В.А.Чудинов

Гельмольд о борьбе славян и саксов в Вагрии и Саксонии

В.А. Чудинов

Средневековый писатель XII века Гельмольд хорошо известен историкам, однако в ХХ веке латынь, на которой написаны его произведения, уже понималась плохо. «Славянская хроника» Гельмольда, несмотря на ярко выраженную тенденциозную немецко-католическую точку зрения, многочисленные фактические неточности - один из главных (для некоторых моментов единственный) источников по истории полабских славян», полагает В.Д. Гладкий (ГЛА, с. 137). Ряд фрагментов из его работ был переведен Яном Потоцким на французский язык, а работа Потоцкого о посещении нижней Саксонии в поисках сокровищ храма Ретры помещена в переводе на русский язык в новую книгу Алексея Бычкова (БЫЧ). Поэтому есть возможность проанализировать высказывания Гельмольда именно по этой книге.

Дата повествования документа. Читаем у Гельмольда: «В то время подходит к концу год воплощения 1001, в котором преждевременно скончался великий император Оттон в момент, когда он в третий раз входил в Рим» (БЫЧ, с. 209). Итак, здесь проставлена не только дата, 1001 год, но и даются политические пристрастия автора: он пишет как настоящий германец, для которого нет императора выше Оттона. Особенно важно, что в этот момент германцы в третий раз завоёвывают Рим.

Саксония и славяне. «В те времена область расселения славян была поделена между маркизом Теодориком и графом Бернардом, один владел восточной частью, другой - западной (там же)». Иными словами, если в IX веке существовала независимая Ярова Русь, включавшая в себя русскую Вагрию и русскую же Скандию, окруженную славянским Порусьем, то в Х веке положение изменилось и саксы оккупировали область к югу от этой территорию и включили ее в Саксонию. Естественно, с какой-то частью русского населения, которое германские оккупанты называют славянами.

Для меня эти строки Гельмольда важны в том отношении, что именно он (пока не знаю, один ли) заменил табуированное слово «русские» на эвфемизм «славяне». Замечу, что до сих пор эта замена действует: русские университеты в странах СНГ называются «славянскими». Я в этом усматриваю желание германских завоевателей не называть этносы конкретно, а давать им обобщенное имя: просто «славяне». Иными словами, стереть историческую память о русских, обитавших на этих землях.

Важно и то, что всякий раз, когда речь идёт о правителях данных земель, под ними следует понимать саксов, а не славян. «Их (маркиза и графа - В.Ч.) подлость заставляла славян становиться отступниками. Эти народы были еще не крепки в вере. Вот почему их великие князья обращались с ними ласково, но эти проявили такую жестокость, что принудили их защищать свою свободу оружием» (там же). Итак, судя по этим словам, хотя славяне вошли в состав Саксонии, им было позволено иметь своих князей, и не только князей, но Великих князей. Последнее замечание свидетельствует о том, что у славян сохранилась своя государственность, хотя, разумеется, в условиях оккупации в урезанном виде. Верно называет Гельмольд и причину восстаний русского населения: подлость новых правителей. Однако причину хорошего отношения русских Великих князей к своему народу он усматривает вовсе не в том, не в бывших и до этого нормальных отношением князей к своему народу, а якобы в незрелом христианстве, которые князья пытались укрепить ласковым обращением с подданными. Таким образом, германские правители своим жестоким обращением с русскими и другими славянами вынудили последних к обороне и гражданскому неповиновению.

Вероятная дата крещения славянской Саксонии. «Итак, все славяне, что жили между Эльбой и Одером, были христианами в течение более семидесяти лет, но отказались от церкви при Оттонах, как об этом рассказано выше» (БЫЧ, с. 211). Если предположить, что цифра «более семидесяти» означает 73-75 лет, то дата крещения приходится на примерно 926-928 годы. Становится очевидным, что крещение этой части Яровой Руси явилось актом духовного господства саксов над полабскими славянами, которые к тому моменту исповедовали ведизм, вовсе не желая быть христианами. Следовательно, насильственное крещение было предпринято через несколько лет после завоевания саксами Саксонии.

Читаем у В.Д. Гладкого: «САКСОНИЯ - бывшая земля (область) в Германии. В период раннего Средневековья на большей части территории Саксонии жили полабские славяне сербо-лужицкой группы. На их землях, захваченных в 10-м веке германскими феодалами, была образована Мейсенская марка» (ГЛА, с. 596). «МЕЙСЕНСКАЯ МАРКА - пограничная область (на средней Эльбе) в составе «Священной Римской империи германской нации»,  образована в конце 10 века на землях славянского (серболужицкого) племени мильцев (мильчан), захваченных немецкими феодалами; опорным пунктом был основанный в 929 году Генрихом I Мейсенбург. По Будишинскому миру 1018 года часть ее вошла в состав Польского государства. В 1089 году вся территория Мейсенской марки стала наследственным владением Веттинов, составив ядро княжества Саксония» (ГЛА, с. 373). «МЕКЛЕНБУРГСКОЕ КНЯЖЕСТВО - Микилинборское княжество - славянское княжество второй половины 12- начала 13-го века, занимавшее часть территории земли Мекленбург (Северо-Восточная Германия. Образовалось около 1170 года из большей части владений последнего князя бодричей Никлота, погибшего в 1160 году в борьбе с немецкими феодалами» (ГЛА, с. 374). Таким образом, Саксония пала в Х веке, Вагрия - полтора века спустя. «СЛАВИЯ - в некоторых раннесредневековых источниках Славией называю государственные образования полабских и балтийских славян, а также Польшу» (ГЛА, с. 631). Любопытно, что когда я заглянул в учебник издательства МГУ, я там истории славян на территории Германии не нашел. Вроде бы это не только не западные славяне, но и не славяне вообще (ИЮЗ). Иными словами, славяне нынешней Германии с их историей выпали почему-то из поля зрения отечественной славистики.

Отношения между вендскими и саксонскими правителями. «Венедскими князьями, загасившими огонь восстания, были Мистивой и Миссюдраг» (БЫЧ, с. 209-210). Полагаю, что имена несколько спутаны и даны в германском написании. Нет имени Мистивой, вероятное имя было Мстивой, то есть Мстивый, Мстительный. Второе имя вряд ли можно опознать, хотя вторую его часть, -драг, можно понять, как дорогой. Как видим, венеды были склонны примирить обиженных славян с их поработителями. «Мистивой хотел жениться на племяннице графа Бернарда, которую тот ему обещал. В то время князь венедов, желавший быть достойным такого брака, сопровождал графа в Италию с сотней всадников, которые почти все там погибли. По возвращении он спросил о женитьбе, но маркиз Теодорик громогласно заявил, что не хотел бы выдавать родственницу графа за собаку. Услыхав такие слова, Мистивой в негодовании удалился» (БЫЧ, с. 210). Таким образом, венедский князь имел личные мотивы на коллаборационизм с захватчиком, однако ни труды по усмирению восставших славян, ни жертва в виде всей своей дружины не помогли ему: в глазах сакса он был всего-навсего преданной собакой. Вот одна из подлостей германских властителей, о которых Гельмольд сообщал выше. Ведь титул графа много ниже титула князя, и такое оскорбление мог нанести князь графу, но не наоборот.

Другой сакс не то, чтобы раскаялся, но осознал, что упустил возможную выгоду от князя в будущем. «Граф послал за ним и предложил ему немедленно заключить этот брак, но, как утверждают, его ответ был таков: «Племянница великого князя достойна выходить замуж за великого человека, негоже выдавать его за собаку. На хорошо заплатили за службу, если посчитали нас за собак, а не за людей. Но смелый пёс может нанести большие раны» (там же). Заметим, что настолько же, насколько граф унизил князя, настолько князь возвысил графа, назвав его Великим князем. «Сказав такие слова, Мистивой ушёл в Славию и, прибыв в Ретру, находившуюся на земле лютичей,  он собрал всех восточных славян, рассказал о нанесенном ему оскорблении и сказал им, что саксонцы называют славян собаками. На это славяне ему ответили: «Ты имеешь то, что заслуживаешь, ибо тебя презирают люди твоего же племени. Ты связался с саксонцами, народом коварным и жадным, но если ты поклянешься и откажешься от них, мы будем с тобой». И Мистивой поклялся» (там же). Заметим, что предательство осуждалось и в те времена; а Гельмольд, несмотря на свои германофильские настроения, приводит слова лютичей о коварстве и жадности саксов. Отметим и то, что обычным словам предателя лютичи не поверили и заставили князя (великого князя!) поклясться в верности славянским принципам. Только после этого они за него заступились, влившись в его войска.