В.А.Чудинов

Ей-Богу. До сих пор в повседневной речи для доказательства справедливости наших слов мы клянемся ЕЙ(ЙЕЙ)-Богу. Это странно: все христианские боги мужского рода, да и славянские боги Киевской Руси типа Велеса, Перуна, Дажьбога, Сварога и прочих - тоже. Очевидно, речь идет о более раннем периоде, когда богиней была ЖИВА или ДЕВА, или, что еще более вероятно, о времени до ДЕВЫ. Да и слово ЙЕЙ более напоминает *dieu, чем дательный падеж личного местоименя ОНА. Отсюда возникает более ранняя форма, предшествовавшая *dieu, форма *jieu/jiej. Тем самым, наиболее ранняя форма имени божества была ЙЕЙ.

Что означает ЙЕЙ? В качестве наиболее близкого соответствия можно указать форму ЙАЙ (ЯЙ) в слове ЯЙЦО (маленький ЯЙ). ЙАЙцо - это "маленькая жизнь", ЙАЙ - это "жизнь большая". Отсюда во многих языках при замене Й на Х (в русском языке такая замена видна в словах ЙИДти-ХОДить) получившееся слово-корень ХАЙ имеет смысл пожелания здоровья. Словом ХАЙ здороваются американцы; близкое по смыслу и форме слово ХАЙЛЬ означает пожелание здоровья у немцев; в русском языке сохранился исконный смысл в горестных словах, адресованных к себе, если человек совершил оплошность: АЙ-ЙАЙ-ЙАЙ. Тем самым "жизнь", или ЙАЙ, упоминается здесь троекратно, как принято в заговорах. У римлян слово ЮПИТЕР разлагается на части ЙО и ПАТЕР, где ЙО есть БОГ, а ПАТЕР - ОТЕЦ. Следовательно, у римлян божество было хотя и не ЙОЙ, но весьма близким к нему ЙО; к сожалению, эта форма сохранилась только в имени Юпитера. А слово БОГ как имя нарицательное звучало не "йо", но ДЕУС. Зато имя ИО мы встречаем у одной из греческих нимф, к которой был неравнодушен ЗЕВС; имя ЙО мы встречаем в виде ЙОВ и в Библии. Остается допустить, что формы ЙЕЙ, ЙАЙ и ЙОЙ когда-то были просто разными частями речи одного слова, то есть ЙАЙ было повелительной формой глагола (типа ЖИВИ!), позже ставшей существительным; выражение ЙЕЙ БОГУ означало нечто вроде КЛЯНУСЬ БОГУ или, точнее, ЛЕЛЕЮ БОГА, ЛЮБЛЮ БОГА, так что и эта форма превратилась со временем в существительное ЛЕЛЯ, имя богини Лели. И, наконец, аблаут типа ВЕЗТИ-ВОЗ привел к возникновению отглагольного существительного ЙОЙ со значением ЖИВОЙ и ЛЮБИМЫЙ, вошедшего в греческий и латинский. В славянском же ЙЕЙа стала вначале ЛЕЛЯ, затем, во второй раз, ДЕВА, откуда путем фонетической эволюции дошла до ЖИВЫ. По другому пути ЙЕЙ перешло в ДЕЙ, затем в ДАЙ и, наконец, в ДАЖЬ. В арамейском же языке имя ЙЕЙ и ЙОВА соединились в имя ЙЕЙ-ЙОВА или ЙЕГОВА, то есть в имя бога-отца; при этом ЙЕЙ, видимо, понималось как древнейшее имя собственное, а ЙОВА - как нарицательное слово БОГ. В более позднем прочтении ЙЕГОВА стало произноситься как ЙАХВЕ.

Собоги. Приставка СО или СЪ может быть обнаружена в некоторых теонимах. Так, имя САВАОФ может быть понято как СО-ЙАЙ-ЙОВ, то есть СО-ЙЕГОВА. Точно так же СВАРОГ может быть понято как СЪ-ЙАР-ОК, то есть СО-ЯРОК, а это имя восходит к СО-ЙАЙ-ОК или СО-ЙАЙ-ЙОВ. Оба случая нам демонстрируют сподвижников основных божеств; но если в арамейской мифологии ЙЕГОВА и САВАОФ в конце концов становятся разными именами одного и того же божества, то в славянской мифологии имена ДАЖЬБОГА и СВАРОГА расходятся на разных персонажей, и ДАЖЬБОГ становится сыном СВАРОГА. А бог ЯР/ЯРИЛО (ЙАР из теонима ЙАЙ) вообще не получает статуса главного бога.

Производные корня НАЙ-. Нижний мир у славян назывался "навь" по имени мертвецов, которые назывались "навьи" [11, с. 276]. Существовал также дух "навной" ("намной"). По Максу Фасмеру слова "навь, навье, нáвей" означает "мертвец"; на Украине "навський великдень" означает "пасху мертвецов" (четверг последней недели великого поста), а слово "навка" или "мавка" - "душу девочки, умершей до крещения" [14, т. 3, с. 35]. Фасмер полагает, что это слово связано с глаголом "ныть", то есть, видимо, происходит от него. Для меня такая этимология очень сомнительна, ибо покойники не ноют; ноет душа у оставшихся в живых, но "навьями" называются не живые. У О.Н. Трубачева этот пласт слов не представлен.

Богом Пекла у славян был Ниян или Ний [11, с. 283]; в этом имени легко усмотреть производное слово от того же корня НАЙ. Но в таком случае можно вспомнить, что в греческой мифологии "наядами" являлись духи воды; эту семантику воды мы встречаем и в слове НАВИгация, и в английском слове NAVY - "военно-морские силы". Можно также вспомнить и имя библейского первочеловека, спасшегося во время всемирного потопа - Ной. А под "мавками" на Украине до сих пор понимают русалок - духов воды. Из этого следует, что прежде понятия "мертвец" и "находящийся в воде" совпадали. Это можно объяснить только тем, что покойников в тот период не хоронили в земле, как это принято в христианстве, и не сжигали, как это принято у солнцепоклонников, а опускали в воду, как это в наши дни принято у моряков.

Если встать на эту точку зрения, становится ясным, что в древности следовало различать тех, кто стал "навью" после обряда предания его тела воде, и тех, кто утонул сам без всякого обряда. Последние были названы "навки", то есть "маленькие навьи". В любом случае все водоемы считались кладбищами, из которых в определенное время, в "дни русалий" духи умерших выходили на землю и играли друг с другом, показывая живущим, что им "на том свете" живется очень неплохо. Так производилось утешение живущих, которые, в свою очередь, украшали места выхода душ умерших, например, завивали лентами ветви берез, на которых любили сидеть мавки. Из этого же следует, что бог Ниян мыслился как бог подводного мира, страж умерших душ. В таком случае предпасхальный четверг - день особого пробуждения умерших душ, а вся предпасхальная неделя - время различного рода воскресений усопших. Такое поверье связано с весенним пробуждением растительной жизни, с появлением листьев у трав, кустарников и деревьев в умеренных широтах Европы именно во второй половине апреля. Если до этого растения были "мертвы", то теперь они "воскресают"; так же должно быть и с человеческими душами. И главным для пробуждения растений считалась вода; вероятно, эпоха, в которую сложились эти взгляды, была бедна водой, засушлива. Таково было время позднего мезолита и раннего неолита.

Ясно и то, что в те дни Ниян был богом подводного мира; позже, когда покойников хоронили в земле, он должен был считаться богом подземелья; богом Пекла он стал гораздо позже, при переходе к солярной религии. И из доброго стража душ всех покойников он постепенно превратился в злого мучителя душ преступников, ибо остальные души в более позднее время переместились в рай.

Зооморфные замещения. Как видим, со сменой лунной религии на солнечную добрый бог может стать злым, бог воды - богом Пекла, а дева Жива - мужем Дажьбогом. Однако это всё - превращения антропоморфных существ. Оказывается, были превращения и зооморфных ипостасей. Так, мы уже видели, что Велес понимался как кабан; современные исследователи отмечают , что «в раннем своем воплощении, еще в палеолитической древности, Велес считался звериным богом и принимал облик медведя» [11, с. 45]. Я могу согласиться только с первой половиной фразы; Велес действительно имел зооморфный облик, но кабана; медведем он стал позже. Между прочим, та же история повторилась и с боровым: возможно, что на рис. 5 он является медвежонком, как и в современных толкованиях борового как "громадного медведя, но без хвоста" [11, с. 37], однако современное слово БОРОВ понимается тем же Фасмером как "откормленный кабан" или "кастрированный кабан" [14, т. 1, с. 195]. Следовательно, и тут кабана заменил медведь. Вероятно, для охотников первоначально самым свирепым животным был вепрь или кабан; позже его роль стал играть медведь.

Отмечается также, что еще позже, «в бронзовом веке, в пору пастушьих переселений, Велес-медведь сделался в народном сознании покровителем домашних животных и богом богатства - скотьим богом» [11, с. 46]. С этого момента он ассоциировался с коровой. «Согласно песням "Русских Вед", Велес... - сын небесной коровы Амелфы, дочери Земун, его и изображали иногда с коровьей головой . Потому священным животным Велеса почиталась корова», - отмечает А.И. Барашков [16, с. 114]. А поклонников Велеса он называет "коровичами". Однако, как мы видели на рис. 3-2 Велес был "лосевым сыном", так что здесь мы видим явную замену лося на корову. Тем самым здесь прослеживается интересная цепочка превращений: сын лося - сын коровы - сам корова с человеческим телом.

Что же касается Дажьбога, то «по лесам в день Медового Спаса бродит златорогий Олень - это... Дажьбог, обернутый Мареной. Как только Олень обмочит копыто в воде, вода становится студеной» [16, с. 87]. Тем самым у Дажьбога есть зооморфная ипостась - златорогий Олень. У Ярилы тоже была зооморфная ипостась - Рысь [16, с. 73]. Пока трудно сказать, первичны или вторичны эти ипостаси.