Научная работа за 1992 год, вторая статья
«До исследований Г.С. Гриневича попытки дешифровки надписей предпринимались Н.В. Энговатовым. Истоками славянской письменности занимался и В.А. Истрин, в ХIХ в. Чертков» [183, с.224]. Как видим, Асов прав, однако он не называет две ключевые фигуры, которые ставят под сомнение пионерство Гриневича: И.А. Фигуровского и Н.А. Константинова. Это показывает, что Асов не занимался глубоким анализом истории дешифровки. «В работе Г.С. Гриневича показано, что эта письменность была слоговой, а не буквенной, как кириллица. То есть каждому знаку письма соответствовал слог» [183, с. 114]. Опять мы сталкиваемся с незнанием Асовым истории дешифровки: как мы показали в одной из наших работ, мысль о слоговом характере письменности была высказана задолго до Гриневича Эпштейном, Константиновым и Монгайтом. Перечислив те неславянские надписи, которые попытался прочитать по-славянски Гриневич, Асов замечает: «Все эти записи, по мнению Г.С. Гриневича, были сделаны на праславянском языке. Также он сделал вывод , что прямым наследником этих древнейших письмен можно считать восточнославянское письмо V-Х вв. типа «черт и резов». Все эти выводы, во многом гипотетичные, еще не признаны официальной, академической российской наукой. Но тем не менее, вопрос о происхождении восточнославянской письменности типа «черт и резов», как я полагаю, ученым поставлен верно. Время покажет кто прав: Гриневич, либо его оппоненты» [183, с. 224-225]. На наш взгляд, время уже показало, что Гриневич неправ: протоиндийские, этрусские, критские, хазарские, дьяковские, германские надписи не были сделаны на праславянском языке. Славянское слоговое письмо явно шире по своим возможностям того, которое Храбр называл письмом типа «черт и резов», и обслуживало оно всех славян, а не только восточных, а прежде, видимо, и всех индоевропейцев. Так что «вопрос» Гриневичем тоже поставлен неверно. Наконец, славянское слоговое письмо отнюдь не ограничивается рамками V-Х веков. При анализе букв «велесовицы» Асов пишет: «Заметим, что славянское имя Гермеса - Велес. Наполмним и предположение Г.С. Гриневича, который после изучения памятников древней письменности и иных источников пришел к выводу, что пеласги, а затем и критяне, были праславянами. То есть мы не можем утверждать, что эти буквы имеют греческое происхождение, они могут быть и исконно славянскими. Подробное изложение упомянутых выше теорий и гипотез может стать предметом крупного исследования. Здесь же скажу только, что они основаны на ограниченном археологическом материале, а зачастую и на мифах, не только древних, но и рожденных пером современных исследователей. Более правдоподобными мне представляются исследования Гриневича. Но я убежден, что тут необходима работа не одного подвижника, а крупной научной школы» [183, с. 226-227]. На наш взгляд, Г.С. Гриневич - именно один из современных мифотворцев, чьи выводы как раз не правдободобны, а весьма фантастичны.
Завершив рассмотрение всех знаков «велесовицы», Асов приходит к выводу: «Итак, получилось, что многие буквы, имеющиеся в велесовице, являются общими для ряда алфавитов Древнего Мира» [183, с. 230]. На наш взгляд, это совсем не так, ибо отличие «велесовицы» от кириллицы не выходит за вариации начертаний самих букв кириллицы, равно как и отличие более далекой от кириллицы «асовицы». К великому сожалению, мы вынуждены отметить, что А.И. Асов плохо знаком со славянской кирилловской палеографией.
Чтение надписи Буса. Александр Асов, весьма увлечен также изучением русских рунических знаков, которые, однако, он называет «пеласго-фракийскими» и читает написанные на них тексты. Его наиболее интересным исследованием является получение им чертежей памятника легендарному русскому князю Бусу, казненному на Кавказе в четвертом веке н. э. Деятельности Буса он посвятил специальную статью [190], а затем опубликовал заметку с чтением надписи на памятнике [191, с. 181-185]. Надпись просматривается плохо, хотя прочитать ее возможно, рис 113. Заимствована она из книги немецкого ученого Гульденштадта, путешествовавшего в 1771 году по Кавказу [192].
Рис. 113. Наша попытка чтения текста (на базе значений Сулакадзева) на памятнике Бусу
Асов полагает, что «надпись эта выполнена той же руникой, что и текст Боянова гимна» [191, с. 185]. Нам, однако, кажется, что при общей основе этих двух графических документов, между ними есть определенное различие, например, появился знак g, который тут читается как М, несмотря на присутствие еще по меньшей мере двух совершенно непохожих на него и между собой знаков «Боянова гимна», читаемых как М. Общий вид надписи и нашу попытку транслитерации по Сулукадзеву (значения знаков из «Боянова гимна») можно видеть на рис. 113.
Асов сопровождает статью только переводом (рядом мы даем свой перевод):
ВОТ БУЙНЫЙ БУС
О-О-М! БОГ МОЙ! ОМА,
О-ОМ ХАЙЕ! О-ОМ ХАЙЕ! ОМА, ХАЙ!
О-ОМ ХАЙЕ! ОМ-ОМ!
ПОПЛЫЛ К ТЕБЕ МОЙ ЦАРЬ! ПОПЛЫЛ ОТ ТЕБЯ ЕЕ ЦАРЬ!
ВЕРЬТЕ - ВЕРИТСЯ -
ТОТ БУС БЫЛ ЛУЧШИМ БУСОМ! ТОТ БУС ЛУЧШИЙ,
БУСЕ - ПОБУД РУСИ БОЖИЕЙ ТО ЛУЧШИЙ БОГ,
РЕК О БУСЕ БОЯН БОГ ЛУЧШЕ БОЯНА,
5875, 31 ЛЮТЕНЯ БОЯННЫЙ БОГ.
ТРОЕ ЛИШЬ С РУСИ,
А ИНЫЕ БРЕННЫ.
ОТ БОЯНА, О БУС! АС!
Простейшее сравнение показывает, что при общем совпадении смысла у Асова пропал ряд строк. Прежде всего само название памятника ВОТ БУЙНЫЙ БУС. Затем очень важный фрагмент о трех живых богах из Руси, а остальных погибших, и о том, что хотя Бус лучше Бояна, но он Боянный бог, бог от Бояна. Далее, Асов вставляет непонятную строку насчет того, что Бус был лучшим Бусом - разве их было несколько? Наконец, добавлена строка о том, что Боян говорил о Бусе, хотя из текста ясно, что Боян это бог. Словом, вольности в переводе весьма велики. Но самое большое недоумение вызывает, разумеется, дата. Вообще в археологии датированных источников весьма немного, так что любая датировка приковывает пристальное внимание исследователей, и эта сторона дешифровки должна быть отделана наиболее тщательно. Здесь же эпиграфист спокойно вынимает дату из рукава, не просветив озадаченного читателя, как ему удалось проделать этот фокус. Ведь ничего похожего ни на слова-числительные (кроме слова «трое»), ни на буквы, цифры или иные счетные знаки в тексте нет! Да и датирование скульптурного памятника с точностью до дня - вещь даже в наши дни неизвестная! Словом, на наш взгляд, нормальный процент фантазирования, присущий любым чтениям, здесь явно завышен.
Но нельзя удержаться от указания и на явную нелепицу: на полученную «дату» в виде 31 лютеня 367 года [191, с.185]. Сам же Асов в другой статье, где он выступает под своей подлинной фамилией, Барашков, пишет: «30 лютеня (добавляется в високосном году). День Кащея. В русском православии - день святого Касьяна» [193, с. 116]. Так что 31 лютеня - это примерно то же самое, что 30 февраля, это какой-то «сверхвисокосный» год, каких, разумеется не бывает. Тут уже веет чем-то инфернальным, неким «мартобрем», как в «Записках сумасшедшего» Гоголя. Но и при переводе этой даты в христианскую, для чего надо прибавить только 21 день, Асов получает уже не 367-й, а 368-й год. Воистину: чудесны дела твои, Господи! Что же касается графики, то буква П здесь того же вида, что и на другом памятнике, «Бояновом гимне», тогда как следующий знак может быть понят как перевернутый слоговой знак ВО, у которого теперь вирам стоит справа (а если его перевернуть в нормальное положение, он окажется слева), так что надо читать согласный звук. Если бы знак ВО стоял в нормальном положении, он бы читался ВО, но он перевернут, и, следовательно, должен читаться БО, а с вирамом как Б. Буква Е, видимо, греческая. Буквы Й и Н соединены в лигатуру, на конце стоит Е, что дает чтение БЕЙНЕ; конечный звук Й на письме не обозначен, как это характерно для слоговых надписей. Вместо БУС написано QС. Итак, мы видим смесь греческих букв со слоговыми знаками, что можно характеризовать лишь как некоторую промежуточную систему письма между греческой и славянской, но не как особую «пеласго-фракийскую рунику». Как видим, здесь мы встречаемся с крайне небрежным выполнением чтения оригинального текста, с домыслами от себя, приводящими к явным нелепицам.
Иллюстрации из книги А.Г. Маша. С книгой А.Г. Маша [194] А Асов, судя по некоторым моментам, познакомился из статьи Антона Платова в сборнике [195, с. 9-28]. Каково же было наше удивление, когда в ссылке Платова на эту работу Андреас Готтлиб Маш стал человеком по имени Андреас, и с фамилией Готтлиб[195, с. 9], а название трансформировалось с «Богослужебные древности оботритов из храма Ретры на Толленцком озере» в «Богослужебные Оботритов», да еще с ошибкой в слове Dienst, которое было передано как Dienft. Из этого сразу следовало, что автор данной заметки находится не в ладах с немецким языком. Еще большее удивление вызвала фраза Платова: «Среди значительного количества надписей могут быть прочитаны только две, постоянно повторяющиеся, rhetra и radegast» [195, с. 11]. Судя по тому, что оба слова написаны с маленькой буквы, а также исходя из смысла фразы, вся книга «некого Андреаса Готтлиба» [195, с. 8] оказалась совершенно неизвестной Платову, ибо суть этой книги как раз и состояла в чтении надписей и интерпретации полученных имен. Следовательно, он ограничился только разглядыванием и копированием картинок, а в смысле понимания рунических надписей значительно уступал Машу. Но то А. Платов. А что же А. Асов? Он в подписи к одной из иллюстраций пишет: «На тыльной стороне статуи Велеса из Ретры, согласно гравюрам из книги Masch Andreas Gottltb «Die Gotes...» (Berlin, 1771)...» [185, с. 42]. Вот так штука! Фамилия Маша превратилась в имя, второе имя - в странную фамилию готтлтб, а название книги стало звучать как «Готы...»! Асов перекрыл Платова! Такое пренебрежение к немецкому языку можно только поискать! - Кстати, откуда он знает, что перед ним - Велес? Оказывается, на картинке, которую он привел, есть пояснительная подпись: «Оплавленная статуя Велеса из Ретры V-XI вв. Гравюра XVIII века. Надпись: ВЕЛЕСЪ ВИЛЪ» [185, с. 41]. Вот так, ни больше, ни меньше! Оказывается, то ли в пятом веке в Ретре писали кириллицей и ставили твердые знаки, то ли Асов ухитрился каким-то образом вычитать твердые знаки из рун. Но как? Обращаемся к тексту Маша. У него явно написано ИПАБОРГ, да иначе соответствующие руны по-немецки прочитать и нельзя, рис. 114-1.
Рис. 114. Чтение рунических надписей Машем, по Гриневичу и Асовым
Но если Маш читает 7 знаков как 7 букв, а при чтении по Гриневичу получается 13 букв, ИМОПЕСИ ЧАКИЗА, то по Асову в надписи ВЕЛЕСЪ ВИЛЪ имеется 10 знаков. Это слишком много для буквенного чтения, но слишком мало для слогового. Удивительно читаются и другие надписи. Так, на «Зодиакальном блюде из Ретры» он читает ПЕРУН, радомант, ЛАДОН, СКОРПЕН [185, с. 35], тогда как по Машу надо прочитать ЗИБОГ, РАДЕГАСТ, МЕМИС, ИАПАН, рис. 114-2, 114-3, 114-4, и 114-5. После этого уже не возникает удивления, когда на фигурку Перкунуста (Перуна), на которой даже в воспроизведении Асова видна руническая надпись ПЕРКУНУСТ, А.И. Асов смотрит как на Коляду [185, с. 136]; на Цирнитру - как на Ящера и богиню Смерти [185, с. 29], на Радегаста - как на Хорса [185, с. 77], зато Перуном делает постороннюю фигурку [185, с. 111]. Никаких объяснений на этот счет Асов не дает. Иными словами, возникает полнейший произвол в чтении и интерпретации памятников.
Написать отзыв
Вы должны быть зарегистрированны ввойти чтобы иметь возможность комментировать.