В.А.Чудинов

Изложение абсолютной диалектики. Вообще говоря, не только каждый философ, но и самый обычный человек вправе создавать свои концепции. Конечно,  жаль, когда автор такой концепции не в ладах с историей философии - в этом случае он, скорее всего, вряд ли сможет создать нечто лучшее, чем достижения его предшественников. Но создать нечто худшее вполне способен; под худшим следует понимать довольно противоречивые конструкции. Поэтому попробуем разобраться в положениях этой самой абсолютной диалектики и выявить, лучше или хуже они диалектики гегелевской.

«Абсолютная диалектика начинается с выбора и обоснования базовой категории «Одно». Вскоре выясняется, что Одно не состоит из частей, оно не имеет ни начала, ни конца, ни середины, потому что это были бы его части» (с.74). Вольному воля. Можно начинать с Одного, а можно со Многого, можно Одно постулировать из частей, а можно и сделать Одно монолитом. Но только эти постулаты ниоткуда не «выясняются», а создаются автором очередной философской доктрины.

«Но так же как начало и конец обозначают пределы каждой вещи, то Одно неограниченно и беспредельно. Легко догадаться, что наше Одно не имеет никакой конкретной фигуры или вида, и поэтому Одно не будет занимать никакого пространства» (с. 74). - Легко догадаться о другом. Нечто, не существующее в пространстве, не существует вообще, у него не может быть и времени. Иными словами - это Небытие, или выражаясь иначе, Не-Сущее. Так сказать, философский Нуль.

«В этом качестве Одно не может находиться ни в Ином, ни в самом себе! Оно также не может ни двигаться, ни находиться в состоянии покоя. Но это же Абсолютное Ничто. К Одному неприложимы понятия тождества или не тождества и категория времени. Одно не может быть ни старше, ни моложе себя» (с. 74-75). - Логично. Убедительно. И противоречиво, как любое учение о нуле, который вроде бы ЕСТЬ, но по самому его смыслу является НИЧЕМ, отсутствием чего-либо.

Замечу, однако, что понятие Иного постулировано не было, и наш философ вынимает его, как фокусник, из рукава. Но без введения категории Иного фраза о нахождении Одного в Ином становится бессодержательной.

«Очевидно, что такая Первооснова Мира исключает всякую множественность и не доступна ни мышлению, ни знанию, ни восприятию. Одно - есть Единое» (с. 75). Рукав у философа оказался очень большим, и за кроликом в виде Иного показался кролик Мир, потом кролик Первооснова, затем кролик Множественность. Ни одна из этих категорий философом не была постулирована и, соответственно, не определена. Ибо Первооснова Мира может быть, а может и не быть Второй Основой, или даже Третьей Основой; причем не только Мира, но и Познания, а также Сознания, а, возможно, и Духа. Нагородить можно любые отношения между этими категориями, и без таких явных определений процитированное предложение имеет огромное количество смыслов, так что читатель сам волен выбирать, в каком из них понимать сказанное. Точно так же обстоит дело и с утверждением, что Одно есть Единое. Категория Единого не определена, поэтому один читатель может понять Единое как Единственное, другой читатель под Единым поймет нечто Однородное, третий - Единосущное, четвертый - Подобное или Тождественное и т.д. Хотя диалектика скорее всего поняла бы Единое как Множественное, в этом ее суть.

Итак, на одну явную категорию Одного философ употребил совершенно не определенные им категории Мира, Единого, Основы, Первоосновы, Множественности.

«Второй категорией диалектического пути конструирования Мира становится «Одно Сущее». Здесь впервые формируется категория Бытия. Сущее есть покой Одного и отличие от Иного, которое становится средой для Одного» (с. 75). Философ явно преуменьшает количество названных категорий, и Одно Сущее оказывается у него как минимум восьмой, поскольку перед Одним Сущим следует поставить категорию просто Сущего.  Но определение Сущего сразу отдает мощнейшим противоречием, ибо выше было сказано, что Одно не может ни двигаться, ни находиться в состоянии покоя. Поэтому у Одного не может быть никакого покоя. Следовательно никакого Сущего в виде покоя Одного быть не может. Но не может быть и Иного, поскольку Иное предполагает какое-то отличие от Одного, но к Одному неприложимы понятия тождества или не тождества и потому к нему неприложимы понятия различия, поскольку без тождества нет и различия. Так что в данной философии нет и не может быть ни Иного, ни Сущего. Теперь становится вполне понятным, почему философ Лисин как фокусник извлекал их из рукава - потому что дать содержательного их определения, отталкиваясь от так постулированного Одного совершенно невозможно!

Но если нет Сущего, то невозможно и никакое Бытие, кроме как бытие Одного.

«Поначалу Иные определяются как Не-Сущее и отсутствие покоя» (с. 75). Но, как мы только что видели, категории Сущего в данной философии быть не может. Следовательно, не может быть и Не-Сущего, и Иных. Кстати, не определено философом и употребление множественного числа, ибо Одно в силу своей неразличимости не может быть ни Единством, ни Множеством. Короче говоря, все определения, основанные на Одном как неразличимом, посыпались как карточные домики. «Если Сущее есть Одно в состоянии Покоя и Раздельности, то Иное есть неразличимая и сплошная подвижность (сверхтекучесть и сверхпроводимость)» (с. 75). Тоже неверно, ибо Одно не может быть ни в состоянии Покоя, ни в состоянии Движения, ни в состоянии Единства, ни в состоянии Раздельности, поскольку, повторяю, к Одному неприложимы понятия тождества или не тождества, поэтому оно ни Единое, ни Разделенное. Так было постулировано Одно, что из него вывести ничего нельзя, как нельзя вывести единицу из нуля. Поэтому, как бы Лисин ни бился, со своего философского нуля он съехать не сможет ни в какую сторону. Как нуль ни крути, кроме баранки он ничего не даст. Ex nihil  nihil, - это наши предки прекрасно знали.

«Абсолютная диалектика были сформулированы в рамках философской доктрины Платоном и Проклом» (с. 75). Чудовищная ложь! Относительно наличия диалектики у Платона вообще - данное положение далеко не очевидно, хотя некоторые исследователи ее у него допускают. Но утверждать, что ему удалось из Ничто вывести Нечто столь же нелепо, как и гегелевское положение о том, что бытие начинается с Ничто, а его отрицанием является Нечто. У Гегеля в рукаве пряталось понятие диалектического отрицания, которое он не определял. Не определял он и Ничто, ибо любое пояснение этого понятия сразу порождает массу противоречий. Поэтому Гегель поступал мудрее Лисина, и дефекты его философской постройки в «Науке логики» не так заметны.

«Поэтому на первом этапе логического конструирования мира как Космоса можно обнаружить пять основных категориальных эйдосов - Сущее, Покой, Движение, Тождество и Различие» (с. 76». Нет, эти категориальные эйдосы пока недоступны, ибо отрицание Одного дает только само Одно, но никак не Сущее, не Покой, не Движение, не Тождество, и не Различие.

Таким образом, под Абсолютной диалектикой Лисин постулирует учение о философском Ничто, из которого не выводима ни одна другая философская категория. Вряд ли эта доктрина может для чего-нибудь пригодиться.

Связь с современной физикой. «Современная модель Генезиса Мира (6) на самом деле является физико-семантическим продолжением и развитием диалектики античного космоса (Анаксимандр, Анаксагор, Парменид, Зенон Элейский). А учение Платона и неоплатонизма преобразовано в современную концепцию классов Идеального Бытия (2)» (с. 78). Это, конечно, замечательно, однако читателю всё-таки хотелось бы знать, как метафизические учения ионийской школы преобразуются в Модель Мира, и каким образом совершенно неработающая философская модель может породить не гносеологическую, а чисто онтологическую современную концепцию классов Идеального Бытия. Однако это остается «за кадром», и приходится верить Лисину на слово.

«Как показано в работе (4) и целом ряде параллельных исследований, все физические величины, параметры и законы можно символически отобразить в виде единой матрицы [LT] типа. Система степеней в матрице совпадает с размерностью и связями величин друг с другом в рамках известных законов физики, если адекватно учесть начальные и граничные условия, в том числе мировые константы и инварианты» (с. 79). Как я понимаю, в матрице используются только пространственно-временные характеристики, а такие понятия как масса, сила, энергия, мощность выражены через них. Насколько это правомерно, из сказанных слов совершенно неясно. Второе предложение можно понимать в том смысле, что если указана длина, то физическая величина имеет первую степень, если поверхность - вторую, если объем - третью; если путь - то первую, если скорость - то вторую, если ускорение - то третью. А если ускоренно льётся струя жидкости, то есть дм³/сек², это какая степень - пятая? Шестая? Опять-таки «система степеней» не определена должным образом. Но все начальные и граничные условия, все мировые константы и инварианты противоречат введенному выше понятию Одного, у которого нет ничего определенного, поэтому совершенно непонятно, как стыкуются античные философские и современные физические достижения.

«Открытие Универсальной Матрицы физики означает, что отныне все физические теории, гипотезы, концепции, формулы, а, следовательно, процессы и явления обретают Единый Идеальный Источник Бытия, что возвращает нас к античной Целостной Идеологии и создает перспективу для осознания эволюции в соответствующих сферах Бытия» (с. 79). - Тут уже мы имеем целый фонтан странных, не введенных прежде понятий. Прежде всего, термин «открытие» неприменим к математическим матрицам. В природе нет никаких матриц, равно как и формул, и мы не можем, буря недра, увидеть в столбике вырытой горной породы матрицы и формулы. Математические символы «конструируются», «создаются» и «предлагаются», но не «открываются». И далее на читателя обрушиваются категории Матрицы, Единого, Универсального, Идеального, Бытия, Источника, Идеологии, Целостности, каждое из которых прежде не было определено. О какой эволюции Бытия может идти речь, если Одно, основа всего Бытия, не покоится, но и не движется?

Природе как-то всё равно, описывают ее Универсальной Матрицей или набором лоскутных, друг с другом не связанных Матриц, и вообще - передают ли ее свойства матрицами, степенными рядами, тригонометрическими функциями или логарифмами, предпочитают формулы в дифференциальном или интегральном виде. Всё это - предмет своеобразного математического эстетства. Как это связано с Единым Идеальным Источником Бытия, которое в начале статьи так же не было определено - неясно. А уж об античной Целостной Идеологии говорить вообще не приходится, разве что возвращаться к целостности на основе материализма либо идеализма. Но и это в данной статье не обсуждалось. Поэтому можно констатировать, что «в огороде бузина, а в Киеве - дядька». Современная физика никак не стыкуется с тем, что обсуждалось Лисиным.