В.А.Чудинов

Третий параграф. Химическое и биохимическое доказательство.  Теперь автор объясняет невежде-читателю, что такое изомерия, а затем вдруг с изумлением замечает, перейдя от магических сумм порядковых номеров атомов к молекулярным массам, что монотонный ряд возрастания масс сменяется столь же закономерным их уменьшением - ту самую нестыковку, на которую мы обратили внимание при рассмотрении его гениальной таблицы. Это его ничуть не смущает, и он, как ребенок, который рисовал мамочку, а нарисовал кактус, восхищенно замечает: «ход кривых на закономерно противопоставленных в нашей системе периодах аминокислот обнаруживает чёткую качественную симметрию» (ДЛЯ, с. 79). На самом деле никакой симметрии в кривых нет, есть весьма отдаленное зеркальное сходство, но по критериям автора, это, безусловно, доказательство. Затем следуют непохожие друг на друга кривые физико-химических данных, таких как «изменение констант кислотности в системе аминокислот», или «график изменения удельного оптического вращения растворов аминокислот», который вообще никакого отношения к его таблицам не имеют, ибо вовсе не показывают ту «чёткую зеркальную симметрию подобия» (ДЛЯ, с. 81), на которой он настаивает.

Тем не менее из этого он делает два фундаментальных вывода. Первый - наличие двух начал и двух концов системы, «разделение каждого периода из десяти элементов на два ряда по пять» (с. 85), и второй вывод, который он по забывчивости, свойственной гениям, забыл сделать. А редактор С.Н. Удалова, которую я знаю как издателя, но не как редактора, естественно, не сочла вежливым напомнить гению об этой маленькой оплошности. Если она вообще читала рукопись.  Но само по себе разделение 10 на две части по пять - этого, разумеется, удивлённый мир еще не знал!

А чтобы история науки не забыла, как он совершил такой титанический подвиг, он еще раз напоминает все этапы своего тяжелого пути гения на с. 91.

Четвертый параграф. О форме системы. «Описать сложнейшую вновь открытую систему - дело непростое, оно требует научных понятий, и поэтому уважаемому читателю придется вместе с автором немного потрудиться» (ДЛЯ, с. 92). Уму непостижимо: автор только теперь вдруг понял, что, оказывается, существует система научных понятий, оперирование которыми, оказывается должен уметь делать любой гений! Какие же сверхсложные понятия применяет замечательный самоучка? А вот какие: спираль Архимеда (ДЛЯ, с. 93). Но она его не устраивает, поскольку ему нужно 1) показать общность, единство обеих линий, 2) противопоставить две линии (отразить осевую симметрию подобия и 3) показать определенное периодическое повторение структуры и свойств элементов полупериодов (с. 93). Иными словами, опять автора интересует не суть, а форма представления.

И он ее находит: «Ясно, что в этом случае нам необходимо сразу выходить в объём и рассматривать двойную спираль» (ДЛЯ, с. 94).

Рис. 5 (66 и 67). Проекции объёмной системы аминокислот и алфавита

Замечу, что я совсем не против представления алфавита и аминокислот в виде любого ряда, в том числе и в виде двойной геликоиды с раскручивающимся радиусом, но хотел бы видеть некие преимущества данной формы представлении перед другими. И даже если они будут даны, я всё-таки буду считать такое решение чисто дидактическим, то есть, удобным в учебных целях, неким демонстрационным инструментом (вроде теллурия), но не научным законом.

Однако автор ко второй главе прилагает выводы, где пишет: «Построив на «странном» фундаменте нумерологии концепцию системы химических формул, строго научно ее доказав, я прихожу к логичному выводу, что этот фундамент и есть истинная, самая настоящая, подлинно фундаментальная (!) наука» (ДЛЯ, с. 97). Иными словами, заметив, что в ряде алфавитов есть повторяющиеся фрагменты последовательности букв (что филологи знали за много веков до Длясина), и проведя вивисекцию над существующими алфавитами путем уменьшения одних и растягивания других, переставив  фрагмент ОПРСТ перед фрагментом ИКЛМН, Длясин совершенно произвольно расположил аминокислоты а потом вдруг решил, что между одним и другим небольшими рядами элементов имеется некоторое сходство. За это наблюдение его можно сдержанно поблагодарить, ибо множество вещей имеют отдаленное сходство с другими вещами, и далеко не все подобное сходство замечают, а он заметил. Но на этом всё и кончается. Возможно, что для каких-то наглядных представлений такое изображение ряда аминокислот или ряда букв полезно - и слава Богу! Но считать это фундаментальной наукой нет ни малейших оснований!

Глава третья. Декодирование древних скрижалей. Тут, к счастью, нет особых введений, и если автор выполнит своё намерение, данное в заглавии этого раздела, то он как раз попадёт в область моих особых интересов.

Параграф первый. Ключ к дешифровке древних скрижалей. «В чём может быть этот ключ, какое самое общее представление пронизывает не только частные законы, но и все картины мира, созданные современной наукой? Что является фундаментальным принципом физики и, как мне удалось показать ранее, основой системы химических элементов? Это симметрия. Это может быть симметрия подобия, трансляция, зеркальная поворотная, антисимметрия - вообще любой из ее открытых или неоткрытых видов или все вместе» (ДЛЯ, с. 104). Можно подумать, что до Длясина никто из учёных не знал, что такое симметрия.

Параграф второй. Угаритский алфавит. «Эти клинышки представляют собой изумительную систему, их можно получать друг из друга сложением и вычитанием, в устройстве этой системы можно увидеть уникальную арифметику и не только... Не говоря о том, что они напоминают ступени ракет» (ДЛЯ, с. 105). Прекрасные эмоции!

Параграф третий. Секрет алфавита и числовая сила букв. Из слова «алхимия» Длясин сначала строит немецкий перевод «Всё-химия», ссылаясь на легендарного Сен-Жермена, потом почему-то воспроизводит то же слово по-французски как «Эль шимия», считая, что так говорят арабы и подразумевая, что это - семитский алфавит (с. 106). В действительности это слово происходит от древнего названия Египта, Кемет («Чёрная земля»), так что «Химия» - это  просто «Египетская». Но этого тольяттинец Длясин не знает. Вот и строит свои догадки.

А весь «секрет алфавита» у него заключается в числовых значениях семитских букв (с. 108). Вот вам и разгадка всех тайн природы - учите иврит!

Параграф четвертый. Что держит в руке Тот Гермес Трисмегист? «Прежде, чем ответить на этот вопрос, мне хочется обратить внимание читателя на удивительный рисунок, увиденный мною несколько лет назад в книге «Мандала». Именно во многом благодаря ему я и вышел на понимание системы аминокислот, как системы с двумя генетическими линиями развития» (ДЛЯ, с. 110). И на с. 111 мы действительно видим двойную «мандалу биологических ритмов», рис. 75, в центре которой красуется звезда Давида.

Далее показан рисунок с приплясывающим Тотом Гермесом Трисмегистом, держащим в левой руке посох с двойной спиралью - ну конечно же «он держит в руке алфавит! Он держит в руке систему аминокислот» (с. 112).

Выводы. «Резюмируя своё исследование, я делаю главный вывод - тот (Тот!?), кто создал алфавит, в качестве кода использовал изоморфность внутренней структуры звуков речи и аминокислот белка, а точнее изоморфность (инвариантность) этих гармонических систем, строгих, как таблица умножения и красивых, как венок сонетов» (ДЛЯ, с. 120). Вывод, прямо сказать поэтический.

А где же обещанное декодирование древних скрижалей? Так вот оно: изоморфизм внутренней структуры звуков речи и аминокислот белка. А вы хотели текстов? Может быть, вам подавай еще чтение клинописных табличек? Гении до такой прозы не опускаются. И далее, разумеется, цитата из Романа Якобсона, наилучшего лингвиста.

Далее следует Эпилог, как в романах, где автор цитирует Б. Пастернака и А. Белого, и заканчивает словами: «И теперь, входя в литературный институт, подумайте о том, что вы входите в институт генетики» (ДЛЯ, с. 124). Хочу при этом заметить, что все попытки синтеза живой ткани из случайного набора аминокислот в химических лабораториях закончились ничем, поскольку синтезом белков управляют нуклеиновые кислоты. А о них в данном исследовании - ни слова.

К работе даны два приложения, одно из которых я процитирую. «Уважаемый читатель! Ты держишь в руках необычную, оригинальную по замыслу и содержательную работу Геннадия Геннадиевича Длясина, в каком-то смысле моего ученика. В 1996 году Геннадий Геннадиевич защитил кандидатскую диссертацию, посвященную проблеме дидактической организации химических знаний на основе симметрии. Я был научным руководителем по этой диссертационной работе (ДЛД). В ней Длясину удалось получить не только достаточно высокий дидактический эффект в преподавании химии в средней и высшей школе, но и совершенно новые результаты на уровне открытия , значительно углубляющего содержание периодического закона Дмитрия Ивановича Менделеева» (ДЛЯ, с. 127). Подпись: Академик Петровской академии наук и искусств, доктор философских наук, доктор экономических наук, кандидат технических наук, Александр Иванович Субетто. Надеюсь, теперь понятно, почему он дал свой отзыв.

Обсуждение. Опустим такие скользкие места, как обращение к уважаемому читателю на «ты», приоритет семитской азбуки над остальными и звезду Давида как ключ к мирозданию, оставив их без комментариев. Спишем их на увлеченность проблематикой автора исследования и его научного руководителя и безмерную занятость редактора Удаловой. Заметим только, что если бы Иванов, Петров или Сидоров в своей диссертации по педагогике преподавания химии сослались бы на лик Яра или Макоши, от Длясиных или Субетто им бы досталось по первое число.

Остановимся на сути данной работы. Я полагаю, что прежде всего она относится к педагогике, но вовсе не преподавания химии. А преподавания жизни. Перед нами - пособие по тому, как из ничего сделать гения. В самом деле: парнишка из Тольятти едет в столицу научной мысли, в Саратов (тот самый, о котором Грибоедов устами одного из персонажей так неудачно пошутил: в деревню, к тётке, в глушь, в Саратов!), консультируется у светочей научной мысли, БИБЛИОТЕКАРЕЙ, затем из всего научного наследия Субетто заимствует одну-единственную фразу (как мы показали, весьма сомнительного свойства), получает его в свои научные руководители и благополучно защищает диссертацию, доказывая очевидное: что принцип симметрии нагляден и потому может применяться в преподавании. Это в педагогике знали и до него, но он привёл новые примеры из области химии.

Тут вообще говоря, придраться и не к чему и незачем: кандидатская работа представляет собой научно-квалификационное исследование, и в этом смысле диссертация показывает, что автор разбирается в дидактическом материале. Я с самого начала показал, что с точки зрения дидактики данная работа, возможно, и не плоха.

Но дальше новоиспеченный кандидат педагогических наук, плохо разбирающийся в химии аминокислот и еще хуже - в теории и истории алфавита начинает претендовать на то, что он открыл не более и не менее, как закон природы. Причём чуть ли не самый главный. Конечно, бывают акселераты, которые обгоняют своих сверстников и по уровню подготовки, и по умению ставить и решать научные задачи. Но не в данном случае.