков. Но критика продолжала отсутствовать. А четвертый этап наступил, да и то не сразу, когда я создал свой сайт. Примерно сотня публикаций на нем прошла при небольшом интересе случайных читателей, потом ко мне стали пристраиваться и критики. Самым настырным из них был некий Алексей, который предпочитал задавать вопросы, но совершенно никак не реагировал на мои ответы. Иными словами, он меня спрашивал совсем не для выяснения истины, а чтобы посадить меня в лужу. Но я в лужу упорно не хотел садиться, а отвечал всегда по существу, что его бесило. Сначала он действовал в рамках приличий, потом стал опускаться всё ниже и ниже, пока я его не отсек (на интернетовском жаргоне я его «забанил»). Но он дал мне возможность потихоньку привыкнуть к необъективной и необоснованной «критике», а точнее, к охаиванию любых моих высказываний (вплоть до «дважды два - четыре») под видом критики, а уходя, признался в том, что был проплаченным агентом влияния (хотя и многократно завысил размер своих гонораров).

Но когда я провел в ЛГУ Первый международный конгресс по докирилловской славянской письменности и дохристианской славянской культуре», в кругу моих противников произошел переполох. Агенты влияния на моём сайте со своей задачей совершенно не справились - против них аргументировано выступил не только я, но и читатели моего сайта. Пришлось срочно придумать нечто более действенное. Меня объявили первым среди лингвофриков. Но и этого оказалось мало - весной этого года создали «лурк» с «чудиноманией», о чем меня своевременно проинформировал на моем сайте «доброхот»,  а затем количество выпусков в месяц стало возрастать с неимоверной быстротой. Теперь уже платными стали не 1-2  сексота, а небольшой коллектив сотрудников под руководством Валерия Борисовича Морозова. Изменился и стиль критики: если сексоты в основном спрашивали о моем решении сложнейших научных проблем и огульно обвиняли меня в некомпетентности (а я доказательно показывал, что неучами являлись именно они), то теперь появилось два новых метода. Сайт «фриков» выдерживает линию наукообразия, даёт прямые ссылки на работы и помещает неплохие фотографии самих «фриков». Его авторам кажется, что само название тем исследования должно отпугнуть читателей от «лингвофриков». На деле же получился неплохой справочник, дающий хотя и приблизительную, но суммарную сводку о размахе исследования языков и письменностей в неакадемической науке.

Другое направление у сайта «чудиноманов», где фотографии даются специально нестандартные, например, где я помещен с выпученными глазами, или «живые картины», где я качаюсь из стороны в сторону. Здесь же размещаются бредовые идеи самих чудиноманов, которые имеют ко мне или касательное отношение, или вообще никакого. Скажем, один из чудиноманов по имени Юрий сочиняет какие-то дурацкие стишки, которые потом публикует в качестве комментария на моем сайте, а чудиноманы от нечего делать начинают их обсуждать. Понятно, что я к этому никакого отношения не имею, и что речь идёт о неком междусобойчике «сумасшедшей тени», «мертвого 8», «картежника» или «Вирджинии 1». Сначала тут процветал жанр пародии, и некоторые из этих перлов мне понравились, например, египетские статуи с баяном и балалайкой - настолько, что я даже сделал перепечатку их на своём сайте. Но постепенно и уровень пародий «луркам» оказалось поддерживать трудно - это довольно-таки специфический и сложный жанр. Поэтому ЖЖ скатился на уровень простого облаивания и охаивания всего, что выходит из-под моего пера. А это для читателя неинтересно. В данной статье я продемонстрировал, что подобный стиль теперь применяется к Авакяну и вообще к любому нестандартно мыслящему исследователю. Кроме того, поскольку в ЖЖ преобладают этнически не русские люди, им кажется, что оплёвывание новаторов может как-то негативно сказаться на авторитете исследователей. Они забывают особенность русской души, которая всегда сочувствует гонимым и третируемым. Так что, сплетая мне терновый венец, они лишь повышают мой рейтинг. Они этого, упиваясь своим дешевым капустником, не видят, но их руководство, которое поручило им морально уничтожить меня к минувшему лету, останется недовольным. ЖЖ явно продемонстрировал свою неэффективность. Так что он через какое-то время отпадёт сам собой без посторонней помощи. Как отпал Алексей.

Наконец, зимой 2008 года моя критика поднялась на новый, пятый этап. Меня, правда, не называя имени, стал критиковать академик Зализняк, а по линии церкви - архидиакон отец Андрей Кураев. Это уже критика - не за внешность или жесты, а за научную позицию. Тут я уже оказался не невеждой и не шизофреником, как на «лурке», а «дилетантом». Но и тут многие критикуемые высказывания принадлежали не мне, а  другим лицам, да и утверждения моих оппонентов показывали, что в ряде специальных вопросов они - полные невежды. Так что наша полемика скорее подорвала их имидж, а не мой. Верно, не судите - да не судимы будете.

Понятно, что чем больший интерес будут проявлять к моим работам читатели из самых разных слоёв общества, тем сильнее будет и критика. Но отрадно то, что сама критика повышает свой рейтинг. Рано или поздно со мной начнут полемизировать специалисты именно в тех отраслях знания, в которых идут мои наработки. Но ведь это и будет означать полное научное признание - если не идей, то хотя бы научного статуса. А там, как я полагаю, я сумею доказать правомерность своих новаций не хуже, чем я это делал до сих пор.

Заключение. В попытках показать никчемность Авакяна как исследователя ЖЖ «чудиномания» продемонстрировал свою низкопробность и неумение понимать гуманитарные проблемы.