В.А.Чудинов

«Эти находки позволили Чудинову в недавней книге «Священные камни и языческие храмы древних славян» разработать схему славянской мифологии. Согласно ей, главным и самым древним славянским божеством была богиня-мать Макошь (она же Мокошь). За ней появились Род, Даждьбог и Стрибог, а уже потом - Перун, Велес и другие. Одних богов автор отвергает (так, Симаргл, по его мнению, - «сей рьгл», то есть «этот рыкающий», другое название Велеса-Волоса), других создаёт (например, неких Масок). По его мнению, после принятия христианства русские много веков оставались двоеверами, почитая Макошь под именем Девы Марии (она же Маришка и Маркуша). Христианские храмы были одновременно храмами Рода и Макоши; понятно, что на их фотографиях академик углядел соответствующие надписи. Только в XVII веке после реформы Никона началась борьба с язычеством, а заодно и с руницей, которую забыли все, кроме представителей духовной элиты». - Как водится, и здесь не обошлось без лжи. Нет в моих исследованиях  бога по имени Маска или Масок, под масками понимались именно маски богов, которые мимы надевали себе на лицо. Нет у меня и слов о почитании Макоши как девы Марии; напротив, дева Мария была поначалу жрицей в храме Мары, а та - поначалу жрицей в храме Макоши. Прав мой оппонент лишь в одном: что действительно, борьба с язычеством развернулась после реформы Никона.

«На этом чудеса не кончаются. Оказывается, руницу знали и гении других стран, например, Вильям наш Шекспир или, по крайней мере, его издатели. В издании Джона Бенсона (1640) академик прочёл на гравированном портрете Шекспира немало русских надписей, включая такую: «Поэт и актёр и прочее, драматург - мистификация и крупная афера сарацин и корсар». Что это значит, понять трудно. Но можно пожелать Валерию Алексеевичу применить тот же метод при изучении рисунков других известных людей, а также памятников Азии, Африки и Америки - наверняка там найдётся немало русских надписей...». О том, что руницу знал Вильям Шекспир или его издатели, я ничего не писал, это опять отсебятина моего оппонента. Я показал, что руницу знал гравер, создавший его прижизненный портрет. Трудно моему оппоненту понять, что под сарацинами имелись в виду в средние века арабы, а под корсарами - пираты. Неужели кандидат исторических наук не знает значения таких слов? Можно было бы заглянуть в словарь. Хотя странно, что после сдачи экзамена кандидатского минимума по истории, мой оппонент не владеет исторической терминологией. Что касается других памятников, то не только уверен, что на них найдутся русские надписи, но они уже и находятся. С другой стороны, было бы странным, если бы в зоне проживания русских не существовало бы таких реликтов.

 «Кое-что в этом направлении уже сделано. Например, на фото мавзолея индийского падишаха Акбара (в книге - Акбер) Чудинов прочел заветные слова: «Храм Макоши». Мавзолей, как известно, - погребальное сооружение, а Акбар умер в 1605 году. Выходит, в это время мусульмане Индии все еще были правоверными русскими язычниками!». - Нет, я такого вывода не делаю. Например, на русских православных иконах вплоть до XVII века упоминалась Ярова Русь, а Спаситель считался или воплощением Яра, или его сыном, или внуком (это не принципиально), но из этого отнюдь не следовало, что христиане разделяли языческие ценности. Они просто следовали установившейся в иконописи традиции. Так же и архитекторы - следовали некоторым древним традициям.

«Много нового академик поведал и о древних народах. Например, об этрусках, которые не только говорили на вполне современном русском языке, но и усердно потребляли кокаин - очевидно, наладив его прямые поставки из Южной Америки. На этрусском зеркале примерно VII века до нашей эры автор увидел сцену излечения врачом двух наркоманов. Врач этот - москвич, как можно узнать из надписи «Рука Масквы», пациенты - этруски, а вот стоящий в сторонке наркодилер - чех. На голове у него надпись - «Само»: так звали чешского князя, жившего в VII веке (правда, нашей эры). Рядом надписи: «кока», «атрава» и «укол», из чего автор заключает, что «чехи предпочитали делать укол колючкой коки и выжимать в кровь сок из листьев». Однако Москва разрушила планы международных дельцов, что следует из надписи: «кидай атраву», то есть «покончил с наркоманией». Понятно, почему Вадим Эрлихман не приемлет этих выводов: по мифической хронологии, изучаемой сегодня академическими историками, этруски должны были жить в 4-1 веках до н.э., а не в 6-9 после н.э., как следует из моих чтений. Еще раз напомню: этрусские зеркала являются неискаженным древним памятником, тогда как хронологические шкалы, как я показал выше, неоднократно пересматривались историками в зависимости от тех или иных политических пристрастий. Что же касается поставок коки, тот тут есть над чем задуматься. Однако и тут положение не безнадежно: не так давно в одной из отечественных лабораторий обнаружили присутствие кокаина в мумии древнего египтянина. Иными словами, какие-то каналы поставки кокаина в Европу или Северную Африку всё-таки существовали. Не исключена и возможность интродукции коки в странах Европы с подходящим климатом.

«Дальше ехать некуда, решите вы - и ошибетесь. В своем научном поиске академик дошел уже до палеолитических рисунков на стенах пещер Франции и Испании. И, конечно же, обнаружил там русские надписи, например, на мамонте - «мамонт», а на лошади - «дил». Эта охота на «крокодилов» сулит еще много возможностей. Вот только выдержат ли мозги поклонников Чудинова, с восторгом внимающих его «эпохальным открытиям»? - Ёрничать над тем, что непонятно, можно сколько угодно. Можно смеяться, например, над тем, что после минутного погружения в кипящую жидкость, лягушка, например, становится такой хрупкой, что при падении на пол разбивается на тысячи мельчайших осколков. И такое действительно происходит, если поместить ее в жидкий азот, хотя на первый взгляд это противоречит всем привычным представлениям. То, что мозги Вадима Эрлиха не выдерживают, а закипают, мне понятно, ибо он смотрит не на суть дела, а на степень соответствия новых выводов тем стереотипам, которые, вообще говоря, сложились (точнее, были сознательно сложены) совсем недавно, примерно лет триста тому назад. И сложились они по западным меркам, перечеркнув всю прежнюю русскую историографию как «отсталую». С тех пор мало что изменилось. Человек с немецкой (или еврейской) фамилией отстаивает отнюдь не русские ценности и выставляет русского исследователя как некого фантазёра. Поскольку боится, что вслед за Чудиновым русские люди перестанут верить мифической историографии и начнут создавать подлинную, в соответствии с неискаженными памятниками истории.

Тринитарии всех стран, соединяйтесь! Якобы таков приписанный мне моим оппонентом лозунг. «Понятно, что расшифровки академика не вызвали энтузиазма среди историков. Сам он, правда, намекает на сочувственное отношение к своим идеям Б.А. Рыбакова и О.В. Творогова, что трудно доказать по причине смерти обоих ученых. Живые же относятся к нему сплошь негативно, что Чудинова обижает: «Что за перевёрнутый мир у этих эпиграфистов! Получается, что отсутствие чтения или чтение с ошибками выдается за науку, а правильное чтение - за фантазию! Отчего же их мир поставлен с ног на голову? Я хотя фантазер, но правильно читаю и даю объяснения, тогда как «строгая наука» не делает ни того, ни другого. Но ее ни в невежестве, ни в фантазиях не обвиняют. И такая двойная мораль существует потому, что эпиграфисты для РАН - свои, а я для них - чужой». Но дело не только в этом: многих ученых не устраивает вольность, с какой Чудинов интерпретирует результаты их исследований, их же при этом обвиняя в невежестве». - Как обычно, и тут мой оппонент лжёт, хотя в фамилиях - всего лишь наполовину. Ибо с академиком Рыбаковым я действительно был знаком, а с Твороговым - никогда. И нигде об этом не писал. А писал о своем знакомстве с Олегом Николаевичем Трубачёвым, что для моего оппонента абсолютно одно и то же, поскольку обе фамилии начинаются на Т. И доказать это легко, поскольку очень многие сотрудники Института русского языка видели нас вместе. А вот насчёт вольности и огульного обвинения в невежестве мой оппонент опять ошибается. Я и уважаю, и ценю многих исследователей, хотя по каким-то частностям могу с ними не соглашаться. Но, например, в данном случае я своего оппонента не уважаю (и нигде в данном тексте не называю его  «уважаемым»), поскольку показываю, что не я с его, а он с моими текстами обращается чересчур вольно, и приписывает мне то, чего я никогда не говорил; а в эпиграфике он действительно мало смыслит (но все эти выводы я подкрепил соответствующими примерами). 

«Нет у академика согласия и с коллегами по, так сказать, альтернативной эпиграфике. Первым пострадал наставник - Геннадий Гриневич, внушивший Чудинову мысль о существовании славянского слогового письма. Почти все его расшифровки ученик вполне справедливо счел фантастическими, за что получил упрек в предательстве. Рассорился с ним и былой соратник Александр Асов: Чудинов обвинил его в неправильном прочтении «Влесовой книги», в подлинность которой он свято верит. С тех пор Асов зовет его не иначе как «больным человеком», отмечая (также весьма справедливо): «Ранее Чудинов хоть буквы и руны пытался читать - как дилетант, конечно. Теперь же он читает «по-русски» трещинки на бивнях мамонта, штриховки разные на рисунках Пушкина и просто грязь на снимках». Рассорился академик и с Павлом Тулаевым - издателем журнала «Атеней» и пропагандистом русского язычества. Задумали вместе издавать книгу, потом что-то не заладилось, и, разумеется, дело кончилось взаимными обвинениями в научной и финансовой нечистоплотности. В кругу «альтернативщиков» такое случается нередко: фактов у них немного (даже с учетом придуманных), а интерпретации у каждого свои. Вот и происходят ссоры с хватанием друг друга за грудки и упреками в нерусскости и непатриотизме».

Здесь уже целый букет фантазий моего оппонента. Во-первых, никакой «альтернативной эпиграфики» не существует, поскольку данный термин в этой области не работает. Альтернативная хронология существует - это означает, что вместо принятой в академической науке сложившейся датировки «альтернативщики» предлагаю свою, но другую. В случае эпиграфики ситуация принципиально иная. Надпись, написанная по-кирилловски, читается совершенно одинаково и В.Л. Яниным, и А.А. Медынцевой, и мною. Поэтому здесь нет никакой альтернативы, то есть, нет повода называть наше направление альтернативным. Что же касается руницы, то ее академическая наука не признаёт, а потому и не читает, и тут тоже нет никакой альтернативы, ибо она появится только тогда, когда надписи этого типа освоит для чтения академическая наука и притом будет читать иначе, чем я - но для этого ей придётся признать их существование. Кроме того, альтернативной наукой тогда окажется именно она, а не моё направление, ибо я читаю надписи примерно с 1992 года, а она еще к этому не приступила. Поэтому существует только моё чтение и нет пока никакого другого, то есть, нет никакой альтернативы.

Далее, Геннадий Гриневич никогда не был моим наставником, и я с ним никогда не ссорился и в принципе не мог поссориться, поскольку лично мы с ним не знакомы. Идей он мне никаких не внушал, но его работы меня заинтересовали, хотя подтверждения им я в своих первых чтениях не нашел. Но именно это и дало мне возможность разработать собственные подходы. Учеником Гриневича я себя никогда не считал, ибо я у него не учился, да и видел я его всего один раз в жизни. Никакого упрёка в предательстве я от него не получал и не мог получить, ибо на его выступлении я ему даже не был представлен. Поэтому о моём существовании он узнал довольно поздно, когда я шёл своим путём. Так что всё, написанное Эрлихманом - откровенная ложь.

Что касается Асова, то тут другой случай, поскольку мы были с ним знакомы и я даже раза три заходил к нему домой. Были ли мы соратниками? Скорее всего нет - просто знакомыми, которые строили планы совместной работы, но на планах всё и закончилось. В неправильном прочтении «Велесовой книги» я его никогда не обвинял, поскольку Асов самостоятельно ее вообще никак не читал, а опубликовал чтения своих предшественников. А далее идут обвинения Асова, которые я сразу распознал из текста Эрлихмана, ибо сам Эрилихман вообще не разбирается в том сюжете, о котором он пишет, а берет напрокат мысли Асова. Причина нашей размолвки была иной, о чем я неоднократно писал, но Эрлихман поленился вникнуть в эту историю и придумал свою.

Павел Тулаев очень обиделся бы, если бы вдруг узнал, что он - «альтернативщик»; он себя числит таким же чистым кандидатом исторических наук, как и Эрлихман. Никакой альтернативной истории, хронологии или эпиграфики он никогда не издавал, так что Вадим Эрлихман обманывает тут читателя и в отношении Тулаева. О каких «немногочисленных фактах» говорит мой оппонент, понять невозможно - мы издавали книгу слависта Маша о богослужебных предметах храма Ретры, и вовсе не спорили о тексте книги. Некоторые разногласия вызвала только часть комментариев к тексту и рисункам этой книги, а не какие-либо факты; и ни я Тулаева, ни он меня в какой-либо нерусскости или непатриотизме не обвинял, тем более - «с хватанием друг друга за грудки». Ибо Тулаев в своей книге объяснил, почему он сократил часть моего текста, а я в своей - почему я был вынужден издать мою книгу. Все эти якобы наши бои выдуманы Эрлихманом. Обычная научная полемика раздута им до рукопашного боя.

«Для укрепления своих позиций в подобных сварах академик ищет сторонников. Дистанцируясь от радикальных язычников-националистов, он заигрывал с представителями «северной традиции», искал Гиперборею с покойным Валерием Деминым, а потом примкнул к недавно возникшей академии тринитаризма - общественной структуре, изучающей три источника... нет, не марксизма, а всего сущего. На практике тринитарии проповедуют причудливую смесь ноосферно-торсионно-уфологических идей с антиглобализмом и ксенофобией. Для Чудинова эта академия - неплохая трибуна для пропаганды своих идей, но гораздо больше он гордится присутствием в Российской академии наук. Не будучи историком, он каким-то образом стал председателем Комиссии по истории культуры древней и средневековой Руси (когда-то эту должность занимал Б.А. Рыбаков). В родной РАЕН он в 2005 году возглавил Институт древнеславянской и древнеевразийской цивилизации, правда, так и оставшись там единственным сотрудников ввиду нежелания серьезных историков работать под его началом». - Даже в таких, казалось бы, фактологических материалах Эрлихман опять лжёт. Я вообще никого никогда не искал - это люди сами приходят ко мне. Не искал я и Эрлихмана с его ложью. Не я заигрывал с «Северной традицией», а ее представители вышли на меня, не искал я и Гиперборею с покойным Валерием Дёминым, ибо он умер осенью того же года, весной которого мы хотели только обсудить совместных поход на север, а летом у Дёмина уже не было сил совершить очередную экспедицию. Что же касается академии тринитаризма, то это она вышла на меня в 2001 году в лице Магнитова, и состоялось это лет за пять до разговоров с Дёминым. Что проповедует эта академия, меня мало волнует; она предоставила мне свои страницы, и я за это ей всегда был весьма признателен. В совет по Истории мировой культуры я вошел именно как культуролог, что вполне естественно. Это же не совет по мировой истории. Сотрудником ИДДЦ я являюсь не единственным, достаточно посмотреть соответствующий сайт.