В.А.Чудинов

Эту связь варяжского вопроса и общих представлений о ранней истории Древнерусского государства прекрасно иллюстрирует пример со статьёй В.А. Булкина и Г.С. Лебедева «Гнёздово и Бирка» (БУЛ, с. 11-17), которая, по существу, открыла новую страницу в послевоенной историографии, посвященной проблеме происхождения городов на Руси (НОС, с. 66-67). Непоследовательность ряда заключений и некоторая декларативность выдвинутых тезисов не снимает значимости отстаиваемых в статье взглядов. Во-первых, в ней впервые в советской историографии за многие годы было четко заявлено о значительной (иногда даже определяющей) роли международной торговли в процессе становления первых городов, во-вторых, выделен на территории Восточной Европы особый тип торгово-ремесленных предгородских поселений, аналогичных по типу северо-европейским викам, а, в третьих, процесс становления городов на Руси, по крайней мере, располагавшихся на крупнейших международных путях, был сопоставлен и увязан с аналогичным процессом в Скандинавии (НСА, с. 157-158). - Сама по себе тема происхождения городов и на Руси, и в Скандинавии весьма важна, и то, что археологи обнаружили между ними большое сходство, является, несомненно, удачей авторов статьи. Вместе с тем, разумеется, русскому читателю было бы интересно видеть, что градостроительные решения принадлежали именно русским, как в Гнёздово, так и в Бирке, поскольку в этот период никакой германизации еще не было.

Дальнейшая часть статьи Е.Н. Носова посвящена именно происхождению городов, что хотя и интересно само по себе, но уводит в сторону одной из более частных проблем.

Факты, установленные к настоящему времени археологией. На основе проведенного исследования Е.Н. Носов перечисляет следующие позиции, надёжно подтвержденные археологически.

1. Скандинавы впервые появились на территории Руси в середине VIII века в Ладоге, с самого начала существования поселения (НСА, с. 160). Что ж, вещь вполне понятная, Ярова Русь расширяла свои владения и включала в них русских, живущих на территории Руси Славян.

2. Со второй половины - последней четверти VIII века начал активно функционировать «восточный» путь, основные направления которого чётко высвечиваются находками кладок куфических монет. Путь пролегал вверх по Волхову, далее по рекам Ильменского бассейна с переходом волоками в верховья Волги и через Волго-Окское междуречье уходил на Дон и в низовья Волги (НСА, с. 160). И опять данная информация очень хорошо согласуется с тем, что варяги, обладая большими деньгами, охотно покупали восточные товары и, в свою очередь, продавали награбленное.

3. Пласт ранних скандинавских находок VIII-IX веков прослеживается именно в зоне балтийско-волжского пути (Поволховье, Волго-Окское междуречье) (НСА, с. 160). Этот пункт подтверждает предыдущий.

4. Варяги на Руси были представлены воинами, торговцами, ремесленниками. В ряде центров они жили постоянно, семьями, и составляли довольно значительную и влиятельную группу общества (НСА, с. 160). Эта информация в общем согласуется с прочитанными нами надписями. Правда, там уточняется, что воины были моряками, но одновременно они являлись и мимами русских храмов, о чем Е.Н. Носов ничего не говорит. Что же касается ремесленников и торговцев, то их существование предполагается самим наличием ремесленных изделий, находящихся на большом удалении от места их изготовления.

5. Иногда скандинавское влияние прослеживается по антропологическим материалам (грунтовые захоронения у церкви Климента в Старой Ладоге, курганы в Шестовицах под Черниговом, могильник Куреваниха в бассейне реки Мологи)(НСА, с. 160). К сожалению, датировка останков германцев не приводится.

6. Одним из вариантов становления городов на Руси был путь через торгово-ремесленные поселения, аналогичный варианту формирования городов в центральной части Балтийского региона (Скандинавия, западнославянские земли)(НСА, с. 160). Тоже понятно: единый народ имел единые типы поселения.

7. Восточный путь и система водных коммуникаций в лесной зоне Восточной Европы сыграли важнейшую роль в формировании структур расселения, образования городов и тянущих к ним территорий (НСА, с. 160). Удивление археологов по этому поводу понять можно. В силу того, что IX век ими был принят за век сложения древнерусского протогосударства, дальше племенного строя и городов как центров сельскохозяйственной округи их мысли не выходили, хотя теперь этот тезис они переносят на идеологическое давление коммунистов. Теперь они с удивлением отмечают роль международной торговли, причем германцы, варяги и скандинавы оказываются источниками градообразующих концепций. Очевидно, должно пройти еще довольно большое время, прежде чем археологи окажутся в состоянии понять, что подлинной, то есть, активной, влияющей на соседние народы и страны, была именно Ярова Русь, которая и порождала как нужные ей города, так и интересные для нее изделия, тогда как Русь Славян к этому моменту представляла собой более провинциальные, но тоже русские территории. И шло русское культурное освоение провинции из центра, Вагрии и Скандинавии, которые были на тот период русскими.

Все перечисленные факты, установленные на археологических материалах, при учете новейших наблюдений и выводов, сделанных историками и филологами, занимающимися русско-скандинавскими отношениями, создают совершенно иную базу для решения многих ключевых проблем русской истории, нежели та, на которую можно было опираться несколько десятилетий назад. Проступающие контуры новой концепции истории Руси во многом восходят не к построениям ведущих советских историков середины века - Б.Д. Грекова, С.В. Юшкова и М.Н. Тихомирова, а к русской исторической мысли начала столетия - В.О. Ключевскому, С.Ф. Платонову, А.Е. Преснякову. Путь вперед в наши дни должен аккумулировать лучшие достижения либеральной отечественной историографии, незаслуженно отброшенные в тридцатые - начале пятидесятых голов нашего столетия (то есть, ХХ века, В.Ч.). Варяжский вопрос, как вопрос о роли скандинавов в начальной русской истории, в новых построениях займет совершенно определенное заметное место и должен решаться на основе строгого анализа фактического материала, а не заданных идеологических установок (НСА, с. 160-161). - Теперь можно ответить на вопрос, почему чтение надписей на подвесках из Рюрикова городища было доверено всего одному скандинависту (им оказалась Е.А. Мельникова, хотя мог быть и кто-то иной, дело не в конкретной личности) и позже не было проверено никем и не подтверждено: потому что сложилась новая парадигма о германской принадлежности пришедших на Русь Славян варягов и скандинавов. И эта парадигма давит на выводы современных академических археологов не слабее, чем прежде давила неверно понятая руководством идея о том, что из Скандинавии на Русь якобы никто не приходил. Одна идеологическая зависимость сменилась другой, создавая иллюзию свободы научного исследования.

Заключение Е.Н. Носова. Кажется сейчас несомненным и то, что вопрос о варягах на востоке, должен постоянно анализироваться на фоне глобальной проблемы движения викингов, а явления, происходившие в разных частях мира викингов, необходимо рассматривать в сравнении. Хотя это представляется вполне очевидным, в советской и уже в новой русской историографии рассмотрение варяжского вопроса зачастую замыкается в границах Древней Руси, а в результате многим общим явлениям истории придается (в подлинном тексте говорится «предается», то есть по мысли Е.Н. Носова, речь идет о предательстве - В.Ч.) излишняя исключительность и своеобразие (НСА, с. 161). - Здесь, как ни странно, я с этим археологом полностью согласен. Зачем, например, позднюю и малозаселенную Русь Славян называть Древней Русью, когда и она, и тем более Ярова Русь были гораздо древнее? Этот кабинетный плод деятельности реально придает историографии якобы древней Руси излишнюю исключительность и своеобразие. Согласен я и с тем, что требуется непрерывный анализ проблемы движения викингов, чтобы понять, где и как началась и крепла германизация этих русских поначалу поселений и способов жизни народов Яровой Руси. Наконец, я двумя руками за то, чтобы от Руси Славян перейти в Яровой Руси и заняться написанием ее истории.

Что же касается определения «норманизм» или «антинорманизм», то, стремясь избегать недопонимания или двусмысленности, я бы считал целесообразным не использовать их при современной оценке роли скандинавов в истории Руси, поскольку эти термины отягощены богатым наследием, и, строго говоря, к академической науке отношения не имеют (НСА, с. 161). - Замечу, что в самом тексте статьи Е.Н. Носов признался в том, что вся академическая наука стоит на позициях чистого норманизма, так что заключение дано лишь для тех читателей, которые обычно просматривают лишь начало и конец статьи. Полагаю, что сама статья достаточно интересна, поскольку показывает процесс германизации если не скандинавов и варягов, то уж точно отечественных историков-скандинавистов. Получив очередное крупное достижение науки за счет применения археологии и археологического сравнительного анализа, данный промежуточный результат они сочли окончательной истиной в последней инстанции, похоронив все надежды читателей на исконно русский характер северных русских поселений первого тысячелетия н.э. Иными словами, они восторжествовали над антинорманизмом, и последнее замечание Е.Н. Носова - это разумное предостережение своим сторонникам не устраивать танцы радости на его костях.

Разумеется, с тем, что варяги и скандинавы в описываемый период являлись русскими ни Е.Н. Носов, ни его сторонники ни за что не согласятся. Для них археология только-только стала научным методом, решив важную научную проблему в сторону норманизма, а микроэпиграфика пока для них не обладает никакой научной ценностью. Так что торжество антинорманизма как раз на основе добытых археологами материалов они просто не в состоянии признать. Это означало бы полную ломку всех их построений.

Заключение. Мы видим, что современную академическую историографию устраивает правдоподобие, полуправда, а не истина.

Литература

АРЧ: Арциховский А.В. Археологические данные по варяжскому вопросу // Культура Древней Руси. М., «Наука», 1966, М., «Наука», с. 41-86

БУЛ: Булкин В.А., Лебедев Г.С. Гнёздово и Бирка (к проблеме становления городов) // Культура средневековой Руси. Ленинград, 1974, «Наука»

ДАВ: Давидан О.И. Резная кость Старой Ладоги // Сообщения Государственного Эрмитажа , Ленинград, 1961, XXIII, с. 16-18

ДАГ: Давидан О.И. Гребни Старой Ладоги // Археологический сборник Государственного Эрмитажа, Ленинград, 1962, № 4, с. 95-108

КЛЛ: Клейн Л.С., Лебедев Г.С., Назаренко В.А. Норманнские древности Киевской Руси на современном этапе археологического изучения // Исторические связи Скандинавии и России IX-XX вв. , с. 226-252. Ленинград, «Наука», 1970

КЛЮЧ: Ключевский В.О. Наброски по варяжскому вопросу // В.О. Ключевский. Неопубликованные произведения. М., «Наука», 1983, с. 113-123

КОД: Корзухина Г.Ф. К уточнению датировки древнейших слоев Ладоги // Тезисы докладов Третьей научной конференции по истории, экономике, языку и Литературе Скандинавских стран и Финляндии. Тарту, 1966, с. 61-63

КОДД: Корзухина Г.Ф, Давидан О.И. Раскопки на урочище Плакун в Старой Ладоге // Археологические открытия 1968, М., «Наука», 1969, с. 16-17

КОК: Корзухина Г.Ф. К истории игр на Руси // Советская археология, 1963, № 4, с. 85-101

КОО: Корзухина Г.Ф. О времени появления укрепленного поселения в Ладоге // Советская археология, 1961, № 3, с. 76-84

КОРН: Корзухина Г.Ф. Новые находки скандинавских вещей близ Торопца // Скандинавский сборник VIII, 1964, с. 297-312

КРИ: Кричевский Е.Ю. Орнаментация глиняных сосудов у земледельческих племен неолитической Европы // Ученые записки ЛГУ. Сер. историч. Вып. 13, Л., 1949

ЛЕБ: Лебедев Г.С. Петербург как центр региональной археологии // Санкт-Петербург и отечественная археология. Историографические очерки. Труды семинара «Проблемы истории и историографии археологической науки». СПб, 1995, Вып. 1., с. 56-58

ЛЯП: Ляпушкин И.И. Гнездово и Смоленск // Проблемы истории феодальной России. Ленинград, 1971, Издательство ЛГУ, с. 33-37

МАВ: Мавродин В.В. Борьба с норманизмом в русской исторической науке. Ленинград, 1949

НОС: Носов Е.Н. Проблемы происхождения первых городов Северной Руси // Древности Северо-Запада России (славяно-финно-угорское взаимодействие, русские города Балтики. СПб, 1993, Центр «Петербургское востоковедение»

НСА: : Носов Е.Н. Современные археологические данные по варяжской проблеме на фоне традиций русской историографии // Раннесредневековые древности Северной Руси и ее соседей. СПб, 1999, 256 с., с. 151-163

РАВ: Равдоникас В.И. Старая Ладога // КСИИМК АН СССР, вып.XI. М., 1945, с. 30-41

РЫД: Рыдзевская Е.А. Сведения о Старой Ладоге в древнерусской литературе // КСИИМК, вып. XI, с. 51-65

СЕМ: Семенов В.А. Мифологические сюжеты в наскальном искусстве неолита и бронзового века Фенноскандии // Проблемы развития зарубежного и русского искусства. СПб, 1995

ТУХ: Тухтина Н.В. Об этнической принадлежности погребенных в сопках волховского типа // Славяне и Русь, М., «Наука», 1968, с. 188-193

ФЕХ: Фехнер М.В. О происхождении и датировке железных гривен // Археологический сборник. Труды Государственного исторического музея, М., 1966, № 40, с. 101-104

ХЛН: Хлевов А.А. Норманнская проблема в отечественной исторической науке. СПб, 1997

ШАС: Шаскольский И.П. Норманнская теория в современной буржуазной науке. М.-Л., 1965

ШМИ: Шмидт Е.А. Археологические памятники второй половины первого тысячелетия н.э. на территории Смоленской области // Материалы по изучению Смоленской области (МИСО) V, Смоленск, 1963, Смоленское книжное издательство, с. 85-128

ШТА: Штакельберг Ю.И. Глиняные диски Старой Ладоги // Археологический сборник Государственного Эрмитажа. Ленинград, 1062, № 4, с. 109-115

ШУШ: Шушарин В.П. Современная буржуазная историография Древней Руси. М., 1964

ЮЗЕ: Юзефович А.Н. Антропологические материалы из археологических раскопок в Старой Ладоге // Архив Института антропологии и этнографии АН России. Фонд К-1. Опись 1. № 524, 1940

ARN: Arne T.J. La Suede et l'Orient . Uppsala, 1914

CLA: Clarke H., Ambrosiani B. Towns in the Viking Age. Leicester and London: Leicester University Press, 1993

LEC: The Baltic as the Mediterranean Sea of Northern Europe in the early Middle ages // Раннесредневековые древности Северной Руси и её соседей. СПб, ИИМК РАН, 1999, 256 с., с. 123-133

MLM: MLM: Molmer Mats P. A Chronological Study of North European Rock Art. Stockholm, 1982

RAV: Ravdonikas V.I. Die Normannen der Wikingerzeit und das Ladogagebiet. Stockholm, 1930

WIL: Wilson D.M. Vikings and Gods in European art. Hojbjerg, 1997