В.А.Чудинов

Интересно отметить и другой момент: присутствие грифонов и узлов, что является элементами так называемого «тератологического стиля». Между тем, как отмечают исследователи, «первые древнерусские рукописные книги тератологического стиля создаются в XII в., почти одновременно с таковыми же у болгар» [4:136]. Тем самым здесь мы видим основы этого стиля в изделиях прикладного назначения, содержащего узелковые тексты». - Итак, в то время я не придал значения противоречию между словами Петрухина и прочитанной мною надписью, просто заимствовав рисунок из его работы. Но если сопоставить русскую надпись, которая на современном языке звучит, как ХАЗАРСКУЮ РУСЬ СИЛЬНО ВЛОЖАТ В (ОСТАЛЬНУЮ) РУСЬ, И ХАЗАРЫ БУДУТ НАШИМИ с его словами о том, что не может быть и речи о том, чтобы интерпретировать его как изображение победы Святослава над Хазарским каганатом в 965-966 гг., хотя из прочитанного мною текста надписи речь идёт именно об этом. Однако почти 10 лет назад меня больше интересовало само существование русских надписей на древних изображениях, чем их соответствие или несоответствие мнению археологов.

Так что пока я констатирую утверждение Петрухиным чего-то прямо противоположного реальности, а именно отрицания того, что написано неявно. То есть, тут Петрухин солгал, возможно, воспользовавшись отсутствуем к тому моменту чтения надписи (как я понимаю, до меня ее никто не читал). Такой была моя первая встреча с высказываниями этого археолога и историка, который не допускал победы русского князя над любимыми историком хазарами. Вопреки истории.

Арабо-византийские источники. Второй раз я столкнулся с этим автором, когда писал статью [5]. Говоря о народе рос/рус, я процитировал из его работы такой отрывок: «Для отстраненного взгляда «извне», со стороны византийских и арабских авторов, это был народ «неизвестный» и «неименитый», варварский, языческий; его происхождение связывалось, прежде всего, с народами-монстрами края ойкумены - Гогом и Магогом, князем Рос и т.п.» [6:69]. - Примерно десять лет назад я также оставил это мнение без внимания, однако сейчас я удивлён: по-русски при Рюрике говорило большинство населения Земного шара, тогда как в арабских пустынях могли этого и не знать, равно как и в некоторых провинциях Византийской империи, однако это характеризует не русских, а арабов и византийцев как варваров, язычников и народов-монстрами края ойкумены.

В любые эпохи существуют люди, в круг интересов которых не входят проблемы других этносов, а иногда даже и политическая жизнь собственной страны. Так, несколько лет назад первый канал ТВ России показал репортаж из одного из высокогорных сёл Кавказа, население которого занималось натуральным хозяйством, а именно - овцеводством. В селе не было ни радио, ни телевидения, в существовании которых жители не имели необходимости. Жители села посещали рынки, переписывались со знакомыми, но имели смутное представление о государственном строе и о политической власти в России. Просто эти вопросы не входили в круг их непосредственных интересов. И было бы бессмысленно расспрашивать их об отдалённых этносах, хотя дать информацию о своих соседях они, разумеется, вполне могли. И если арабы или византийцы непосредственно не общались с русскими, то они, разумеется, могли от кого-то слышать легенды о них. Но дело учёного различать уровень компетентности авторов исторических сообщений и не цитировать фальсифицированные или недостоверные сообщения.

О жертвоприношениях. Еще раз я встретился с мнением В.Я. Петрухина в моей статье [7], когда речь зашла о жертвоприношениях. Я сослался просто на статью в Энциклопедическом славянском словаре Института славяноведения и балканистики РАН. Но там была информация и о ее авторе, который оказался именно Петрухиным [8:31]. Он понимал понятие жертвы так: «Жертва, жертвоприношение - в языческой (дохристианской) традиции главный религиозный обряд. Религиозным культом руководили жрецы, название которых в русском языке родственно слову "жертва". В языческую эпоху существовала иерархия жертв, приносившихся при отправлении культа. Так, арабский автор Ибн-Фадлан описывал в начале Х века похороны знатного руса, на которых приносили в жертву кур, собак, коров, коней, наконец, девушку-наложницу. О принесении в жертву наложницы или вдовы на похоронах мужа у русов и славян сообщают и другие средневековые авторы. Жертвоприношение человека было высшим ритуальным актом, увенчивающим иерархию прочих жертв. Людей, согласно средневековым русским источникам, приносили в жертву Перуну в Киеве: в 983 году жребий, указывающий на жертву, пал на сына варяга-христианина; тот отказался выдать сына на заклание перед идолом Перуна, и оба варяга были растерзаны язычниками. Так же по жребию приносили в жертву христиан и Свентовиту в Арконе, Триглаву, Припегале и другим богам. Немецкий хронист Гельмольд рассказал о мученической смерти епископы Иоанна в земле балтийских славян в 1066 году: захваченного в плен епископа язычники водили по своим городам, избивая его и издеваясь над ним, а когда епископ отказался отречься от Христа, отрубили ему руки и ноги, тело выбросили на дорогу, голову же, воткнув на копье, принесли в жертву богу Радегасту в своем культовом центре Ретре.

Ритуальное расчленение жертвы - характерный обряд, символика которого связана, в частности, с актом сотворения мира». Тогда же я прокомментировал прочитанное так: «Это - неплохое введение в понятие жертвы; но несколько удивляет оставление без комментария двух взаимоисключающих точек зрения: христианской (расчленение тела умершего - это преступление и святотатство) и языческой (расчленение тела - это сакральный акт).

Далее рассматриваются типы жертвоприношения: строительная жертва (подчеркивается использование лошади, петуха или курицы и, иногда, человека), свадебная жертва (чехи вблизи священного дерева рубили голову петуху), жертва во здравие скота (на Юрьев день болгары закалывали белого ягненка, первого из родившихся в отаре), жертвы во время главных календарных праздников (на Рождество южные славяне резали овец и кур на пороге дома или на рождественском полене, бадняке; на Петров и Ильин день резали быков, баранов, петухов. Бескровные жертвы (зерно, еду, питье, ткани) приносили на Варварин день и в другие праздники». С другой стороны, христианской традицией является расчленение тела святого умершего на фрагменты, называемые «мощи», и поклонение именно этим фрагментам, а не целому телу святого, а также метафорическое испитие крови Христа в виде святого причастия, хотя реально верующий пьёт темно-красное вино, кагор. Возможно, что это связано с некой преемственностью христианством некоторых дохристианских культов. Понятно, что с современной точки зрения кровавое жертвоприношение недопустимо.

Рис. 3. Моё чтение надписи из Тиуновского святилища

В статье [7] я рассмотрел археологически доказанные примеры таких жертв. Так, на рис. 3 я показал своё чтение надписи на камне из Тиуновского святилища в Вологодской области, заимствовав его из работы Бычкова [9:156]. В моей статье я писал о чтении надписей: «Под Тиуновским святилищем понимается огромный валун с рисунками, находящийся в Вологодской области. Мы рассмотрим одно из изображений на нем, следуя за эпиграфическими штудиями А.А. Бычкова, который обратил внимание на эти изображения. Имя первого персонажа А.А. Бычков читает как КРОМ, полагая, что он похож на берегиню; правда, этот исследователь никаких сведений о таком персонаже найти не смог. Это и немудрено, поскольку, как мне кажется, с кирилловским чтением вышла ошибка. На рисунке вроде бы изображен лыжник, который вряд ли может считаться божеством. Лыжник изображен в позе падения, ибо ноги у него подогнулись; линии вокруг него явно являются надписями. Такой же надписью является и елочка перед ним. Что же касается "кирилловской" надписи, то последний знак у нее не М, а ПЕ руницы. Поэтому "кирилловская" надпись может оказаться на деле и смешанной, и чисто слоговой. Слог ПЕ напоминает первую часть имени ПЕРУНА.

Чтение есть смысл начать с самых больших знаков, образующихся между верней ограничительной линий, самой правой палкой лыжника, и его верхней лыжей. Это будет слоговой знак ПЪ. Верхняя ограничительная линия рисунка и руки лыжника образуют знак РУ, а лыжи - знак НЪ; между нижней лыжей и нижней границей рисунка размещается знак ВЪ или ВА. Так образуется слово ПЪРУНОВА, то есть ПЕРУНОВА. Это слово повторяется еще дважды, все уменьшаясь по размерам знаков и варьируя по их начертаниям, если принимать во внимание верхнюю часть пересечений правой руки и правой лыжной палки лыжника.

На теле лыжника справа от зрителя можно прочитать начертанное кириллицей слово НАРТ, а слева внизу - слова ВЕСЕННИЙ. Еще ниже можно прочитать слово ЧЕЛОВЕКЪ, а ноги лыжника - как ЛЫЖЬНИКЪ. Голова читается как РУСЬ и ВЕЛИКАЯ, а правая сторона лица, отгороженная вертикальной чертой - ЖЕРЪТЪВА. Цветочек на голове читается как ВОЖЬДЬ. "Кирилловскую" часть можно прочитать как КЪРОВА и ПЕ, то есть КРОВА(ВАЯ) ПЕ(РУНА), а вовсе не КРОМ. "Ёлочку" можно прочитать как КЪРОВЬНЕКЪ, то есть КРОВНИК, а верхнюю ее часть - как КЪ ВЕСЬНЕ. Наконец, белым на черном фоне (при большом увеличении) можно прочитать ВЬСЕ ЖЕРЬТЪВЫ ВЬ ЧАРЕ.

Из этих надписей можно организовать такой текст: КРОВА(ВАЯ) ПЕ(РУНА). ВОЖДЬ. РУСЬ. ВЕЛИКАЯ ЖЕРТВА ПЕРУНОВА. НАРТ ВЕСЕННИЙ, ЧЕЛОВЕК-ЛЫЖНИК. КРОВНИК К ВЕСНЕ. ВСЕ ЖЕРТВЫ В ЧАРЕ. Таким образом, на данном рисунке речь идет о человеческой жертве Перуну в конце зимы, для встречи весны, причем для этого надо принести в жертву лыжника или человека на нартах. И очень мелким шрифтом сообщается техническая подробность: жертвоприношение должно совершиться не на алтаре, а в большой (ростом с человека) чаре. Вероятно, это не шутка, а отражение событий того 8-летия культа Перуна, которое ввел на Руси князь Владимир. Только это пример не Новгорода, а Вологодчины. Таким образом, "кровники" имелись не только в Киеве, и данный археологический материал подтверждает это».

На этом моя проверка утверждений Петрухина не закончилась. В качестве второго примера я рассмотрел браслет из Новгорода, рис. 4.

Рис. 4. Мое чтение надписей на браслете из Новгорода

Пластинчатый браслет. Представляет несомненный интерес рассмотрение браслета без паспорта из собрания Новгородского музея; вид браслета представлен с двух сторон. Некоторый узор в виде колосков виден лишь с внутренней стороны; никаких комментариев со стороны археолога М.В. Седовой по его поводу в ее рассмотрении ювелирных изделий Новгорода нет [10:116].

При рассмотрении наружной поверхности при большом увеличении слева можно различить смешанную надпись НОВЪГОРОД, а справа - начертанные трижды, причем сознательно одни знаки на других, смешанные и кирилловские надписи с именем и фамилией владельца, причем мужчины: МИРОНА НАМНОВА. В правой части, по меньшей мере, троекратно начертано разными слоговыми знаками слово ЖЕРЬТЪВА, то есть ЖЕРТВА. Тем самым, браслет предназначался либо самому Мирону Намнову, либо его жертве. На внутренней поверхности снова повторяются слова МИРОНА НАМНОВА, начертанные как посередине браслета по высоте, так и вдоль верхней кромки. Что же касается "колосков", показанных на рисунке внизу в увеличенном виде, то каждый из них представляет собой начертанное дважды, но измененное до неузнаваемости слово КЪРОВАВАЯ, то есть КРОВАВАЯ (ЖЕРТВА), начертанное смешанным способом, где КЪ передано знаком Г, Р начертано зеркально, причем часть знаков удвоена и сближена до лигатур, так что ГР выглядит как Б. Тем самым, слово КРОВАВАЯ начертано восьмикратно, что имеет сакральный смысл (согласно Пифагору, восьмерка - число смерти). А под правым "колосом" имеется некоторая добавка снизу, которую можно принять за слово ПЕРУНА.

Итак, полный текст данного браслета можно понять, как КРОВАВАЯ ЖЕРТВА ПЕРУНА МИРОНА НАМНОВА, НОВГОРОД. Поскольку кровавые жертвы в Новгороде были связаны с культом Перуна в восьмилетие введения этого культа Владимиром в качестве великокняжеского (980-988 гг.), браслет можно датировать этими годами Х века. По конструкции предложения можно понять, что Мирон Намнов был все-таки не жертвой. Но кем? Жрецом? Но вряд ли жрецы во время обряда были известны под новыми христианскими именами. Палачом? Это предположение кажется более обоснованным, ибо ни одно частное лицо не имеет права приносить кого-то в жертву, которую делают строго по ритуалу. Следовательно, данный браслет одевался на руку жертве, которой отрубал голову в честь Перуна палач Мирон Намнов.

Таким образом, данный браслет представляет собой исторический документ о наличии в Новгороде человеческих жертвоприношений. Но, собственно говоря, этими двумя примерами и ограничивается археологическое подтверждение жертвоприношений, в связи с чем я написал в конце статьи [7]: «Несмотря на краткость периода официального существования человеческих жертвоприношений на Руси в Х веке (с 980 по 988 гг.), от него остались археологические памятники. Можно предполагать, что кое-где в глубинке Руси очень редко этот обычай удержался еще на несколько десятилетий. Полагаю, что именно кровавые человеческие жертвы делают Х век на Руси "самым средневековым", то есть концентрируют самые сильные отличия средневековой Руси от обычаев наших дней». - Замечу, что ни до, ни после этой даты мне не удалось найти каких-либо иных доказательств таких жертвоприношений.

Вернувшись к приведённой выше цитате из статьи Петрухина о жертвоприношениях, возникает вопрос: откуда он взял свой утверждение, что «жертва, жертвоприношение - в языческой (дохристианской) традиции главный религиозный обряд». Из самой статьи следует, что в жертву приносили прежде всего, христиан, то есть, с точки зрения ведизма, иноверцев. Но не было ли это ответом на аналогичные репрессии христиан (тем, что на дипломатическом языке называет репрессалиями?) Википедия определяет репрессалии так: «Репрессалии (старолат. repressaliae, от лат. reprehendere - сдерживать, останавливать) - в международном праве правомерные принудительные меры политического и экономического характера, которые применяются одним государством в ответ на неправомерные действия другого государства. На сегодняшний день термин репрессалии устарел и подобные действия именуются контрмеры, а в случае применения таких мер международной организацией - санкции».  Эта проблема Петрухиным не рассматривается, равно как и введение кровавых жертвоприношений на Руси именно князем Владимиром, причём в то время, когда до рождения прототипа Иисуса Христа - Исы Кресеня (в 1054 году) оставалось 64 года. Да и этимология слова «жрец» лишь на первый взгляд соответствует слову «жертва». Скорее всего, она связана со словом «зрец», то есть, «наблюдатель», «надзиратель», в полном соответствии со значением греческого слова «епископ». Именно христианскому званию епископа соответствовало звания «жреца храма», тогда как звание «жрец бога» было несравненно выше, соответствуя христианскому званию митрополита или кардинала.

Перечисление богов в храме славянкой Ретры отражает лишь искаженные представления о них немецких христиан; о чём я писал в моих статьях и монографии о Ретре [11]. Иначе говоря, среди немногочисленных примеров кровавых жертв ведистов имеются и недостоверные. А из этого следует, что реальных примеров кровавых жертв среди ведистов было очень немного, и с точки зрения современного криминального права, где «у преступников нет национальности», у преступников нет и вероисповедания. Ибо мы знаем огромное число кровавых преступлений и у христиан (одна Вальпургиева ночь чего стоит!), и у мусульман (борьба «правоверных» с «неверными»), и у многих других религий, даже если этим занималась всего лишь одна из нескольких конфессий. Но возводить эти отдельные убийства преступников-ведистов до уровня «главного религиозного обряда», означает не только «поспешное обобщение» (что считается в логике крупной ошибкой), но и попытку опорочить изначальную русскую веру, что непростительно для учёного.