В.А.Чудинов

Авлеш Белускеш (TLE 363). Об этом герое, якобы имевшем вычитанные имя и фамилию, Матей Бор пишет следующее: «Одна из самых древних этрусских надписей была найдена в Ветулонии. Предполагают, что она происходит из 7-го или 6-го веков до н.э. и написана на могильном камне с нарисованным вооруженным воином в шлеме, держащим боевой топор в его правой руке и щит в его левой. Надпись сбегает вниз с правой стороны, продолжаясь вдоль нижней кромки и заканчиваясь на левой стороне» (ŠAV, р. 380). Чтение Бора таково: AVLEŠ BELUSKEŠ T USNUT (J)E / PANAL AŠ MINIMUL / U VANI KE HIR UMI ABERSNA H SE.

До сих пор у нас была возможность проанализировать либо чтение, либо перевод Матея Бора; теперь, однако, мы можем посмотреть и то, и другое. К большому сожалению, вынужден признаться, что в данном случае чтение много хуже, чем в первом примере, и никакого героя по имени Авлеш Белускеш я не обнаруживаю. Чтобы разобраться в этом, сравним пословно его и мои чтения.

Итак, вместо слова AVLEŠ я читаю UŠLEŠ, вместо BELUSKEŠ — YU, ETRUSKE Z, вместо слов T USNUT — слово TVoIM, а вместо (J)E — ŽITAM. В низу камня вместо слова PANAL я читаю PRAN AL, а выражение Бора AŠ MINIMUL я понимаю как A MRUŽI. Кроме того, еще имеется надпись мелкими буквами, незамеченная Бором: MIMA V RANEKH. На левой стороне камня вместо U VANI KE HIR UMI я читаю UČAN IZ ČEMŠERU; а выражение Бора ABERSNA H SE я понимаю как SAME RIZaN SMRTI AL. Короче говоря, исследователя словно подменили, не прочитано верно ни одно слово!

Рис. 3. Мое чтение надписи из Ветулонии

Разумеется, перевод после такого чтения вряд ли может быть верным. Он таков: АВЛЕШ БЕЛУСКЕШ, ТЫ УСНУТЫЙ Е, ПАНСТВОВАЛ, ПОКА НЕ МИНУЛ В НЕБО, КОГДА БОЛЕЗНЬЮ ОЧИСТИТЬСЯ МОЖНО. Заметим, что выражение ТЫ УСНУТЫЙ Е по нормам этрусской грамматики невозможно; возможно лишь ТЫ УСНУТЫЙ И. К тому же мне пока ни в одном этрусском тексте местоимение ТИ не встречалось в форме Т. Заметим далее и наличие имени собственного, что является косвенным показателем того, что какое-то имя нарицательное опознано не было. Далее неясно, почему предложение о том, что очиститься можно (от чего? от грехов? Но этруски не христиане) стоит после предложения о вознесении на небо. Это — первый замечания, так сказать, с лету; на самом деле замечаний тут сделать можно массу, но нет смысла, поскольку текст и из рук вон плохо прочитан, и очень скверно переведен.

Рассмотрим теперь мое чтение, которое я вынужден сделать, чтобы показать, что было написано на той же самой надгробной плите. Мой текст, написанный рядом с рисунком, таков: УШЛЕШЬ Ю, ЭТРУСКЕ, С ТВоИМ ЖИТАМ. ПРАН АЛ, А МРУЖИ, МИМА В РАНЕХ. УЧАН ИЗ ЧЕМШЕРУ, НОВИ САМЕ, РИЗаН СМРТИ АЛ. Его перевод на русский достаточно прост: УШЛЕШЬ ЕГО, ЭТРУСК, С ТВОЕЮ ЖИЗНЬЮ. БРАНЬ БЫЛА, И МОРОЗЫ, МИМО (НИХ) В РАНАХ. ОБУЧЕН (КЕМ-ТО) ИЗ ЧЕМШИРА ТОЛЬКО НОВОМУ, (НО) ЗАРЕЗАН (ДО) СМЕРТИ БЫЛ. Текст сложен для понимания, некоторые места не совсем ясны.

Обращение идет не к читателю надписи, а к погребенному этруску, и я полагаю, что слово ЭТРУСКЕ вместо ЭТРУСК написано в звательном падеже. Что же касается глаголов, то как в современном русском, форма второго лица единственного числа была очень распространена. Предлагается услать кого-нибудь, кто отдаст жизнь теперь уже за погибшего этруска, и эти слова обращены к погибшему, чтобы он знал, что за него отомстят. Полагаю, что слово ЖИЗНЬ по-этрусски может звучать как ЖИТО, тогда как у южных славян это ЖИВОТ. Слово ПРАН есть оглушенное и ставшее твердым слово БРАНЬ в смысле БОЙ. Слово АЛ — это БЫЛ, БЫЛА. Слово МРУЖИ — словно польское слово МРОЗЫ, означает МОРОЗЫ. Слово МИМО в силу аканья пишется как МИМА. Слово САМЕ у ряда южных славян до сих пор означает ТОЛЬКО. Слово РИЗаН или дажн РИЗН вместо РЕЗаН означает переход ЯТИ в И. Слово УЧАН вместо русского УЧЕН имеет опять-таки характерные для сербского языка подвижки гласных. Слово ЧЕМШЕР пока загадка, и весьма напоминает английский Hаmpshire, однако во времена этрусков такого названия быть не могло. Вряд ли существовало в то время и румынское Темишоаре. Слово СМРТИ произносится вполне по-сербски.

Заметим, что храм Мары, чьим именем как царапиной помечена доска справа в верхней трети, вообще предполагает безымянные захоронения с аллегорией. Так сказать, братские могилы, поэтому искать в нем имя конкретной личности не стоит.

Теперь прочитаем русскую часть надписей. Шлем героя украшает конский волос с надписью вверху ЭТРУЗИЯ и внизу ВО ГРЕХЕ. Лицо, повернутое на 90⁰ вправо, содержит буквы слова МАРА. Это можно понять так, что Этрурия совершила некий грех, за который она вынужденно предстала пред Марой, то есть данное воинское захоронение не требует почестей, ибо этруски боролись за неправое дело. Какова была цель их набегов, можно видеть по кисти правой руки воина, в который зажат топор. Если повернуть изображение кисти на 90⁰ вправо, читается слово РИМ. Грех, видимо, и состоял в этрусском несправедливом ударе по Риму. Этот сюжет весьма перекликается с сюжетом другого надгробья, который мы анализировали, рассматривая дешифровки З. Маяни — там Волна Русь осуждает действия этрусков как самоуправство. На щите можно прочитать надпись ЛАТИЯ, то есть ЛАЦИУМ. Таким образом, основной удар (топор) этрусков был направлен на Рим для защиты (щит) Лациума. При этом интересно написание самого слова, как если бы оно происходило от слова ЛАТЫ, то есть ЛАТИЯ — масто проживания ЛАТОВ, воинов-латников, тяжелой пехоты. Здесь же помещается слово РУСЬ, то есть ЛАТИЯ - часть РУСИ. Наконец, на шлеме воина в его правой части после поворота на 90⁰ вправо можно прочитать слова ХРАМ МАРЫ В РИМЕ. Тем самым Ветулония была гробницей государства Рим, куда свозили всех умерших, в том числе и павших этрусских воинов.

Как видим, русская часть содержит 10 слов (+ слова ХРАМ МАРЫ на царапине), помогая разобраться в общем смысле ситуации. К ним можно добавить 21 слово этрусской части; получается достаточно многословная надпись из 33 слов.

Празднование с Орфеем (TLE 363). Надпись имелась на зеркале с чертами Орфея, окруженного молодыми людьми и девушками. Ее М. Бор прочитал так, не давая ее подлинного написания: PIR HE UN RUAMIEL U GAJEH / BA IM LASIDA JEHA S, что он перевел как ПИР, ЭЙ, В ШУМЕ В РОЩЕ БЫЛ ИМ ПРАЗДИЧНО ДИКИМ ТО (ŠAV, р. 390). Для последней одиноко стоящей буквы локальный перевод не был включен в общее предложение.

На первый взгляд, перед нами несколько упорядоченный, но набор слов. Глагол БЫТЬ в прошедшем времени по-этрусски АЛ, а не БА. Чувствуется, что буква Н понималась в ее латинском прочтении. Буква С в конце предложения стоять не может. Словом, данная разбивка на слова и их перевод внушают большие сомнения.

Опять-таки, предположим, что М. Бор транскрибировал текст верно. Тогда разбивка на слова должна быть иной: PIR NE ANRAU MI AL UCAJEN / VA IM AL SIDAJE NAS. Или в кириллице: ПИР НЕ АНРАУ МИ АЛ УЧАЕН / ВА ИМ АЛ СИДАЕ НАС. Перевод: ПИР НЕ ПО НРАВУ МНЕ БЫЛ УЧИНЕН / В НЕМ НАС БЫЛ ПОСАДИЛ. При такой разбивке на слова и приведении кажое слово становится понятным. Слово ПИР перевода не требует, как и у М. Бора; далее НЕ АНРАУ понимается как НЕ ПО НРАВУ, то есть совершенно закономерно предлог ПО превращается в этрусскую приставку А у наречия АНРАУ, а звук В — в звук У. Очевидно, что в этрусской надписи это первое А передавалось через V, которое Бор транскрибировал как U. Возможно, что в этрусском тексте действительно начертано ЕЛ вместо АЛ — тогда это описка этрусского писца. Если по-русски пишется УЧИНЕН, то по-этрусски — УЧАЕН, то есть опускается “лишний” звук Н, а И закономерно переходит в А. Бор принял в этом слове букву С за G. Предлог В перед гласной становится предлогом ВА (подобно тому, как предлог С в том же положении становится предлогом СА). По этому русская конструкция В НЕМ заменяется этрусской конструкцией ВА ИМ. Конструкция АЛ СИДАЕ НАС означает буквально БЫЛ (АЛ) САЖАЕТ НАС; если бы имелась в виду пассивная конструкция МЫ БЫЛИ ПОСАЖЕНЫ, тогда надо было бы написать нечто вроде МИ АЛЕ СИДАУ. Таким образом, текст в данном случае грамматически верен.

Смысл надписи тоже понятен: пир не понравился главному герою сюжета потому, что его посадили рядом не с теми гостями, с какими ему бы хотелось. А так как зеркала представляют собой политическую аллегорию, то можно предположить, что за праздничным столом этруска посадили рядом либо с римлянином, либо с римлянкой.

Для получения грамматически верного варианта текста, содержащего 36 букв, мне пришлось произвести 7 замен букв и сделать 2 реверса, так что текст Бора на 9/36 или на 25% был прочитан неверно. Но на оставшиеся 75% он был все-таки верен. Правда, это лишь чтение; по разбивке из 11 слов у нас совпали только 4, что менее 25%. Разумеется, более 75% слов было выделено не тех и, соответственно, они были поняты не так. Из этих подсчетов ясно, что в данной надписи М. Бору можно доверять в чтении не более чем на 75%, но в разбивке на слова — менее, чем на 25%.