В.А.Чудинов

Четвертая статья. Словом, с логикой у Владимира Геннадиевича не все в порядке (а я ее преподавал в течение ряда лет). Но перейдем далее к изложению текста моей заметки: «Чудинов В.А. Эта надпись попалась мне на глаза случайно — в газете “память” №2, январь 1991 года, где на с. 7 была помещена обложка книги Роберта Вильтона “Последние дни Романовых” без места и года издания. Под четырьмя знаками стояло пояснение “каббалистическая надпись, найденная на стене в комнате, где были убиты Император Николай II и его семья”. С первого же взгляда мне стало ясно (откуда ?! — Ред.), что надпись выполнена славянским слоговым (!) письмом: за это говорил и ярко выраженный (!) первый знак, читаемый ВИ или ВЫ, и третий знак, напоминающий НЕ, и четвертый знак — зеркальный знак (?) А или Я. Поэтому, допустив, что второй, нетипичный (откуда это?) для слогового (!) письма знак представляет собой лигатуру из нескольких знаков, я решил предпринять попытку прочтения текста». Итак, попытаемся понять, что в данном случае является моим “маразмом”. Прежде всего, я сослался на источник — у Гриневича за редчайшим исключением таких ссылок на литературу не найти. Затем я даю общую характеристику надписи, выделяя некие узловые моменты — и опять-таки этот момент общего анализа надписи мы у Гриневича не находим. Мои высказывания сопровождаются репликами В.Г. Родионова, из которых я с удивлением узнаю, что он не знает весьма распространенного эпиграфического термина “зеркальный” — когда знак повернут не в ту стороны (так в детском письме, например, МОR МАМА, где R — зеркальная буква Я). Поскольку данная заметка была написана сразу же после статьи о моем чтении слоговых знаков, я, естественно, опирался на нее, и если Родионов ее не поместил, а опубликовал только заметку, то он просто фальсифицировал мои труды, убрав начало; это тоже является грубейшим нарушением авторского права, ибо любые купюры авторского текста издатель имеет право делать только с разрешения автора. В других странах это бы тоже явилось предметом судебного разбирательства. Так что все восклицательные и вопросительные знаки имеют причиной лишь подлог со стороны Родионова, который из, по меньшей мере, 66 страниц текста моих статей опубликовал лишь 2, то есть примерно 3%, тогда как 97% было выброшено. Тем самым Родионов просто проиллюстрировал свой издательский произвол. Итак, мой “маразм” состоял в том, что я придерживался обычного эпиграфического порядка изложения материала. Кстати, я специально написал, что я не “читаю” текст, и лишь “предпринимаю попытку прочтения”, поскольку полагаю, что будут еще попытки, и не только с моей стороны. .

Рис. 3. Два варианта чтения надписи из Ипатьевского дома

«Общий вид надписи не оставляет сомнения в том, что она была нацарапана в величайшей спешке: линия строки не выдержана, прямые диагонали I, III и IV знаков выглядят искривленными, первый знак непропорционально мал. Именно небрежность выполнения знаков, обусловленная этой спешкой, порождает трудности в ее интерпретации» (там же, с. 105). И опять могу заметить, что подобный общий анализ чужд Г.С. Гриневичу, у которого мы не найдем комментариев по поводу линии строки или размеров знаков. Мне и сейчас не стыдно за изложение материала этой заметки. «Ясно (откуда?), что первый знак — это ВИ/ВЫ, а последний — А/Я; наибольшие сомнения внушает второй знак, который можно разложить на три части. Последняя часть может быть выделена однозначно: от точки в самом низу знака до вертикального штриха. А первые две части можно выделить двояко: либо провести горизонтальной линией посередине, либо провести вертикальной линией ближе к началу. В первом случае выделяются знаки РА и БО, что заставляет интерпретировать третий значок как ГУ, во втором случае получаем НЕ, недописанный знак СУ, и интерпретацию оставшейся части как ЛИ — как на рисунке. В первом варианте чтения получается ВИРА БОГУ — НЕ Я, во втором — ВЫНЕСУ ЛИ ТО Я? Для первого варианта не очень характерным выглядит знак РА (округлый вместо угловатого) (откуда это?) и БО (несимметричный); знак КО/КУ с одним рогом сильно наклонен. Для второго варианта не полностью выписанным оказывается знак СУ, знак ЛИ несимметричен, а знак ТЕ/ТО, который должен был бы (откуда это?) выглядеть вертикальным с горизонтальным правым отростком (?) сильно наклонен. Так что оба варианта чтения имеют некоторые трудности» (там же, с. 105). И далее следует рисунок, рис. 3.

«По содержанию первый вариант означает ДЕНЕЖНЫЙ ШТРАФ ЗА УБИЙСТВО БОГУ — НЕ Я и не совсем ясен читателю как из-за древнего понятия виры — денежного штрафа вместо кровной мести, так и по смыслу, ибо не понятно, почему автор надписи полагает, что кто-то из находящихся в доме Ипатьевых может служить штрафом за убийство, пусть и уплаченным богу. Иными словами, кто-то из членов царской семьи приносится в качестве платы богу за убийство (чье убийство), но не автор надписи. — Гораздо понятнее смысл второго текста, ВЫНЕСУ ЛИ ТО Я? Эту надпись можно понять, как последние горестные размышления российского монарха, осознавшего неизбежность скорой расправы над ним. Тогда понятна его поспешность: у него не было времени писать более пространный текст. Если принять это второй вариант за результат нашей дешифровки, то можно сказать, что мы получили запись большой исторической важности: последний русский Император шел на казнь, полностью осознавая готовящуюся над ним расправу; начертанные его рукой слова — это его последние предсмертные мысли. Необычайную важность эта запись имеет и для истории славянского слогового письма: она показывает, что русские государи им владели, использовали для тайнописи и донесли до ХХ века, ибо это самая последняя из известных мне надписей. Более подробное комментарии текста — дело историков» (там же, с. 105). Как видим, ничего “маразматического” в этой заметки нет, после ссылки на источник, общего комментария надписи, особенностей написания, особенностей чтения каждого знака в двух вариантах, интерпретации каждого из вариантов чтения исследование завершается общим историческим комментарием. Правда, имеется еще примечание главного редактора Родионова В.Г.: “Об использовании слоговой праславянской письменности в качестве тайнописи впервые было заявлено в работе Г.С. Гриневича “Тайнопись двакраты (Тайнопись князей Барятинских)” (журнал “Русская мысль”, № 1-6, 1994)”. Это примечание тоже забавно, ибо тайнопись может быть основана на любых знаках, которые в данное время не употребляются на территории данной страны. Если бы я собирался делать некий обзор по тайнописи, то непременно бы включил в эту сводку и Н.А. Константинова, и Н.В. Энговатова, и Г.С. Гриневича. Но в короткой заметке упоминание о том, кто и каких целях читал тайнопись, было излишним.

На этом вмешательство В.Г. Родионова в мой текст закончилось, и следующая страничка представляла уже новый документ: “Экспертное заключение ОВИ РусФО по статье В.А. Чудинова “Слоговая надпись из Ипатьевского дома”. Оно гласило: «Экспертиза, проведенная сотрудниками Отдела всемирной истории РусФО показала, что 1. После разделения лигатуры на знаки, ее составляющие, “фраза” РА-БО (ГУ?) вычитывается практически полностью при использовании “Сводной таблицы знаков праславянской письменности”» (ГРЭ, с. 106). Тут весьма странно то, что “фразой” названа бессмыслица РАБОГУ, которой у меня нет. А в “Сводной таблице” (ГРС, с. 25, рис. 14, лист 2) в клеточке ГУ нет никакого знака. Как это можно “практически полностью” вычитать три знака из имеющихся двух, совершенно непонятно. К тому же и сами “эксперты” пометили силлабограф ГУ вопросительным знаком, ибо его “вычитать” из сводки Гриневича нет никакой возможности. «2. Выделение из состава “лигатурной фразы” слога РА и отнесение его к слогу ВИ недопустимо, поскольку содержание лигатуры не подлежит расчленению» (там же, с. 106). Это утверждение тоже весьма странно, ибо лигатура показывает умение автора надписи соединять знаки в единое целое, но вовсе не всегда совпадает с целым словом. Так, в надписи Эль-Недима Г.С. Гриневич прочитал лигатуру как БРАТАНЕ, добавив к ней предшествующий знак, и получил слово ПОБРАТАНЕ, которое состояло из отдельного знака + лигатура. Или то, что позволено Гриневичу, не позволено Чудинову? То есть существует двойная шкала оценки? «3. Фонетические значения 4-го и 6-го знаков являются произвольными и совершенно необоснованными» (там же). Иными словами, значения ГУ и Я Гриневичу не знакомы; но как же тогда быть не только с “экспертным заключением”, но и с филиппикой Родионова, которые обвиняли меня в том, что я все заимствовал у Гриневича? Значит, что-то не заимствовал? Но это я обосновал в статьях, которые якобы хранятся на депозите у самих “экспертов” — как же это они не удосужились посмотреть? Стало быть, никакого депозита нет, это уловка Родионова? Либо он есть, но туда члены экспертного совета не допущены? Смешно, но получается все точно так же, как в академической науке: везде, где я соглашаюсь с принятыми условностями, я правдив, но не оригинален. Там же, где я предлагаю свои решения, там я оригинален, но “произволен и совершенно необоснован”. «По указанным выше причинам, чтение и перевод Ипатьевской надписи в изложении Чудинова (первый вариант) следует признать недействительным. По тем же причинам (с учетом совершенно необоснованного, иного расчленения лигатуры) чтение и перевод надписи Чудиновым во втором варианте также следует признать недействительным. 4. Экспертная комиссия считает недопустимым, что, используя фонетические значения знаков > — ВЫ. ВИ, И — РА, U — БО , — НЕ и др., затвержденные в упомянутой выше “Таблице” Г.С. Гриневича, автор статьи В.А. Чудинов не дает ссылку на источник заимствования» (там же, с. 106). Эпиграфика — это не юриспруденция, где можно объявить потерянный документ недействительным. В эпиграфике можно согласиться с чтением, можно нет, но никакие юридические формулировки здесь неуместны. Именно поэтому нельзя “затвердить” значения знаков и отдать их в монопольное право собственности кому бы то ни было. Значение знаков — не монополия исследователя, а некая объективная условность, существовавшая в определенный исторический период; это значение разделял большой коллектив коммуникантов, как авторов надписей, так и их читателей, которые и были собственниками данной системы кодирования. А любой исследователь может приблизиться к ее раскрытию в зависимости от своего таланта и слабо, и сильно. Но никакого права собственности на чужое изобретение данного вида письменности и чужой для него корпус надписей он не имеет.