В.А.Чудинов

Исследования Б.А. Рыбакова. Еще чуть раньше исследований М.А. Тихановой, в 1962 году, за дешифровку черняховской письменности взялся Б.А. Рыбаков. Противопоставляя его подход тем авторам, которые подготовили почву для исследования славянской слоговой письменности, но негативно оценивая их усилия, исследователь письма В.А. Истрин так писал об этом годом позже: «Едва ли не единственным исследованием, посвященным расшифровке памятников древнеславянской письменности и проведенным крупным советским ученым, была за последние годы работа академика Б.А. Рыбакова по «черняховским» календарным знакам (РЫБ). «Черняховская культура» названа так по поселку Черняховка, неподалеку от Житомира, где были найдены в 1899 году первые археологические памятники этой культуры. Эта, в основном сельскохозяйственная, культура охватывала во II-IV веках н.э. обширный район лесостепной Украины (Волынь, район Киева и среднего течения Днепра), то есть территорию, которую занимали, согласно более поздним летописным источникам, восточнославянские племена полян. Расцвет «черняховской культуры» начинается со II века н.э., когда после завоевания Дакии императором Траяном (107 г. н.э.) границы Римской империи почти вплотную приблизились к этому району и население его вступило с Римом в тесные торговые и культурно-политические отношения; закат «черняховской культуры» совпадает с крушением в V веке н.э. могущества Рима.

В основу исследования Б.А. Рыбакова был положен анализ изобразительно-символической орнаментации, обнаруженной на черняховских керамических вазах и кувшинах. Наибольший интерес среди них представляет ваза, найденная в 1957 году при раскопках у деревни Лепесовка на Волыни, в языческом святилище III-IV веков н.э., рис. 3-1, и кувшин IV века н.э., найденный в 1899 году при раскопках у деревни Ромашки близ Киева, рис. 3-2.

Ваза из Лепесовки предназначалась, очевидно, для ритуально-магических целей. Это подтверждается тем, что она была найдена внутри языческого святилища, и в особенности — символической орнаментацией ее. Широкий и плоский борт вазы разделен на 12 секторов, рис. 4-1, которые, по-видимому, соответствуют 12 месяцам года. Каждый из секторов заполнен особыми символическими изображениями.

Рис. 3. Ваза и кувшин с календарными знаками по Б.А. Рыбакову

Содержание этих изображений и их последовательность совпадают с временной (помесячной) последовательностью языческих праздников древних славян и с календарными сроками разных сельскохозяйственных работ в данном районе. Так, секторы, соответствующие январю, марту и июню, помечены знаком косого креста, обозначавшим у древних славян солнце и пламя. Как раз на эти именно месяцы приходились славянские языческие праздники солнца: праздник начала прибавления дня (зимние святки — 6 января), праздники весеннего равноденствия (конец марта) и летнего солнцестояния (праздник Ивана Купала — 24 июня). Последний праздник считался праздником не только солнца, но и воды; этому соответствует сочетание в июньском секторе знака солнца (косой крест) со знаком воды (волнистая линия). Секторы, соответствующие апрелю, августу, сентябрю, октябрю и декабрю, обозначены символическими изображениями, указывающими на месячные сроки проведения в этом районе важнейших сельскохозяйственных работ, а также на наиболее благоприятные сроки охоты. Так, апрель помечен изображением сохи (срок весенней пахоты яровых); август — изображениями колосьев (срок обмолота хлебов); сентябрь — изображением деревьев и сети (срок осенней охоты сетями, развешиваемыми между деревьями, на улетающих в этом месяце к югу птиц); октябрь — схематическим изображением волокон (срок обработки льна и конопли); декабрь — изображением сплошной сети (указывающим, вероятно, срок зимней охоты при помощи силков. Изображения, помещенные в остальных четырех секторах, по-видимому, указывают на важнейшие явления природы, характерные для остальных четырех (в основном нерабочих) месяцев. Так, изображения, соответствующие февралю, могут быть поняты как деревья в снегу (февраль — месяц снегопадов); изображения, соответствующие маю, — как знаки, указывающие на появление подпочвенных ростков ярового; знаки июля — как знаки всеобщего расцвета растений; знаки ноября (волнистые линии) — как знаки, указывающие на период осенних дождей на Украине» (ИСТ, с. с. 120-122). Как видим, в отличие от М.А. Тихановой, предлагавшей буквенное чтение черняховских надписей на основе германских рун, Б.А. Рыбаков предпринимает попытки пиктографического осмысления черняховской письменности.