В.А.Чудинов

Имеет ли писатель пейсы? - «Не разобравшись в композиции статьи Зализняка, Чудинов поставил телегу впереди лошади. В данном пассаже академик РАН говорит пока еще не о дилетантах-пейсателях, ведущих регулярную войну с академической наукой, а о большинстве народонаселения этой страны, которое действительно не знает, что существует такая наука как лингвистика».

Итак, по мнению Финна, дилетанты - это телега, а народ - это лошадь. Интересная метафора! Иначе говоря, народ движет дилетантов, дилетанты управляют народом. А где же тут наука? Она никак не влияет на движение экипажа? И почему дилетанты названы неологизмом «пейсатели», то есть, гибридом слов «писатели» и «пейсы»? Не потому ли, что Финн считает всех дилетантов еврейскими ортодоксами (ведь никто другой пейсов не носит)? Не поклёп ли это на еврейскую нацию - что она состоит из дилетантов-писателей?

Исторический аспект русского языка. Финн цитирует меня: «Зализняк твёрдо понимает, что азы лингвистики излагать нелепо, но - по какому-то странному стечению обстоятельств - начинает их излагать. Ведь в школе изучается такая дисциплина, как русский язык, причем, в том числе, и в историческом аспекте».

На это он замечает: «Выходит, что Чудинов не понял даже причины появления этой статьи-лекции?! Таким своим убийственным комментарием он вообще сводит ценность статьи Зализняка к нулю. Конгениально! © Но тогда зачем ее критиковать дальше? Ограничился бы формулой многабукаф - и дело в шляпе! А одна из причин как раз и есть в том, что в школе историческую лингвистику не преподают - ни в особом порядке, ни в рамках изучаемых там родного и иностранных языков».

Слово «конгениально» он считает, видимо, своим неологизмом, поскольку ставит после него значок копирайта. Слово «многабукаф» - это орфографический ляп; я такие слова не употребляю, они портят русский язык. А далее он отождествляет два понятия: «русский язык в историческом аспекте» (которое употребил я), и «историческую лингвистику», понятие, которое употребил он. Просто Финн как инородец не в курсе того, что помимо курса русского языка в школе существует еще и курс русской литературы, где изучается, например, «Слово о полку Игореве». Спрашивается, на каком языке оно написано - неужели на современном? «Не лепо ли ны бяшеть, братие, почати старыми словесы...». Ибо русская филология предусматривает изучение не только языка, но и литературы, в том числе, и литературы на разных стадиях развития русского языка.

Как видим, «эксперт» оказывается не в курсе образовательной программы. «Ваш покорный слуга когда-то писал курсовую работу по педагогике относительно исторического комментария на уроке русского языка; но практически это не реализуется». Всё правильно: если бы «эксперт» кончал педагогический факультет, он бы писал курсовую работу не по «педагогике», а по «методике преподавания русского языка». Стало быть, он специализировался только на лингвистике и совершенно не изучал литературоведение. И кроме давней курсовой работы, которая его немного приблизила к школе,  со школьными дисциплинами не знаком вовсе.

Ну, и напоследок, любопытное откровение: «Чудинов нам демонстрирует лишь свое «умение» читать и понимать по-русски написанный текст. То ли баттхерт ему застилает его косые от вчитывания во всякую ерунду глазки, то ли...». Итак, «эксперт» отдаёт должное тому, что Чудинов умеет читать и понимать по-русски написанный текст. А не видит он своими косыми глазками только то, что предназначено для 4-глазых читателей и почитателей чадолюбов. Так, может быть, так и надо?

Зачисление фриков в учёные. Финн опять цитирует меня: «Любое научное направление как раз и отличается единством методов. А вот действия любителей как раз таким единством не обладают, каждый поступает по-своему. Это я могу сказать как методолог науки. Так что тут академик, как бы это помягче выразиться, ... говорит не вполне профессионально».

А что «эксперт»? Он меня хвалит: «Ай да Чудинов! Ай да молодец!: взял и одним махом зачислил всех фриков этой страны в ученые!» - Простите, где? Там, где я говорю, что действия любителей как раз таким научным единством не обладают? - Это называется «передёргиванием фактов!»

Современный язык - самый древний. Я специально выделил этот софизм как подзаголовок, поскольку именно его мне пытается приписать Финн. «Декларации эти («русский или какой-либо современный язык - самый древний», «все языки произошли из русского или какого-либо современного») не являются результатами исследования, хотя фрики всячески стараются подать их именно так.

Современный язык по определению является современным, а древний - по определению является древним. Современный язык не может являться древним, тут заключено логическое противоречие. Но язык-предок современного может являться древним, отличаясь от него на определенном этапе не слишком сильно. Скажем, у русского языка был предок, русицкий язык.

Стелится ли наука под кого-либо? - Странный вопрос. Но у Финна на него имеется ответ: «Вспомним, что Чудинов, стелясь под Мурада Аджи, сделал широкий жест - подарил (происхождение) англичан и всех германцев кому? Правильно, тюркам. Да и сам иногда говорит о «близости» славянских и тюркских языков (разумеется, в обоих случаях никаких научных доказательств не предъявляя и кормя чутателя лишь плодами сиюминутной, но превратившейся у него, Чудинова, в навязчивую идею фантазии). К чему бы это, коллеги? К чему бы это, Валерий Алексеевич?»

Слово «чутатель», является, видимо, еще одним неологизмом Финна. То есть, тот, кто «чует правду». А «оба случая» - это  что? Я, вроде бы, в процитированном тексте ни о каких «случаях» не говорил! И что такое «идея фантазии»? - Может быть, не сама фантазия, а лишь ее замысел в качестве «идеи»? - Тюркам я ничего не дарил, как не «дарят» дети своё происхождение родителям. Мурад Аджи, как известно, считает, что все славяне произошли от тюрок, а я утверждал обратное - в таком случае, что означает фраза, что «Чудинов стелится под Мурада Аджи»? А если современная компаративистика утверждает, что существовал единый индоевропейский язык, то под кого она стелится? Под Филиппо Сассети или под Уильяма Джонса? Или под Расмуса Кристиана Раска?

Опять вместо научного исследования мы видим перед собой пасквиль.

Примитивный Чудинов. «Но в своей статье Андрей Анатольевич ведет речь и о любительских «методах», которые в силу своей примитивности даже не тянут на квазинаучные. Сразу же заметим, что Чудинов в этом же отношении настолько же примитивен, что и остальные лингвофрики. И мы это будем периодически демонстрировать».

Как видим, положение о «примитивности» Чудинова ни откуда не выводится. Оно задаётся с самого начала. Так что якобы «научный анализ» в рецензии Финна - это просто антураж, маскировка того положения, ради которого и задумана сама запоздалая рецензия. А разбора моих якобы примитивных методов у Финна и вовсе нет. Просто голословное клеветническое утверждение, не более.

Далее он цитирует мою статью [1]: «Естественно, что конкурирующее направление он считает дилетантским, поскольку ему новые методы исследования неизвестны. Ну, а что касается его боязни упомянуть моё имя, то эта осторожность академика вполне понятна: Живов в передаче «Гордон-кихот против Задорнова» просто кипел негодованием в конкретный адрес, и произвёл само удручающее впечатление на телезрителей».

Что же тут нашел нелепого Финн? - А ничего! Просто спросил: «Вы и телезрителей опрашивали, Валерий Алексеевич?» - Да, опрашивал. Правда, выборка была небольшой, так что достоверность не очень высока. Тем не менее, в пределах статистической ошибки результат однозначен.

А далее следует, видимо, «весьма научная» реакция рецензента: «Ой, держите меня семеро!» - Неужели Финн настолько буйный? - «Вот оно в чем дело-то: оказывается, Зализняк не называет имя Чудинова, потому что боится! - разумному принципу и соответствующим аргументам академика Чудинов не внял (но иначе и быть не могло; так же не могло быть иначе, что этот принцип Чудинов, радостно потирая свои графоманские ручонки, не мог не истолковать в свою пользу: «не называет - значит боится!»; но мы знаем, что приёмчик-то - дешевый)».

«Графоманские ручонки», а также «приёмчик-то - дешевый» - еще один пример использования ненормативной научной лексики претендентом на звание эксперта от науки. Опять мы видим вместо научного разбора все приметы самого низкого жанра письменной деятельности - пасквиля.

«Но ведь Зализняк приводит не только цитаты из глупых чудиновских исследований, но и из не более и не менее глупых, чем чудиновские, творений других дилетантов, не разглашая их имен. Их он тоже боится? Но тогда почему он все-таки называет имя Фоменко (видимо, тут он свое уже отбоялся)»?

Имя Фоменко он называет только потому, что оно у академиков на слуху. Но имена его предшественников Ньютона, Морозова, Постникова, а также современников - Носовского, Климишина, последователей - группу Хронотрон, группу Цивилизация, он называть боится, поскольку желает выдать целое научное направление за заблуждения одиночки. Применение астрономических методов в хронологии вовсе не является «глупым творением» одного из дилетантов, а настоящей наукой. Так что, справедливо критикуя слабые места творчества Фоменко (а у кого из исследователей их нет?) он выплескивает с водой и ребенка.

Гомогенизация направления. Финн приводит цитату из статьи Зализняка: «Я предпочитаю не называть конкретные имена лингвистов-любителей - тем более, что многие из них только того и хотят, чтобы их упоминали, хотя бы и в осуждение, чтобы выглядеть серьезными оппонентами, с которыми спорят. Я пытаюсь противостоять не конкретным авторам, а целому любительскому направлению, в сущности, довольно однообразному в своих декларациях и в своем способе действия». Надо сказать, что сама данная фраза свидетельствует о том, что академик А.А. Зализняк слабо исследовал это «любительское направление», смешав в одну кучу запросы лиц, не получивших соответствующего образования, графоманов, которые образование получили, но выдвинули сумасбродные идеи, с теми, кто выдвинул интересные идеи, но в силу тех или иных причин еще не успел дать им достаточное научное обоснование, а также с теми, кто, опираясь на научные методы, получил интересные научные результаты, но не согласующиеся с современной научной парадигмой. Иначе говоря, описывая  целое любительское направление, он сознательно не различал ни правого, ни виноватого, ни больного, ни здорового, а выявлял «среднюю температуру по больнице». Этот приём гомогенизации, изготовления однородной массы из очень несхожих явлений, является «абстракцией отождествления», одним из китов математики, но совершенно негодным методом в лингвистике или историографии. Это говорит о плохой подготовке академика в области методологии науки.

Что же на это отвечает рецензент Финн? - А вот что: «Вместо того, чтобы промолчать и заниматься своими псевдонадписюльками своей «научной» деятельностью дальше, Чудинов разобиделся на Зализняка, за то, что тот скрыл его имя (да еще и смешал его с кучей дерьма любителей, которых и сам Чудинов периодически критикует и атрибутирует как любителей), и поспешил восполнить этот досадный пробел: гордо бия себя в грудь («Это он обо мне! Это мои этимологии!»), Чудинов «выходит из шкафа» ложится на амбразуру за себя и всех фриков (а лучше сказать: перетягивает на себя все одеяло, пытаясь выглядеть героем, первым принявшим на себя удар - Plaudite cives! Аплодисменты!)».

Тут мы видим еще один неологизм Финна («псевдонадписюльки») с двойным отрицанием (то есть, «написюльки» являются уже «псевдонадписями», но тогда «псевдопсевдонадписи» как раз и есть «надписи»). А двойное отрицание, как известно, равносильно утверждению. Так что тут Финн сам себя перехитрил - слишком старался.

Я вовсе не обижался на академика Зализняка, ибо тот показал себя некомпетентным в области методологии науки, так что поводов для обид не было никаких. Любителей я действительно неоднократно критиковал, но по делу, и каждого за свои промахи. Причем называл их по имени и ссылался на их конкретные работы. А в случае Зализняка возникает весьма обоснованное представление о том, что академик РАН не обременил себя знакомством со многими направлениями этого неакадемического, альтернативного творчества, а просто зачисли всех, включая и академика Фоменко, в число лиц, не знающих азов лингвистики. Мне это напоминает изображения египетских фараонов, где все их враги изображены столь мелкими, что не достают даже до середины их голени. Понятно, что с такими научными оппонентами можно бороться одним движением ноги. И ограничиться простым вышучиванием вместо исследования.

За плечами Финна - вся мировая историография. В заключение приводится еще одна цитата из моей статьи: «Опять с сожалением замечу, что хотя я и не отношусь к числу почитателей Фоменко, но всё-таки и здесь академик Зализняк говорит неправду. Фоменко рассматривает самые разные методы проверки действующей хронологии, включая гороскопы и данные по солнечным затмениям, которые никакого отношения к лингвистике не имеют. Иными словами, Фоменко критикует хронологию системно, а не исключительно лингвистически»

Но с этим соглашается и Финн: «Как говаривал древний ученый и мудрец: «Дайте мне точку опоры и я переверну Землю». Чтобы перевернуть без малого всю мировую историографию, новохроноложники такую точку опоры отыскали (видимо, не одну)». Итак, он соглашается с тем, что новые хронологи отыскали не одну, а несколько точек опоры. Однако что такое  без малого вся мировая историография? - Это - историография «древних» писателей 13-17 веков, растянутая на три тысячелетия. А что такое малое? - Это - историография всех предшествующих тысячелетий. Иначе говоря, «малое» в историографии в тысячи раз крупнее «всего» скалигеровского.

Ложь, замаскированная под ошибку. Последний пункт критики рецензента касается опять моих положений. «А не показатель ли это того, что существующая историография уже доказала в ряде случаев свою ошибочность? И тут виноват не глашатай, принесший плохую весть, а та ложь нынешней историографии, которую она проповедует». После этого следует ремарка: «Определитесь наконец, Валерий Алексеевич: ошибочность-таки или ложь?»

Определяюсь: ложь, замаскированная под ошибку. Так не показатель ли статья Зализняка того, что существующая историография уже доказала в ряде случаев свою ошибочность и даже ложность? - Финн отвечает:  «Нет, не показатель. Существующая историография - особенно в глазах нынешнего населения - как всегда, «показала» свою «рутинность и непривлекательность» (полный неформат для прайм-тайма), на фоне экспансии смеси фолк-хистори и популярного жанра фэнтези. Не удивлюсь, новое поколение вырастет с уверенностью в том, что в Европе в средние века рыцари сражались с драконами, а львы - с единорогами».

Иначе говоря, Финн соглашается с сутью моего высказывания, что существующая историография - особенно в глазах нынешнего населения - как всегда, «показала» свою «рутинность и непривлекательность». Но не соглашается по форме, нет, не показатель.

Как говорится, и на том спасибо.