В.А.Чудинов

Логика работы новичка. Человеку, никогда не занимавшемуся эпиграфическими исследованиями, кажется, что он является первопроходцем, что каждый поворот его движения предопределен свыше и имеет очень большое значение. Поэтому что бы автор ни сказал, восхищенные его почитатели воспримут это как откровение. Итак, первые две страницы данного исследования посвящены рассуждениям на общие темы: какое значение имеют для развития ума математика и физика, какова была краткая история бывшего Училища Корабельной Архитектуры, что такое Цолькин. Возможно, что в связи с какими-то иными проблемами эти сведения и были бы уместными, однако для дешифровки Ицзина они не нужны. Но вот привести цифровой ряд всех 64 гексаграмм, то есть именно то, что В.М. Касаткин предположил текстом, он почему-то не захотел. А ведь это именно то, что в эпиграфике считается демонстрацией общего вида текста. Без этого оказывается бессмысленным всё дальнейшее исследование: его объект автором скрыт. А коли так, то и не о чем говорить. Ведь не даты же переименований Училища Корабельной Архитектуры положены в основу дешифровки!

Следующий очень важный момент – разбиение текста на отдельные фрагменты, предположительно слова. Хорошо, если есть словоразделители. Часто они действительно присутствуют, но многие начинающие эпиграфисты их не замечают и игнорируют. В данном случае 12 знаков были разбиты на две группы по три знака и на три группы по два знака. Почему? Это один из ключевых вопросов дешифровки, но на него нет вразумительного ответа. А если разбиение выполнено произвольно, то дальше ни о какой объективности дешифровки речь идти не может.

Одним из важнейших элементов дешифровки является определение языка текста. Гадание тут не проходит. Почему автор полагает, что это – фонетическое письмо, а не название, например, китайских числительных? Книга Ицзин – все-таки китайская! Нужна мотивация, причем весьма серьезная, а ее-то и нет. Иными словами, нужна отдельная мотивация о том, что перед нами именно фонетическое, а не иероглифическое и не слоговое письмо, и только после того, как будет доказано, что перед нами не может быть ничего иного, кроме как фонетического текста, можно будет приступить к поискам подходящего языка. Кстати, греческий язык тут оказывается предпочтительнее латыни, он древнее.

Дальше следует не менее ответственная часть дешифровки – переход от цифр к буквам. Этот момент полностью немотивирован. Поэтому ряд букв MSG VVR DN SN BN просто упал с неба, и читателю нечего с ним делать. Равным образом он бы мог быть последовательностью греческих букв МСГ ВВР ДН СН БН, что могло бы натолкнуть автора на русское толкование этой надписи: Может, Слава Гудвину, Возникнет Верное Решение? Да Нет, Совсем Нет, Безусловно Нет. А отсюда можно было бы доказывать, что благодаря пользе математики для ума, о волшебнике Гудвине писала еще китайская книга Ицзин. Но всё это – не дешифровка, а игра натренированного математикой ума. Из ложной посылки может следовать любая другая ложная посылка. Только эта игра ума для профессионалов не интересна, состоялась ли она в 1962 году, когда автор заглядывал в учебник арабского языка, или в ночь на 1 июня 2002 года, или через 16 дней.

Кстати, В.М. Касаткин помечает: «Результат по «латыни» автор получил в ночь на 01 июня 2002 года, и сразу же встал вопрос – кому это интересно?» Могу ответить на него по секрету: никому! Ночью следует спать, а не решать эпиграфические ребусы. Г.С. Гриневич тоже считал своей заслугой то, что он за ночь якобы дешифровал Фестский диск, получив текст: ЦИЕ ГОСЫ ЧЕИ БЁЖЕ НИ ЩОШЪ ОД. ЦИЕ ГОСЫ ННОПО ЧЕИ ОД. ВЪМЯСО НОУВЫЙА ЩЁ ВЫ ЙУ ОЩЕ ОД… И т.д. Он почему-то решил, что надпись сделана по-русски. Это такой же русский язык, как MSG VVR DN SN BN – латынь. В эпиграфике, как, впрочем, и в других науках, кавалерийские атаки не проходят. Нужна долгая планомерная осада – только тогда упрямая крепость может пасть. Но Г.С. Гриневич открытым текстом писал, что можно только так: пришел – увидел – прочитал.

Ну, а чтение согласных В.М. Касаткиным на арабском языке еще менее мотивировано. С равным успехом можно читать на иврите, коптском, финикийском. И выписывать их названия букв. Ведь все эти языки тоже пишут только согласные буквы.

Дальше в работе (5) следуют новые дешифровки, теперь уже читается Цолькин. Но текст теперь опять генерирует не автор, а якобы некий «старый программируемый калькулятор Б3-34» (5, с. 15). А поскольку у меня такого волшебного генератора текстов нет, я, к сожалению, опять не могу понять, откуда этот текст взялся. И какое он имеет отношение к Цолькину.