В.А.Чудинов

Нынешний директор данного археологического заповедника Б.Д. Михайлов [5, с. 24-32] рисует такую картину его исследования. Первое известие о существовании пещеры относится к 1778 году. В 1837 г. в связи с пересмотром памятников юга академик П.И. Кёппен вспомнил, что один из его проводников в детстве бывал в этой пещере и видел там надписи. Н.И. Веселовский предпринял первые раскопки в 1889-1890 гг., открыв северную и северо-западную группу гротов пещеры и исходя из предположений о скифском времени создания комплекса. В конце 30-х годов ХХ века комплексом заинтересовался археолог О.Н. Бадер. Он обследовал пещеру в 1936 году, а раскопками стал заниматься в 1938 году; при этом он обнаружил многочисленные гроты, пещеры и поселения эпохи неолита-бронзы. Особое внимание Бадер обратил на изучение «пещеры Веселовского», которая позже получила № 1; здесь были обследованы изображения быков. В одном месте этой пещеры В.Н. Даниленко обнаружил изображение, которое он принял за мамонта (длина 65 см). О.Н. Бадер в своей публикации отметил, что Н.И. Веселовский не только не издал рисунков виденных им изображений, но даже не дал их подробных описаний, тогда как сотрудник мелитопольского музея В.Н. Даниленко обнаружил 10 пунктов пещеры, имевших изображения. Позже изображение мамонта, обнаруженное Даниленко и опубликованное Бадером, положило начало большой дискуссии, мамонт это или бык, поскольку в этом гроте было много изображений быков. Чтобы понять суть проблемы, посмотрим, как выглядело это животное из «Мамонтова» грота:

Рис. 1. Изображение в «Мамонтовом гроте»

На наш взгляд, мамонт изображен достаточно хорошо, хотя больше похож на слона из-за отсутствия штрихов, изображающих шкуру; однако наличие мамонта означает, что изображение относится, по меньшей мере, к палеолиту, а вот этого-то многие признавать и не хотели! Любопытно, что через два года после публикации О.Н. Бадера появилась статья Б.Ф. Землякова [6, с. 34 рис. 7 б], который всерьез доказывал, что опубликованное изображение представляет собой рисунок не мамонта, а быка, повернувшего голову назад! «Перед нами бык с опущенной, частично сливающейся с шеей головой и направленными вперед рогами» [6, с. 35]. Конечно, при известном воображении действительно можно усмотреть голову быка, повернутую назад, но, во-первых, рога у быков так низко не пригибаются и к тому же не столь велики; во-вторых, не видно второе ухо; и в-третьих, обычно палеолитические художники животных в такой позе не изображали.

Тем не менее, после этой статьи грот стали называть Мамонта-Быка. После О.Н. Бадера исследования проводили Н.Я. Рудинский, и В.Н. Даниленко, издавшие свои монографии в 1961 [7] и 1986 [8] годах. Даниленко, в частности, отметил, что «еще в 1938 году, когда автором этих строк в толще песчаных обрушений на глубине примерно 3 м от современной стены грота Мамонта было выявлено изображение, обозначенное тогда как копия мамонта, стало ясно, что оно относится к числу самых старых в Каменной Могиле. Об этом свидетельствует не только палеолитический стиль его воплощения, но и то, что изображение мамонта и образы быков относятся к первой стилистической группе. Подтверждение этого является тот факт, что они пережили немалый период выветривания» [8, с. 53].

В.Н. Даниленко открыл немало гротов; в 1973 году он открыл так называемый грот «Чуринг». «Название «чуринги» выбрано по довольно случайным причинам на основе внешнего сходства их с австралийскими «тьюрингами» – отметил он...– Есть основания полагать, что между разными видами чуринг был большой промежуток времени – очень они разнятся формами, способом изображения и особенно образными сюжетами, представленными на них» [8, с. 118]. Как известно, под «чурингами» или «тьюрингами» («священное», «запретное») понимаются предметы религиозного культа в первобытном обществе; все не прошедшие инициации не имеют права их видеть. Чуринги описали в 90-х гг. прошлого века Б. Спенсер и Ф. Джиллен.

В обнаруженном им гроте В.Н. Даниленко нашел множество так называемых «рыбообразных», камней с покрывающих им «линейно-геометрическим» узором. Все же после сортировки «рыбообразные» камни были поделены на группы, напоминающие дельфинов, камбал и сомов. Разумеется, соответствуют ли камни в точности названным группам, сказать было трудно, но то, что они напоминают именно рыб или морских млекопитающих, сомнений не было.

Такова история памятника. А теперь попробуем прочитать надписи на его камнях. Анализ камней мы начнем с «чуринги» из грота Чуринги, где В.М. Даниленко отметил существование рыбоподобного изображения с линейными надписями [8, с. 122 рис. 79]. Мы повернули опубликованный рисунок на 180^о и обнаружили, что оно похоже не на дельфина, а на кита, а именно на кашалота; правда, хорошо передана голова, тогда как остальное тело очень сокращено:

Рис. 2. Надпись на «чуринге» с изображением кашалота

Так называемый «орнамент» спокойно читается, и мы приводим на рис. 1 его понимание нами: КИТЕ-БОЖЕ! ВЕДИ НАСЪ СЬ СЪБОЙ! ЗОВИ И ПОЯВИСЬ! То, что достойно всяческого удивления, так это совершенно понятный русский язык, название кита китом, и, наконец, прекрасные знания палеолитических охотников о ките. Если его «дотянуть» до современного русского, он почти не изменится: КИТ-БОГ! ВЕДИ НАС С СОБОЙ! ПОЗОВИ И ПОЯВИСЬ!

Каких только чудес на свете ни бывает! Мы, не сомневаясь ни на секунду в том, что перед нами портрет кашалота, все же усомнились в своих дешифровках, которые давали слишком хороший текст, чтобы в него можно было поверить. Поскольку рисунков рыбообразных чуринг было достаточно много, мы выбрали наугад еще одну, уже не дельфинообразную; но там тоже великолепно читался совершенно понятный текст [8, с.120, рис.74]:

Рис. 3. Надпись на чуринге с сомообразным изображением

Итак, на чуринге с сомообразным изображением имелся текст следующего содержания: Я МОЛЮ КИТА: БОЖЕ! КИТЪ ВЪ КИТА ВОШЕЛЪ И ХОДИЛЪ! Я ПОГИБ! Что тут можно сказать? Теперь изображен опять кит, но не в 3/4 со стороны головы, а в 3/4 со стороны хвоста; камень верно передает контуры морского животного, но надписи врисованы в него просто великолепно. По всей видимости, на сей раз перед нами не кашалот. Конечно, для нас определить видовую принадлежность кита было сложно, но скорее всего перед нами так называемый горбатый кит, питающийся не только планктоном, но и рыбой, довольно неприхотливый и тихоходный. Только у горбатых китов имеется очень длинный передний плавник; тут он представлен вытянутым вдоль тела, отличаясь от хвоста. Раздвоенность хвоста передана полосой, делящей его надвое.

Что же касается текста, то суть его – мольба о помощи. Охотник на кита увидел потрясающую сцену: было два кита, остался один. Дело в том, что горбатый кит может нырять и держаться под водой до получаса. Если плыло два кита, а более далекий, частично закрытый телом более близкого нырнул, да еще после прыжка вверх, то это могло показаться именно как вхождение одного кита в другого. Вероятно, охота на оставшегося кита оказалась неудачной, кит стал «ходить», то есть ушел от преследования, и тем самым неудачливый охотник остался без добычи; он действительно погиб, ибо остался без пищи.

Заметим, что пока взывают о помощи к зубастым китам, но не к усатым. Возможно, что зубастые киты являются хищными и потому невкусными, то есть на них не охотятся; напротив, объекты охоты не обожествляются (ибо было бы противоестественным охотится на своего бога!).

Рассмотрим теперь еще одно изображение кита (на самом деле таких изображений десятки, но чтобы не перегружать наше рассмотрение исключительно одними ластоногими, мы ограничимся только этими тремя примерами); на сей раз оно потрясающе реалистично и изображает кашалота [8, с.65, рис.20]:

Рис.4. Надпись на чуринге с изображением кашалота

Этот текст гласит: ЧАЯ ДИ (то есть ТИ, ТЕБЯ) Я МОЛЮ В НОВОЙ НАДИИ (НАДЕЖДЕ). ИДИ! ЗОВЪ КАШАЛОДИ (то есть КАШАЛОТА) – ПОЗЪВАЛЪ ЗОВЪ БОГЬ (или БОГИ). И (то есть ОН) ВИЛИКЪ. ВЫДИ! Тем самым на современный лад это можно было бы перефразировать так: УПОВАЯ НА ТЕБЯ, МОЛЮ В НОВОЙ НАДЕЖДЕ. ПРИДИ! ЗОВ КАШАЛОТА – ПОЗВАЛ ЗОВ БОГОВ. ОН – ВЕЛИК. ВЫЙДИ! Вероятно, охотника позвал на промысел зов кашалота, но охотник взывает к нему, чтобы кашалот показался и помог добыть другого кита. Как и на прежних изображениях, на данном потрясает удивительное умение художника вписать знаки словесного текста в рисунок животного. Удивительно и то, что тут назван не просто кит, а его разновидность, кашалот.

Изображения китов хотелось бы анализировать до бесконечности, однако небольшой объем нашего исследования не предоставляет такой возможности. Подводя итоги данной части, можно сказать, что грот Чуринг – это храм бога Кита, а каждая «чуринга» – отдельный молельный камень, или же отдельная «икона», поставленная Киту по конкретному поводу. Заметим, что китов наши предки знали довольно хорошо: существуют многочисленные легенды о том, что Земля покоится на трех китах, плавающих в море вечности; среди созвездий есть созвездие Кита; наконец, у славян и на Руси существовало представление о неком существе под названием «чудо-юдо рыба Кит». Если киты в древности были широко распространены, то почему бы им не водиться в Азовском море?

Следующие изображения были найдены в других гротах. Вот пещера Колдуна (в плане она похожа на человека, широко раскинувшего руки). Перед ее входом (в районе стоп «человека») находится изображение оленя [8, с.89, рис. 40]:

Рис. 5. Надпись на стене с изображением оленя перед входом в пещеру Колдуна

Здесь, как видим, совершенно иной сюжет. Сопровождающих подписей как будто бы нет, однако изгибы оленя представляют собой слоговые знаки. Текст гласит: МАРАЛ (вид оленя) – БОГЪ ЖИВОЙ. ПОДИ, БОГЪ, ВЪ БЕГЕ! Тем самым изображение служит одновременно обращением к богу-Маралу, который должен появиться в беге и, вероятно, способствовать охотничьей удаче.

И опять – о существовании бога-оленя мы прежде ничего не слышали. Такой бог для нас выглядит весьма новым и неожиданным. К тому же это не просто ОЛЕНЬ ВООБЩЕ, а именно Марал.

Изображение оленя не одиноко. Его сопровождают надписи, находящиеся справа и слева:

Рис. 6. Общий вид изображения с оленем

Попробуем прочитать сначала надписи, находящиеся справа. Первая из них в виде стопы означает слово БЕЧАДЬНЕ, то есть ПЕЧАТНЫЙ, второе – СОБОРЪ или СЪБОРЪ; вместе, как нам кажется, отражена идея коллекции изображений, удостоверенных печатью, то есть подлинных. Прежде нам неоднократно встречалось слово БЕЧАТА в смысле ПЕЧАТЬ, в том числе и на средневековых текстах, и это не озвончение первого слога, а его подлинное звучание, ибо слово БЕЧАТЬ происходит от глагола БИТЬ, БИЧЕВАТЬ, то есть ВЫСЕКАТЬ; тем самым слово БЕЧАТЬ означает ВЫБИТОЕ, ВЫСЕЧЕННОЕ.

Изображение слева напоминает падающего человека с подогнутыми коленями. Изображение человека в палеолитических сюжетах вообще весьма редко, а в сочетании с изображением оленя-бога становится еще более интересным. Руки не показаны, зато ноги широко раздвинуты, как у рожающей женщины. Тем самым семантика рисунка отражает два принципиально важных для мифологии момента: наличие рожаницы и ее связь с оленем. Невольно приходит на ум гипотеза Б.А. Рыбакова о том, что некогда рожаницы были лосихами. То, что рисунок оленя символизирует марала, не должно удивлять. Марал входит в род оленей и относится к промысловым животным; однако его численность в настоящее время невелика; род лосей содержит всего один вид, который успешно сохранился до наших дней; поэтому небольшой семантический сдвиг с несохранившегося марала на уцелевшего лося вполне допустим. Так что рожаницы-маралы со временем стали пониматься как рожаницы-лосихи.

Еще более интересно чтение составных частей рожаницы. Текст таков: ДЬВА БОГА: ВЬ ЛАДЕ, ЛЕЛИ. Таким образом, рожаницы действительно являются богинями Ладой и Лелей. Поражает искусство, с которым слоговые знаки человек делал составными частями изображения, в данном случае рожаницы. То, что их две, следует из текста. Но и из рисунка: одна богиня в антропоморфном облике рожает, другая, в зооморфном, бежит.